В 2017 году исполнится 100 лет событию, круто изменившему историю всего мира и перевернувшему судьбу нашей страны. Речь об Октябрьской революции, которую еще недавно величали Великой и социалистической, а ныне все чаще называют переворотом. О том, что готовят к этой дате историки и как она скажется на обществе в целом, рассказал научный руководитель Института всеобщей истории РАН, академик Александр Чубарьян.

Французам после их Великой революции 1789 года хватило 100 лет, чтобы больше не переносить кипение исторических страстей в политику современности и объединить в одном учебнике истории Людовика XVI с отправившим его на гильотину Робеспьером. Но хватит ли того же срока нам?

С одной стороны, участников событий 100-летней давности уже не осталось. С другой, исторические страсти среди россиян продолжают кипеть: вспомним хотя бы историю с памятником Ивану Грозному или с увековечиванием памяти Колчака с Маннергеймом. Нет консенсуса и по оценке событий революции и гражданской войны. Однако сегодня эти споры, считает Чубарьян, «ведутся уже не сторонниками белых и красных, а в зависимости от современных политических пристрастий».

Если наше общество до объективной отстраненности при оценке исторических событий еще не доросло, то что же профессиональные историки? А они, по словам академика, используют столетие одного из ведущих событий ХХ века, чтобы решить или хотя бы продискутировать несколько вопросов, до сей поры еще не «закрытых» исторической наукой.

Прежде всего надо понять причины Великой русской революции (в соответствии с новой историко-культурной концепцией, февральскую и октябрьскую революции 1917 года плюс последовавшую за ними гражданскую войну отныне принято считать единым революционным процессом, продлившемся с 1917 по 1921 год). Во-вторых понять, какую роль в ее подготовке сыграла первая мировая война — тема, по словам Чубарьяна, «запретная» в СССР, к слову сказать, единственной стране-участнице, где не было ни единого памятника павшим в ее сражениях. Третье — оценка февральского этапа. «Плохая», в отличие от «хорошей», октябрьской, как считалось в советские времена, сейчас февральская революция подчас трактуется как нереализованный шанс страны на развитие в направлении либерализма. Насколько оправданна эта гипотеза? И почему либерализма не случилось? Почему победили большевики? Какой строй они установили, победив?

Отдельный, притом также актуальнейший вопрос — распад Российской империи.

- Только не надо проводить параллелей с распадом СССР, - сразу же предупредил Чубарьян.- Многие специалисты утверждают, что СССР никогда не был империей. Зато здесь появляются конкретные, недавно возникшие вопросы: украинская революция 1917-1918 года и революции на окраинах царской России — в Средней Азии и на Кавказе. Ведь украинские большевики приехали не из Москвы: скорее, наоборот, они впоследствии приехали из Украины в Москву, чтобы руководить всей страной, - напомнил он, без сомнения, имея в виду Никиту Хрущева и его команду.

Исторических аналогий с современной Россией, по его словам, также надо избегать: «Это была совершенно другая страна и находилась она в совершенно другой ситуации». А вот что является одной из главных задач исторической науки, подчеркнул он «МК», так это «научить каждого понимать других»:

- Дети должны понять: у всех участников революции есть своя правда. Была она и у красных и белых. Главный вывод: нельзя доказывать свою правоту, уничтожая своих соотечественников. Этого больше не должно быть никогда — таков главный урок революции. Ну а дискуссии вокруг исторических событий не должны становиться зачином крупных общественных катаклизмов.