Цилиндры-бирки из Новгородских раскопок, документирующие сбор государственных податей пушниной с отдаленных административных округов в Поонежье и Северодвинском бассейне в XI – первой четверти XII вв. (Янин В.Л.,2001, с.48-57) не оставляют сомнения в том, что подобная практика сложилась в древнейший период новгородской истории и имела жизненную важность для экономического благосостояния новгородского боярства.

Однако раскопки в Минино открывают иные механизмы сбора пушных ценностей. Археологические материалы, полученные на Кубенском озере, свидетельствуют, что существенная часть импортов, ввозившихся на Русь в X–XII вв., оседала в руках жителей периферии. Отсюда следует, что пушнина попадала на рынок не только в результате принудительного изъятия ее в качестве дани, но в неменьшей степени в результате цепочки торговых операций, непосредственными участниками которых были обитатели лесных поселений. Очевидно, экспортеры пушнины были не в состоянии получить весь необходимый им объем меховых ценностей используя систему фиска. Участие в торговле и включенность в систему дальних торговых связей во многом определили облик культуры и характер потребления северной деревни X–XII  вв.

Раскопки в Мининском микрорегионе с большой надежностью документируют известный цикл жизни средневековых сельских поселений, охватывающий два с половиной или три столетия, с X до середины XIII в. Как показывают наблюдения палинологов, устройство крупных поселений на Кубенском озере стало возможно в условиях климатического оптимума, при общем потеплении климата, благоприятствовавшем земеделию и сделавшим возможным устройство полей на низких приозерных террасах, где риск вымерзания посевов был особенно велик.

Стеклянные бусы Мининского археологического комплекса. 1 – бусы X – начала XI в.; 2 – бусы X – середины XI в.; 3 – бусы X – XI вв.; 4 – бусы XI – начала XII в.; 5 – бусы XI – середины XII в.; 6 – бусы XI – XII вв.; 7 – бусы XI – XIII вв.; 8 – бусы XII – XIII вв.; 9 – недатированные бусы