http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=1e4e5438-8ea8-4c23-b2f4-3c2df5c527d8&print=1© 2024 Российская академия наук
Будущий «отец ядерной физики» появился на свет ровно 140 лет назад, 30 августа 1871 года, в пору, когда физика не была в почёте: до великих открытий в этой науке было так же далеко, как от посёлка Спринг-Грув в Новой Зеландии, где он родился, до Англии, где Резерфорд прославился как учёный.
На его исключительные способности обратили внимание ещё в школьные годы. «Очень быстро соображающий и многообещающий математик», – говорили учителя о пятикласснике Эрнесте Резерфорде. Легко давались ему иностранные языки и литература. Однако талантливый юноша не собирался стать математиком или гуманитарием. Поступив в Кентерберийский университет, он посвятил себя физике.
Его магистерская работа, написанная в 1892 году, касалась высокочастотных радиоволн, существование которых обнаружил немецкий учёный Генрих Герц. Исследуя «волны Герца» опытным путём в университетской лаборатории, Резерфорд собственноручно сконструировал беспроволочный радиоприёмник (за несколько лет до того, как это сделал Гульельмо Маркони) и с его помощью получал сигналы, передаваемые коллегами с километрового расстояния.
Студенческие эксперименты Резерфорда не остались незамеченными – ему вручили так называемую стипендию 1851, учреждённую в 1851 году для поощрения наиболее талантливых выпускников провинциальных университетов Великобритании. Получив довольно крупное вознаграждение, стипендиат из Новой Зеландии решил отправиться в Англию для стажировки в Кембриджском университете.
Почти три года Резерфорд занимался в нём проблемами радиотелеграфии. Добившись немалых результатов в деле усовершенствования приёмников и передатчиков, он, однако, понял, что радиосвязь не его конёк: ему интересны другие научные направления, прежде всего явление радиоактивности.
Первое же открытие Резерфорда в этой области широко прозвучало в научном мире, оно доказывало: радиоактивное излучение урана состоит из альфа-, бета- и гамма-частиц, а энергия, связанная с радиоактивностью, намного мощнее, чем освобождаемая при химических реакциях.
Резерфорд, таким образом, обнаружил инструменты для проникновения в глубь атома.
«Он думал об атомах так, словно они были теннисными мячами», – говорил английский писатель Чарльз Сноу, которому довелось дружить и работать с Резерфордом.
В 1898 году 26-летний учёный решил продолжить свою исследовательскую работу в Канаде и принял приглашение занять должность профессора Мак-Гиллского университета в Монреале. На имя ректора этого университета Джозеф Томсон отправил рекомендательное письмо, в котором, в частности, были такие слова: «У меня никогда не было молодого учёного с таким энтузиазмом и способностями к оригинальным исследованиям, как г-н Резерфорд. Я считал бы счастливым то учреждение, которое закрепило бы за собой Резерфорда в качестве профессора физики».
Стремясь находиться ближе к центру научных исследований, Резерфорд в 1907 году возвратился в Англию. Он, к тому времени член Британской академии наук, занял пост профессора Манчестерского университета, но продолжал напряжённо заниматься главным делом своей жизни.
Его увлечённость, трудолюбие, беспредельная самоотдача поражали современников. Восхищала и удивительная способность учёного всегда быть в центре самых актуальных научных исследований. Когда его спрашивали, как ему удаётся находиться на гребне волны, Резерфорд отвечал: «А почему бы и нет? Ведь это я вызвал волну».
В 1908 году эта волна – теория радиоактивности – вознесла физика Эрнеста Резерфорда к лауреатам Нобелевской премии. Продолжая эксперименты, он сумел выдвинуть планетарную модель атома: согласно его теории, которую сегодня знает каждый школьник, положительно заряженные частицы сосредоточены в центре атома, а электроны, заряженные отрицательно, вращаются на орбите ядра.
Кроме того, он предсказал открытие нейтрона, возможность расщепления атомных ядер лёгких элементов и многое другое в области ядерной физики.
Обладая интуицией, он, как правило, высказывал абсолютно точные прогнозы о практическом использовании науки. Ошибся, пожалуй, только в одном – в отношении применения энергии атома: «Эти превращения атомов представляют исключительный интерес для учёных, но мы не сможем управлять атомной энергией в такой степени, чтобы это имело какую-нибудь коммерческую ценность».
Он сделал это заявление в 1933 году – за девять лет до того, как стал работать первый атомный реактор. Между тем именно его исследования привели к созданию атомно-энергетической промышленности.
Последние годы жизни великий учёный провёл в Кембридже, возглавляя Каведишскую лабораторию, собирая вокруг себя талантливых людей со всех стран, в том числе из России.
Когда Пётр Капица в 1921 году приехал в Англию, штат Каведишской лаборатории был укомплектован. Тогда, рассказывают, Капица спросил Резерфорда:
– Какую допустимую погрешность вы допускаете в экспериментах?
– Обычно около трёх процентов.
– А сколько человек работают в лаборатории?
– 30.
– Значит, один человек составляет примерно три процента от 30…
Резерфорд рассмеялся и принял учёного из России в качестве «допустимой ошибки». Капица стал его любимым учеником и научной звездой Кембриджа.