Кризис фундаментальной науки можно считать свершившимся фактом вопреки стараниям апологетов официальной точки зрения убедить в противоположном. Но физика втянулась в тупик значительно раньше, что намного снижает реальные шансы верной диагностики проблемы – как закоренелой болезни. Тем не менее обследование и пересмотр основополагающих принципов современной физики неизбежны, иначе пришлось бы остановиться на каком-то неопределенном рубеже знаний, что противоречит духу самой науки.
Жесткое сопротивление значимым переменам в академической среде и незыблемость принятых устоев понять можно, если войти в положение оппонентов и посмотреть на вещи их глазами. Тогда нам следует учесть, что большинство «официальных» физиков – это далеко не удовлетворенные своим трудом, разочарованные люди, воспитанные на ложных принципах, обученные неестественному представлению реальности. Говорю об этом как практикующий инженер, прежде как быть физиком. Считаю, что в этом и мне крупно повезло – с появлением возможности сравнить два разных профессиональных воззрения!
Значительные изменения в базовых принципах и в принятой методологии напрямую связаны с покаянием и перевоспитанием армии «лидирующих» специалистов – непосредственных идеологов и кураторов в данной области, что представить уже сложно с чисто человеческой точки зрения. Учитывая, что этот процесс предполагает изменение их социально-общественного статуса также, и не в лучшую сторону, можно представить состояние пожилых профессоров, которым вы, проявляя подобную бестактность, предложите отречься от многого из того, чему их учили с молодости, призывая их «танцевать» по-новому! Посему можно не удивляться решительным отпорам и яростным пресечениям всяких «посягательств» по отношению к «священному храму», пусть и основанному на откровенно шатких началах и далеко еще недостроенному. Тотальная цензура на всевозможных уровнях в виде анонимной рецензии, услуги «добровольных модераторов» и пр. демонстрируют всю решимость тружеников «правильной» науки предотвратить открытое обсуждение ее ключевых проблем. Но тут возникают безответные, элементарные вопросы: отгораживают – что от чего? Неужто опять «истину от ереси», которую уже проходили! Где же тогда та самая «истина», которую надо защитить, на достижение чего, собственно, и затрачиваются усилия?
Эти несложные суждения указывают, что жестко оберегается не сама естественная наука (которая вряд ли нуждается в этом!), но некий реакционно-корпоративный институт, паразитирующий подле нее. То, что физика вырождается в политизированно-конфессиональную доктрину, не подлежащую объективной критике – по определению, заметили с самого начала выдающиеся физики Планк, Шредингер, Эйнштейн, де Бройль, Гейзенберг и другие корифеи. Но их протесты и призывы к благоразумию оказались напрасными для большинства коллег – ученых молодого поколения, стремящихся поскорее проявить себя!
Переосмысливая драматические события вековой давности на фоне нынешнего кризиса, несложно прийти к весьма очевидному выводу. Долговременное бесплодие физической науки отнюдь не связано с техническими трудностями (ограниченностью возможностей математики, недостаточных экспериментальных средств и пр.), как это представляется. Но причину застоя следует искать в нравственной и эпистемологической аспектах применяемой методологии.
На понятном языке это означает, что физики-исследователи руководствуются субъективно произвольными подходами вместо объективно-научных, подразумевающихся в науке по умолчанию.
Представить проблему в газетной статье можно лишь поверхностно-упрощенно, что я рискую сделать, извиняясь перед специалистами.
В доброй классической физике явления описываются на концептуально-причинной основе. То есть исходя из физической сути изучаемого явления, естественным образом определяются ее характерные количественные соотношения с применением математики как удобного аналитического инструмента. В начале прошлого столетия, столкнувшись с новыми видами явлений, относящихся, в частности, к поведению первичных частиц материи в микромире, физики не смогли установить причинно-следственной сути обнаруженных фактов, хотя удалось найти математические соотношения, которые в ряде случаев соответствовали непонятным явлениям (см. уравнение Шредингера).
Представить положение физиков можно, если вспомнить школьные проблемы, испытанные нами при решениях трудных задач. Не вникая в суть задачи и затрудняясь составить правильные уравнения, мы пробовали получить нужный ответ путем опробования разных операций с исходными цифрами. Когда это удавалось нам, последующей задачей становилось придумать-пристроить обоснования выполненным действиям, которые удовлетворили бы учителя! В данном случае большинством голосов физики попросту решили (!) считать найденное уравнение проявлением нового типа законов природы (квантовых или «вероятностно-статистических»), управляющих поведением первичных частиц материи.
Примечательным здесь является то, что физики декларировали различные принципы природы, проявляемые в отдельных явлениях! Насколько это решение является субъективно-проблематичным и почему оно оказалось неприемлемым для глубоко мыслящих физиков – описано во многих критических трудах. Мы отметим лишь, что этот беспрецедентный подход вынудил физиков отказаться от концептуально-причинного представления явлений и от естественного, логического мышления также.
В отличие от классической физики исследователи стали оперировать теперь абстрактными формулами и экспериментальными результатами, без обсуждения физической сути изучаемых явлений. Проще говоря, физики перестали думать – почему и как имеют место факты, а цель исследования они видели в «математическом моделировании действительности». Шредингер с горечью возразил против превратной интерпретации своего уравнения, указывая на причинную основу ее выведения, но его обвинили... за «наивно-реалистичные» взгляды! Всеведущие философы предупредили физиков: «Ребята! Вы ставили телегу впереди лошади, так далеко не проехать!» Но благодушным мудрецам советовали... держаться подальше от физики!
Куда яснее высказался Эйнштейн – бесспорный авторитет физики: «Коллеги! У вас что, мозги ампутированы?!» Достопочтенному мэтру вежливо заметили: «Ведь вы же начали, и «Нобель» заслужили. Так и нам позвольте добиться чего-то на той же основе!» И обидевшийся Эйнштейн ушел от «уродованной» науки, до конца дней своих (около 30 лет!) пытаясь в одиночку построить «честную» физику. Ну а смелые реформаторы добились того, к чему стремились, – предостаточного шума, вожделенных наград и нынешнего тупика, в чем честно признался гарвардский профессор Ли Смолин: «Мы потерпели неудачу...»
Что значимое может предложить малоизвестный автор касательно глобальной проблемы физики? Это во многом будет зависеть от готовности перенять то, о чем говорится.
Кризис в физике возник вследствие неверных базовых принципов и навязанной, нелепой методологии. Построение гармонично-самосогласованной физики становится реализуемой задачей с возвращением к концептуально-причинному представлению явлений и естественной научной методологии.
Об этом можно судить по статьям и монографиям автора, проявляя интерес и жертвуя временем.