Версия для печати
Вернуться к списку

БИОСФЕРА СТРАДАЕТ НЕ СТОЛЬКО ОТ ПАРНИКОВОГО ЭФФЕКТА, СКОЛЬКО ОТ ПОЛИТИЗАЦИИ ЭТОЙ ЕСТЕСТВЕННО-НАУЧНОЙ ПРОБЛЕМЫ

Если не сразу, здесь и сейчас, то очень скоро – в результате необратимых генетических изменений. Со ссылкой на некие научные исследования автор статьи утверждает, что 47% млекопитающих, которые живут на суше, и 23% птиц уже испытали на своей шкуре и перьях губительное воздействие глобального потепления, что изменение климата стало причиной вымирания (или «локального вымирания», то есть резкого сокращения популяций) более чем 450 видов растений и животных.

Слова о «научном консенсусе» вокруг великого и ужасного глобального потепления многих специалистов по экологии удивили и несколько позабавили. Впрочем, не в первый уже раз. Так, известный английский климатолог Майк Халм, профессор и руководитель кафедры географии Королевского колледжа в Лондоне, еще в 2009 году точно подметил: «Терминология и метафорические конструкции страха и катастрофы стали особенно интенсивно применяться в отношении изменения климата после событий 11 сентября. Война с терроризмом стала тем конструктом, с которым теперь можно было сравнивать угрозу грядущего изменения климата, ради чего был разработан новый репертуар понятий и метафор».

Согласие в научном мире существует в другом, противоположном мнении – о том, что среди губительных для биосферы факторов как раз выбросы в атмосферу парниковых газов стоят далеко не на первом месте. Лидирует, как обычно, хозяйственная деятельность человека. Как раз то, с чем автор статьи в «Гардиан» бороться даже не предлагает.

Так, Международный союз охраны животных (International Union for Conservation of Nature, IUCN) опубликовал в издании Royal Society Open Science аналитический доклад, из которого следует: 301 вид животных – от шимпанзе до бегемотов и летучих мышей – находится на грани исчезновения из-за браконьеров, которые добывают их на деликатесный «бушмит» – мясо диких африканских животных. В скорбный список вошли 168 видов приматов, 73 вида копытных, 27 видов летучих мышей, 26 видов сумчатых животных, 12 видов хищников, вплоть до дымчатого леопарда и медведей. В лесах Бразильской Амазонии браконьеры ежегодно добывают 89 тыс. т мяса диких животных, большую часть которого нелегально продают за рубеж, в «развитые» и «цивилизованные» страны. Только в международном парижском аэропорту таможенники изымают в год до 260 т подобной контрабанды.

«Скажу парадоксальную вещь. Парниковый эффект не то что не страшен – он нужен и в прямом смысле слова жизненно необходим, – поясняет заведующий кафедрой общей экологии биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Дмитрий Замолодчиков. – Парниковый эффект (то есть некоторое повышение температуры Земли по сравнению с тем, какой она могла бы быть при отсутствии парниковых газов) существовал на протяжении всей истории нашей планеты. В настоящее время парниковый эффект Земли составляет около 35 градусов Цельсия. Для понимания: средняя температура Земли – примерно 14 градусов. Если «парника» не будет вообще, она составит минус 20 градусов. Земля превратится в снежный шарик. В принципе такой этап планета проходила примерно 2,5 млрд лет назад – первая кислородная катастрофа закончилась 300-миллионнолетним Гуронским оледенением именно из-за сильного сокращения парникового эффекта».

Солидарен с коллегой и заведующий кафедрой биологической эволюции биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Александр Марков: «Как палеонтолог могу сказать, что в долгой истории Земли постоянно происходили мелкие и крупные изменения климата, которые очень сильно влияли на эволюцию. Это естественная закономерность. Все относительно, особенно климат».

Нынешняя проблема, считает профессор Замолодчиков, в другом: «Сейчас процесс миграции несколько ограничен по причине фрагментации ареалов обитания. В прежние доиндустриальные времена виды животных и растений могли постепенно менять распространение за счет своего собственного потенциала – разлета семян, передвижения и т.д. и т.п. Сейчас такие миграции сильно ограничены, потому что путь преграждают дороги, поля, заводы, фабрики и прочие продукты цивилизации».

Насчет изменений генома под влиянием климатических изменений и ухода эволюции куда-то в боковую ветвь (или в никуда) Александр Марков достаточно скептичен. «В обычной ситуации на это нужны миллионы лет (если речь не идет о вирусах, у которых гигантская скорость смены поколений), – поясняет профессор Марков. – Главный механизм, с помощью которого человек продолжает катастрофически снижать разнообразие природы, – это уничтожение экваториальных дождевых лесов, главного оазиса биоразнообразия на Земле. Есть великое множество видов, которые живут только в этих зонах. То, что в Бразилии на Амазонке, в Центральной Африке и в Юго-Восточной Азии такие леса вырубаются ради древесины или расширения сельхозугодий – действительно приводит к вымиранию огромного количества видов».

С уважением отзываясь об усилиях международной общественности на природоохранном поприще и всех международных пактах, которые этому способствуют, специалисты-экологи и биологи отмечают: для защиты животных от уничтожения нужны гораздо более активные действия, чем предпринимаются сейчас. «Однако когда дело доходит до политических мер, наука используется для разделения, а не объединения, – справедливо замечают английский социолог Райнер Грундман из Астонского университета в Бирменгеме и Нико Штер, профессор культурологи в Университете Цеппелина во Фридрихсхафе (Германия). – В результате многие граждане, которые в целом были готовы обсуждать превентивные меры, вообще утратили интерес к проблеме… Возможно, ирония как раз и заключается в том, что научный диспут об изменении климата имеет все признаки религиозной войны». Какой же есть выход из этой ситуации?

«Тысячи, десятки и сотни тысяч эндемичных видов уберечь от гибели может одно – чтобы их оставили невредимыми и дали спокойно расти. «Просто не трогать» – это, по-моему, хорошая, просто замечательная стратегия во всех сферах жизни, не только в экологии. Если бы еще у нас хватало разума ей следовать...» – заключает специалист по биологической эволюции профессор Марков.