Об авторе: Андрей Афанасьевич Кокошин – академик РАН,
заместитель президента РАН.
К 100-летию со дня рождения выдающегося историка и
крупного теоретика
Генерал армии
Махмут Гареев на трибуне парада на Красной площади.
Статья
подготовлена на основе выступления на конференции Академии военных наук,
посвященной 100-летию генерала армии Махмута Гареева в Москве, в Институте
военной истории Военной академии Генерального штаба ВС РФ 25 июля 2023 года.
БОЕВОЙ ОФИЦЕР И
КРУПНЕЙШИЙ ИСТОРИК
Начну с того, что
Махмут Ахметович Гареев – это одна из крупнейших фигур в отечественной
военно-научной мысли и вообще в нашей политологии и исторической науке. Его
труды всегда будут среди важнейших отечественных военно-научных работ и
останутся важным фундаментом для дальнейшего продвижения вперед в этой области.
Я регулярно
перечитываю такие книги Махмута Гареева, как «Маршал Жуков», «Неоднозначные
страницы войны», «Полководцы победы и их военное наследие» и другие. Все они
были подарены Махмутом Ахметовичем и имеются в моей библиотеке, с многочисленными
пометками и закладками.
Вызывает огромное
уважение боевое участие Махмута Ахметовича в Великой Отечественной войне как
подлинного офицера-фронтовика, богатейший послужной список этого замечательного
офицера, генерала, настоящего, не показного патриота, глубокого ученого.
Махмута Ахметовича
безусловно отличали научная смелость и честность верного долгу и воина, и
творца научного знания.
ВЫДАЮЩИЙСЯ ВОЕННЫЙ
ТЕОРЕТИК
Генерала армии
Гареева можно поставить в один ряд с Александром Андреевичем Свечиным, Борисом
Михайловичем Шапошниковым, Георгием Самойловичем Иссерсоном и рядом других
замечательных отечественных военных теоретиков.
Махмут Ахметович
был активным сторонником тесного сотрудничества между военными и гражданскими
учеными. Он искал формулы оптимального взаимодействия военной науки с
политологией, социологией и экономической наукой. Генерал Гареев неоднократно
поднимал вопрос о предмете военной науки, добиваясь того, чтобы она не была
изолирована от других наук.
Здесь нельзя не
вспомнить суждение Александра Свечина о том, что военная стратегия должна быть
прежде всего предметом социологии (сегодня мы сказали бы скорее – предметом
политологии). Это положение так и не получило своего развития в нашей науке, в
том числе в силу условий, в которых оказалась наша социология в 1930-е годы –
на долгие десятилетия. Вопрос о политологичности и социологичности исследований
по военной стратегии остается очень актуальным и в наши дни.
В нашем общении с
Гареевым мы не раз затрагивали тему воздействия технологических факторов на
военное дело, на характер современных войн. Гареев, следуя примерам Свечина и
Шапошникова, всегда отмечал важность состояния экономики и финансов страны, ее
промышленно-технологической базы для подготовки и ведения войны. Он призывал к
максимальному реализму по этим жизненно важным вопросам, которые нередко
недоучитываются специалистами по военно-научным проблемам.
Махмут Ахметович
Гареев проявил себя как враг догматизма и схематизма в научных исследованиях.
Примечателен его рассказ о том, как Георгий Константинович Жуков вскоре после
своего назначения на пост министра обороны СССР затребовал себе два десятка
секретных докторских диссертаций по военно-научной проблематике. И остался ими
очень недоволен – из-за их схематизма, оторванности от реальных проблем
развития военного дела того времени. Специалистам известно критическое
отношение Махмута Ахметовича ко многим военно-научным публикациям, страдающим
схематизмом и отсутствием историзма.
Мы были знакомы с
Махмутом Ахметовичем еще где-то с первой половины 1980-х годов. Помню, какое
сильное впечатление на меня произвел его труд «Фрунзе как военный теоретик»,
носивший фундаментальный и новаторский характер. В этой книге представлен
блестящий анализ многих военных компонентов развития отечественной военной
мысли и реального боевого опыта Красной армии.
Такого рода
разработки Гареева имели большое прикладное значение в его работе над
военно-доктринальными и оперативно-стратегическими проблемами того периода под
руководством незабвенного маршала Советского Союза Сергея Федоровича Ахромеева.
О чем Сергей Федорович говорит и в своем небольшом, но очень емком мемуарном
очерке «Глазами маршала и дипломата», написанном совместно с замечательным советским
дипломатом Георгием Марковичем Корниенко.
ТРУДЫ О ВЕЛИКОЙ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ
Большое внимание
Махмут Ахметович Гареев в своих разработках уделил вопросам оценки опыта
Великой Отечественной войны, в которой в конечном итоге мы одержали самую
выдающуюся победу в мировой истории. Особое внимание он в нескольких своих
трудах уделил трагическому для нас первому периоду этой войны. Гареев с горечью
в том числе писал, что в 1941 году наша армия была не подготовлена ни к
обороне, ни к наступлению. Большой вред нанес нам в то время, по словам
Гареева, «идеологизированный культ наступательной доктрины».
Гареев оправданно
употреблял сослагательное наклонение в своих военно-исторических исследованиях,
размышляя о возможном ином ходе событий в первом периоде Великой Отечественной
войны в случае принятия других решений, развивая в том числе мысли Aлександра
Михайловича Василевского и Константина Константиновича Рокоссовского. Вспомним,
что яркие примеры такого мышления давали в свое время Александр Свечин и Георгий
Иссерсон. Подобный подход к политико-военной и военной истории следует считать
необходимым для всех серьезных современных исследований.
Сегодня многие
оценки генерала Гареева по этой исключительно важной для нас теме уже нуждаются
в дополнении и развитии в свете появления целого ряда значительных отечественных
военно-исторических трудов.
Здесь я хотел бы
отметить 12-томный фундаментальный коллективный труд «Великая Отечественная
война», подготовленный прежде всего титаническими усилиями профессора, доктора
исторических и доктора юридических наук генерала Владимира Антоновича
Золотарева, долгое время очень успешно возглавлявшего Институт военной истории
Министерства обороны СССР и Министерства обороны РФ. Нельзя не вспомнить и о
весьма серьезных работах по истории Великой Отечественной войны такого видного
отечественного ученого, как Алексей Валерьевич Исаев.
В плане
формулирования обобщенных выводов и уроков этой войны эпохального значения
весьма важным является совместное выступление Махмута Ахметовича с начальником
Генерального штаба ВС РФ генералом армии Анатолием Васильевичем Квашниным на
страницах «Независимого военного обозрения» под названием «Семь уроков
Великой Отечественной войны» («НВО», 28.01.2000). Эти обобщения в целом
сохраняют свою ценность. Очень важен и сам факт такого содружества крупнейшего
военного ученого и видного военачальника, который внес большой вклад в укрепление
обороны и безопасности России.
В целом необходимо
подчеркнуть уроки, касающиеся военно-технической составляющей нашей
подготовленности к Великой Отечественной войне. Гареев вслед за Свечиным и
Шапошниковым, развивая формулу Карла Клаузевица, признавал примат политики по
отношению к военной стратегии. Но он не раз отмечал и исключительную важность
обратной связи между ними, исключительную важность обязательств политики по
отношению к военной стратегии.
Обсуждали мы с
Махмутом Ахметовичем и вопросы соотношения между стратегией, оперативным
искусством и тактикой в современных условиях. (В развитие этих обсуждений мы с
генералом армии Юрием Николаевичем Балуевским и генерал-полковником Владимиром
Яковлевичем Потаповым выпустили небольшую работу, которая, как нам
представляется, не потеряла своего значения и сегодня.)
По подавляющему
большинству вопросов у нас с Махмутом Ахметовичем серьезных разногласий не
было. Но не могу не вспомнить о нашем приватном споре относительно
полководческого таланта маршалов Георгия Жукова и Константина Рокоссовского – после
того как я опубликовал о последнем небольшую статью в «Красной звезде», давая
Константину Константиновичу предельно высокую оценку.
Гареев мне
говорил, что Рокоссовского и Жукова «противопоставлять нельзя». Я же считал,
что, признавая выдающийся вклад в нашу победу Георгия Константиновича (в том
числе в силу его служебного положения как заместителя Верховного
главнокомандующего), следует отметить стиль Рокоссовского в управлении, в
воспитании войск, в его отношении к личному составу, к минимизации наших потерь
в боевых действиях, который заслуживает особого внимания и доброго слова
потомков.
Здесь не могу не
отметить, что писатель Константин Симонов приводил слова Сталина о том, что тот
фактически ставил Рокоссовского несколько выше Жукова как заместителя
Верховного главнокомандующего.
Академия военных
наук, созданная Махмутом Ахметовичем Гареевым, – очень важная, нужная для наших
Вооруженных сил, для нашего государства организация, которая должна активнее
поддерживаться и военным ведомством, и Российской академией наук.
НАСЛЕДИЕ ГАРЕЕВА И
НОВЫЕ ЗАДАЧИ И ПРОБЛЕМЫ
Не могу сегодня,
следуя духу творчества Махмута Ахметовича, не поговорить о ряде проблем
политико-военных и военно-научных исследований.
1. О связи
военно-исторических и теоретических исследований. Гареев, следуя примеру таких
авторов, как Свечин, Шапошников, Иссерсон, вел самостоятельные исследования как
по военной истории, так и по военной теории.
К сожалению, в
современных условиях это скорее исключение, чем правило. Историки у нас обычно
работают сами по себе, а теория (которая нужна прежде всего для
политико-военного и военно-стратегического прогнозирования) часто строится в
отрыве от истории. Нередко забывают, что без историзма не может быть научного
прогнозирования: в исторических исследованиях необходимо определить тенденции и
закономерности, циклы в развитии тех или иных идентифицированных процессов,
отталкиваясь от чего только и можно заниматься прогнозированием.
2. У нас
наблюдается дефицит в исследованиях политико-военной истории разных
исторических периодов. Между тем военная история должна, как подчеркивал
Свечин, прежде всего освещать понимание военной стратегии.
3. Наблюдается
отсутствие у многих наших исследователей вкуса к кропотливому анализу
конкретно-исторических политико-военных и оперативно-стратегических ситуаций
(прежде всего острых кризисов с применением военной силы). При исследовании
таких ситуаций необходимо во всей полноте учитывать «трение войны» и «туман
войны»: полузабытые понятия, введенные в оборот Карлом Клаузевицем и актуальные
во все времена.
4. Невелико и
количество исследований по выявлению долгосрочных тенденций и закономерностей в
развитии вооружений и военной деятельности (проявляющихся в трансформированном
виде и в современных условиях) – начиная по крайней мере с периода Первой
мировой войны.
Опыт специальной
военной операции (СВО) продемонстрировал значительную роль тяжелой полевой
артиллерии, инженерных сооружений, танков и минных полей в системе обороны
(восходящих еще к Первой мировой войне), реактивных систем залпового огня (их
роль проявилась в ходе Второй мировой войны). А также более поздних средств,
также существующих уже многие десятилетия: зенитно-ракетных комплексов (ЗРК),
противотанковых управляемых ракет ПТУР и др. Налицо сравнительно новая роль
определенных видов беспилотных летательных аппаратов (БПЛА).
И при этом все
тенденции в военно-технологической сфере необходимо рассматривать в контексте
непрерывного, шаг за шагом усложнения и возрастания значения широкого спектра
информационно-коммуникационных технологий, работающих в реальном масштабе
времени, увязанных в сложные комплексы разведки, связи, целеуказания, обработки
данных компьютерами, контроля за действиями собственных сил и средств, в целом
средств боевого управления.
5. Следует
отметить и дефицит развернутых междисциплинарных исследований по эволюции
такого сложнейшего и все более важного феномена, как киберпространство,
закономерностей его развития как еще одной сферы вооруженного противоборства;
особенностей проведения разведывательных, оборонительных и наступательных
операций в киберпространстве.
В память о Махмуте
Ахметовиче, о его ценном творчестве отечественные ученые и специалисты должны
трудиться не покладая рук над развитием наших знаний для укрепления
обороноспособности и безопасности России.
Это особенно важно
в условиях ведущейся против нас «коллективным Западом» гибридной войны с
применением военной силы на Украине. Долг ученых – внести свой весомый вклад и
в обеспечение необходимого успеха в противостоянии с США и их союзниками на всю
обозримую перспективу с учетом всего сложнейшего комплекса геополитических,
экономических, научно-технологических и других факторов.