Версия для печати
Вернуться к списку

«Жилище» в РАН: в поисках единых правил

Система жилищных сертификатов, обещанные президентом квартиры или служебное жильё – всё это, действительно, могло бы привлечь в РАН молодые кадры. Если две последние инициативы пока существуют только на бумаге, то программа «Жилище» работает уже несколько лет. Всё это время её основной характеристикой была непрозрачность системы квотирования и распределения жилищных сертификатов. Официальная позиция руководства академии по этому вопросу известна. О том, какой видят эту программу её непосредственные участники, рассказывает учёный секретарь Совета молодых учёных (СМУ) РАН, научный сотрудник Института машиноведения им. А. А. Благонравова РАН Максим Прожёга.

В прошлом году СМУ РАН решил разобраться в системе распределения жилищных сертификатов внутри академии. Насколько удачным было это предприятие?

– Жилищные сертификаты – жаркая тема, она вызывает много вопросов. Зарплаты у молодых учёных маленькие, а тут появляется хоть какая-то надежда на приобретение собственной квартиры или улучшение жилищных условий. Весной 2010 года наш совет вплотную занялся системой квотирования и распределения сертификатов: мы отправили в отделения РАН запросы на предоставление списков молодых учёных, претендующих на участие в программе «Жилище». Предварительно мы встретились с президентом РАН Юрием Осиповым и заручились его поддержкой в этом вопросе. На наши запросы отделения реагировали по-разному. В одних случаях было достаточно позвонить учёному секретарю, чтобы получить списки (например, в Отделении механики, машиностроения и процессов управления), в других – приходилось направлять официальные письма. Отделение биологических наук, несмотря на устное согласие и обещания, ничего так и не предоставило. Ответ мы получили от шести отделений, три отделения никакими материалами делиться не стали.

Кроме того, отказали Отделение наук о Земле и Отделение физических наук…

– Да. Письма с отказами у нас есть. В Отделении физических наук была занятная ситуация: сотрудники говорили, что ничего нам не обязаны предоставлять, но осенью пообещали пригласить нашего представителя на комиссию по распределению сертификатов. Действительно, пригласили и поделились всей информацией.

Получив списки от шести отделений, мы их проанализировали.

Единой системы, по которой отделения ранжируют своих претендентов, в настоящий момент не существует. Чаще всего позиции в списке распределяются просто по стажу работы. Иногда смотрят на количество публикаций, но данный критерий спорный.

Непонятно, как можно сравнивать научные достижения физика и механика: импакт-факторы журналов по механике не столь высоки, как по физике.

Дальше работа приостановилась до осени, когда объявляются результаты распределения сертификатов. В октябре по распоряжению управляющего делами РАН Константина Солнцева жилищная комиссия предоставила нам информацию о полученных сертификатах по всем отделениям. У нас появилась возможность сравнить поданные заявки со списками получателей. Тут началось самое интересное. Во-первых, возник вопрос с квотированием. В отделениях есть данные о количестве как институтов, так и научных сотрудников. Как это учитывается и учитывается ли вообще? Вышло так, что некоторые отделения получили больше двадцати сертификатов, а некоторые – только один, например Отделение нанотехнологий и информационных технологий. Во-вторых, непонятно, как распределяли сертификаты между учёными внутри отделений. В большинстве случаев весенние и осенние списки совпали, но в Отделении общественных наук сертификаты получили люди, которые весной нигде не упоминались.

Это очень интересно. Каким было объяснение, почему так произошло?

– Никаким. С этим отделением ещё на этапе запроса было довольно сложно работать. Естественно, получить ответ на вопрос «почему вы так поступили?» мы даже не надеялись. Я не знаю, как мы можем на это отделение повлиять, если даже не помогли слова Юрия Сергеевича Осипова.

Необходимо искать другие способы воздействия на ситуацию. Возможно, надо добиваться того, чтобы на списках отделений была виза СМУ РАН. В Дальневосточном отделении РАН распределением сертификатов занимается их Совет молодых учёных.

К нашему голосу уже начинают прислушиваться. Вице-президент РАН Сергей Алдошин контактирует с аппаратом правительства по вопросу выделения обещанных президентом квартир для молодых учёных. Он попросил нас разработать проект системы их распределения внутри РАН. Мы это сделали. Наша система может быть применима и к сертификатам, выдаваемым по программе «Жилище». К сожалению, разработанный нами проект остался без внимания.

С надеждами на жильё работать много веселее

На него вообще никто не отреагировал?

– Если только устно. Сейчас в совете есть юрист, с которым мы детально прорабатываем наши предложения и официальные письма. Мы стараемся работать серьёзно. В СМУ собраны люди с разными жилищными ситуациями, поэтому мы не оторваны от жизни. Система, которую мы можем предложить, будет более эффективной, чем существующая. Программа жилищных сертификатов в какой-то степени может работать как реклама академии наук, если избавить её от закрытости и непрозрачности.

Думаете, с этими отрицательными сторонами можно бороться?

– С закрытостью мы ещё можем как-то бороться благодаря поддержке руководства, журналистам, с помощью других средств. На сайте СМУ можно найти все данные, полученные нами от отделений и жилищной комиссии в 2010 году. Эту работу мы планируем продолжить. Однако существует другая проблема – законодательство. Есть программа «Жилище», в ней чётко прописаны критерии отбора претендентов. Та система, которую мы выстраиваем, в законы вряд ли впишется.

Она им противоречит?

– Нет. Просто в нашей системе – большее количество параметров, не только стаж и наличие учёной степени. По результатам анализа существующих данных от отделений видно, что многие и так пользуются другими критериями. Молодые доктора наук получают приоритет при распределении. Такая же ситуация с многодетными семьями. Эти критерии должны быть, во-первых, сбалансированы, во-вторых – едины для всех отделений. Это мы и попытались учесть в своём проекте. На первом этапе мы должны добиться того, чтобы правила для всех были одинаковыми.

Если у нашего руководства возникнет желание привлекать СМУ к решению этого вопроса или к проблеме распределения тысячи ставок, мы готовы работать в полную силу наших возможностей.

Вы не хотите добиться того, чтобы руководство РАН привлекало вас к решению важных вопросов независимо от того, есть у них это желание или нет?

– Сейчас одна из важнейших задач академии наук – её омоложение. Руководство готово работать, поскольку, наверное, понимает важность этого вопроса. Мы регулярно встречаемся с президентом и вице-президентами РАН. Но когда спускаешься на уровень взаимодействия по отделениям, то тяжело наладить контакт с некоторыми руководителями. Допустим, кто-то из наших представителей ещё не защитился, а ему надо разговаривать с академиком, секретарём и т.д. Как разговор пойдёт – непонятно. Люди существуют в структуре.

Мы не можем превышать полномочия. Но чем больше нас будет, тем в большей степени нас будут уважать и воспринимать как работающий коллектив, а не как кучку аспирантов, которые захотели покричать.

Сумма по жилищному сертификату достаточна для приобретения жилья?

– Сейчас система подразумевает лишь улучшение жилищных условий, а не приобретение новой квартиры. Когда молодые учёные сталкиваются с реализацией сертификата, оказывается, что в Москве и регионах этой суммы недостаточно для покупки квартиры. Сейчас московским учёным даётся более двух миллионов рублей. Даже в Подмосковье ничего не купить на эти деньги. К тому же в этом году и не разрешали ничего в области приобретать.

Однокомнатная квартира в Москве стоит от четырёх с половиной миллионов рублей. Оставшиеся два миллиона надо где-то найти. Взять ипотеку? Но это тоже проблематично. По крайней мере, я не знаю случая, чтобы научные сотрудники вложились в ипотеку, и у них согласились взять жилищный сертификат в качестве первого взноса. Дальше идёт поиск денег. Если они есть – хорошо, если нет – надо брать кредит. С этим возникают проблемы. Например, Сбербанк под среднюю зарплату молодого учёного, которая составляет 15–20 тысяч рублей, несмотря на все заявления руководства страны, кредиты даёт неохотно. Максимум, что научный сотрудник может взять в банке, – это кредит на личные нужды – порядка 600 тысяч рублей, под процент, который больше ипотечного, – 23–25. Это одна из возможностей достать деньги. Другие ставят на уши родственников, пап и мам, изыскивают иные средства дохода. Возникает соблазн пойти на не совсем законные действия: например, обналичить сертификат, не покупая квартиру.

То есть такие случаи имели место?

– Есть только слухи. Конкретных случаев я не знаю. Отследить, как был реализован сертификат, очень сложно. Надо сделать систему распределения настолько эффективной, чтобы молодому учёному было невыгодно обналичивать деньги. Вот основная задача. Отслеживать и бить по рукам? Наверное, можно и так. Но лучше бороться с причиной, а не со следствием.

На отчётном собрании СМУ многие жаловались на сроки получения сертификатов. Допустим, сертификат получен в октябре, а до 1 декабря его надо обналичить. В этот промежуток очень трудно уложиться.

– Тут мы не можем сделать вообще ничего. Нужно менять саму программу «Жилище».

Зачем менять? В программе «Жилище» указано, что сертификат действителен девять месяцев.

– Так его выписывают весной!

А человек на руки его получает только осенью. Значит, не в программе дело.

– Тут тоже надо разбираться. Проблема со сроками есть. Как её решить? Кому вопрос адресовать? Вряд ли президиуму академии, потому что он просто распределяет сертификаты, а дальше отправляет в отделения: «Разбирайтесь сами». Почему выписанный весной сертификат учёному дают только в октябре?

На следующий год, согласно существующей практике, действие сертификата не распространяется. Случались такие вещи: продав квартиру в этом году, получив сертификат и рассчитывая купить другую, люди оставались и без первого, и без второго.

Если есть такая проблема, может, людей весной предупреждать, чтобы они не упустили возможность решить квартирный вопрос?

Вы сами претендуете на получение жилищного сертификата?

– Пока нет. Жилищная проблема, конечно, у меня есть, но нет необходимого стажа работы. При моей восьмилетней работе в институте в штат я был зачислен только три года назад. Проблема жилищных сертификатов перекликается с проблемой ставок. Я в программе «Жилище» не могу участвовать, хотя работаю в своём институте с 2003 года. В 2005-ом поступил в аспирантуру, но годы обучения включаются в научный стаж, а в рабочий – нет. Вот и получается, что я, кандидат наук, нахожусь в системе РАН восемь лет, а на сертификат всё равно не тяну. А когда буду иметь право претендовать, то могу по возрасту уже не пройти. Думаю, такая ситуация сложилась не только у меня.

Существующая система распределения сертификатов имеет массу недостатков, их надо устранять. Но отказываться от неё мы тоже не можем, потому что она многим реально помогает. Её необходимо отработать и можно использовать как эффективный метод привлечения в РАН молодых кадров.