Версия для печати
Вернуться к списку

Частное общее

Санкт-петербургский математик Григорий Перельман неожиданно для себя стал поп-звездой. О нем пишут газеты и вещают телеканалы, блоги “Живого журнала” пестрят записями вроде “Гриша — наш гений!”. Очень даже может быть, что Перельман и вправду гений. Считается, что ему удалось доказать гипотезу Анри Пуанкаре (что бы там ни писали газеты, полной уверенности в этом пока нет — ученый мир все еще не пришел к единому мнению). Это одна из величайших математических задач последнего столетия. Даже формулировка гипотезы настолько сложна, что любая популярная интерпретация непременно исказит ее суть. Поэтому, чтобы не нагонять на вас, уважаемый читатель, тоску, скажу просто: раскрученная теорема Ферма намного проще для понимания.

Но 40-летний сотрудник питерского отделения Математического института имени Стеклова стал знаменит вовсе не благодаря своим талантам. Первый вариант доказательства гипотезы Пуанкаре он опубликовал еще в 2002 г. Широкую же общественность заинтересовало совсем другое. Американский Математический институт Клэя назначил за решение задачи награду в $1 млн, а Перельман не хочет ее получать. Кроме того, на этой неделе на Международном конгрессе математиков, который проходит в Мадриде, будет объявлено имя лауреата премии Филдса. Она считается чем-то вроде математической “нобелевки”, хотя ее денежный эквивалент гораздо скромнее — 15 000 канадских долларов. Но Перельману, который возглавляет шорт-лист претендентов, похоже, не нужны ни деньги, ни слава. Он игнорирует письма оргкомитетов обеих премий, не отвечает на звонки и весьма изобретательно скрывается от журналистов. Иррациональное — с точки зрения обывателей — поведение столь умного человека и стало причиной всеобщего ажиотажа.

Я не собираюсь излагать здесь свои соображения насчет мотивов Перельмана. Эта история понадобилась мне лишь в качестве иллюстрации для описания очень серьезной проблемы, с которой сталкивается любое государство, достаточно богатое, чтобы финансировать так называемую чистую науку. Можно ли создать эффективную “фабрику знаний” — институт или даже целый наукоград, — если государственные мужи, как и подавляющее большинство людей на Земле, не способны понять устремлений гениев? Чем можно стимулировать человека, способного представить, скажем, двенадцатимерное пространство? Не находимся ли мы в положении домашнего кота, который никак не возьмет в толк, почему его хозяин каждый день ходит на нелюбимую работу?

В 2001 г. на одном из заседаний Российской академии наук ее президент Юрий Осипов сокрушался о плохом финансировании отечественной фундаментальной науки. “Если бы Ньютон получал такую зарплату, он бы съел яблоко!” — сказал он. Между прочим, Осипов тогда был директором того самого Математического института имени Стеклова. Не очень-то хорошо, получается, знал он своих сотрудников. Как и биографию Ньютона, впрочем.

Свои знаменитые “Математические начала натуральной философии” Исаак Ньютон написал в деревне, где жил на собственные сбережения. Сэром и членом Лондонского королевского общества он стал много лет спустя. Альберт Эйнштейн работал над теорией относительности, получая зарплату эксперта патентного бюро в Берне.

Бюджет РАН в этом году превысит 25 млрд. руб. Бюджет американского Национального научного фонда на 2006 г. составляет $5,6 млрд. Частные компании США потратят на научные изыскания на два порядка больше. Еще под $200 млрд. потратят компании из других стран. Но ждать научных прорывов за эти деньги не приходится. Да, мы получим более мощные компьютеры, прекрасные лаки для волос и экономичные автомобили. Но не новые математику или физику. Их мы можем получить только в дар — от гениев, не нуждающихся в нашей признательности.

Государству в этой тонкой области делать совершенно нечего. Самая дорогая научная техника обычно создается для того, чтобы проверять, а не создавать гениальные теории. Обратная постановка задачи, как правило, приводит к провалу. СССР и США десятилетиями пытались создать термоядерный реактор, не скупясь на расходы. Силовое решение не прошло. Сейчас во французском Кадараше строят реактор ITER. Бюджет проекта — более €10 млрд, достроят реактор лет через тридцать. Заработает он или нет — неизвестно.

Осознать важность или абсурдность некоторых идей, над которыми сегодня бьются лучшие умы, человечество не сможет еще долго. Вот, скажем, философу Демокриту, который две с лишним тысячи лет назад придумал понятие атома, древнегреческое общество могло бы платить. Но не платило. А вот создатель лженаучного учения о флогистоне, алхимик Георг Шталь, как раз получал деньги от меценатствующего герцога Заксен-Веймарского Иоганна Эрнста.

Давайте оставим гениев в покое. Работа на общее благо — дело сугубо частное.