http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=2376a5ca-9b7f-4638-8288-c6f88fc847c9&print=1© 2024 Российская академия наук
Владимир Ильич, какие исследования в Арктике проводит Архангельский научный центр?
В силу географического положения Архангельска Российской академией наук принято решение усилить арктическую направленность исследований Архангельского научного центра и организаций, входящих в его структуру. География «зоны ответственности» нашего центра – это моря Белое, Баренцево, Карское, Лаптевых, кроме территории Архангельской области, севера Коми, Ненецкого и Ямало-Ненецкого автономных округов.
У нас есть ряд структурных подразделений, которые занимаются комплексными исследованиями Арктики. В первую очередь их интересуют вопросы социально-экономического развития, перехода от сырьевой направленности отраслевой структуры хозяйства к более диверсифицированной экономике, повышения доли перерабатывающих производств, ориентированных на расположенные в этих регионах сырьевые источники.
Государства, научные организации которых демонстрируют компетентность, регулярность и фундаментальность в изучении Арктики, в том числе экспедиционным путем, подают заявку в МАНК.
Изучаются также особенности адаптации организма человека к условиям жизнедеятельности в северной арктической среде. На юге Архангельской области, в Ненецком округе и на Земле Франца-Иосифа расположен ряд наших научных стационаров. То есть это меридиан, по которому есть несколько градиент температур, жесткости, суровости климата. Соответственно, можно проводить сравнительные исследования, изучать представителей флоры и фауны с точки зрения воздействия на них изменяющегося климата, равно как и возможности управления этими ресурсами, особенно теми, которые вовлекаются в хозяйственный оборот (рыбные и лесные ресурсы, морекультура).
Кроме того, проводятся геофизические исследования районов, в ходе которых оцениваются стабильность геофизической и сейсмической обстановки, а также изменения, связанные с освоением природных ресурсов дна морей Арктической зоны.
Архангельский научный центр занимается и геофизикой верхних слоев атмосферы, и сейсмическими исследованиями. Наши станции входят в мировую систему сейсмических станций и осуществляют наблюдение на довольно большой площади. Самая северная сейсмическая станция, установленная на Земле Франца-Иосифа, относится к этой системе станций, поэтому нам есть чем гордиться.
Сейчас мы разворачиваем комплекс магнитометрических исследований. Они позволяют оценить не только динамику движения магнитного поля Земли, но и изменение магнитометрической обстановки и магнитного поля – относительное и абсолютное.
Мы также занимаемся вопросами, связанными с историей, археологией и культурой малочисленных народов Севера.
Как бы Вы оценили текущее состояние международного сотрудничества в области арктических исследований и роль России? Какой вклад вносит Россия в это сотрудничество?
Двадцать два года назад по инициативе восьми государств был создан Международный арктический научный комитет (МАНК, International Arctic Science Committee). Сегодня среди его членов 21 организация. Состав Комитета расширился, главным образом, за счет неарктических государств. МАНК – это международная научная региональная организация, открытая для сотрудничества. Государства, научные организации которых демонстрируют компетентность, регулярность и фундаментальность в изучении Арктики, в том числе экспедиционным путем, подают заявку в МАНК.
На мой взгляд, стоит говорить о роли не только России, но и приарктических государств, о защите их национальных интересов с точки зрения приоритетов научных исследований. Я не говорю о тех вопросах, которые возникают в связи с освоением ресурсов. Речь идет о том, что исследование Арктики – процесс чрезвычайно капиталоемкий, трудоемкий, требующий много времени, соответствующих ресурсов и логистического обеспечения. Поэтому все заинтересованы в объединении усилий.
Структура Комитета строится не по научным направлениям, а по объектам исследований. Выделяются следующие виды исследований: наземные, морские, атмосферные, криосферные.
Но если научные интересы арктических государств тесно коррелируют с направленностью хозяйственного, экономического, транспортного развития, развития береговой инфраструктуры, решением оборонных задач, то интересы неарктических государств носят более академический, схоластический характер. Нынешняя деятельность МАНК, на мой взгляд, в целом отражает интересы всех сторон.
Мы также стараемся конкретизировать работу Комитета на уровне отдельных проектов, реализуемых странами под непосредственным руководством представителей приарктических государств, и акцентировать внимание на проблемы, которые в большей степени интересуют Россию.
Структура Комитета строится не по научным направлениям, а по объектам исследований. Выделяются следующие виды исследований: наземные, охватывающие широкий круг исследовательских работ, связанных с территорией; морские, посвященные изучению моря; атмосферные, в ходе которых изучаются геофизика нижних и верхних слоев атмосферы, условия прохождения радиоволн, влияние северного сияния на изменение магнитных полей; криосферные. Сейчас последнему направлению уделяется особое внимание, поскольку потепление, проявляющееся в некоторых частях Арктики, ведет к изменению структурного состава поверхностных вод.
И еще один класс исследований – это исследования, связанные непосредственно с человеком.
Что касается роли России, я считаю, что она достаточно велика и не только потому, что в результате особенностей развития страны у нас сложился опыт, ориентированный на вовлечение в хозяйственный оборот ресурсов Севера и Арктики. Без обоснований, без глубинного понимания происходящих процессов будет очень сложно и, скорее всего, методологически неправильно говорить о развитии Арктики. Конечно, развитие должно опираться на науку. Протяженность нашей Арктики, масштабы ресурсов, масштабы задач, сформулированных в Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации, предполагают усиление роли России в международном научном сообществе.
Какие направления арктических исследований представляются Вам наиболее перспективными?
Думаю, это, прежде всего, вопросы влияния локальных изменений климата на природную среду Арктической зоны, на особенности жизнедеятельности человека в Арктике. Например, интенсификация транспортной деятельности по трассе Севморпути неизбежно влечет за собой необходимость решения целого шлейфа проблем, связанных с обеспечением навигации, связи, информации, безопасности, ликвидации возможных рисков. Сложно сказать, какие конкретно исследования наиболее важны, но очевидно, что они должны быть ориентированы на задачи, стоящие перед нашей страной в Арктике.
Без обоснований, без глубинного понимания происходящих процессов будет очень сложно и, скорее всего, методологически неправильно говорить о развитии Арктики.
А можно ли говорить о том, что сегодня именно ученые (не военные и не дипломаты) играют наиболее весомую роль в так называемой арктической гонке?
Для ученых «арктическая гонка» – это гонка за знаниями. И мне кажется, что мы не будем здесь соперничать с дипломатами и военными, поскольку у них своя сфера деятельности.
Но не стоит забывать, что перед представителями науки неарктических государств тоже ставятся некие национальные задачи, связанные с изучением возможности выхода в арктические регионы. Далеко за примерами ходить не надо – Китай и Корея начинают активно работать в этом направлении. «Арктическую гонку» я бы назвал «гонкой за знаниями» с точки зрения решения хозяйственных задач. И в этом отношении Россия ни в коем случае не должна отставать.
Беседовала Дарья Хаспекова, программный координатор РСМД