http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=39595128-a578-41ca-b2b8-99b9c2504ce5&print=1
© 2024 Российская академия наук

Идеи требуют рывка

Чисто рыночные механизмы обеспечивают только текущие конкурентные преимущества. Где лежат эти преимущества, видно по структуре нашего экспорта. Для того чтобы обеспечить инновационный прорыв, нужна государственная политика, которая сумеет направить рыночные силы на стимулирование инновационного типа развития.

За последние пару лет все научились глубокомысленно размышлять на тему инновационного прорыва. Но посмотрим на прогноз Минэкономразвития, утвержденный Правительством 30 декабря 2005 года на период 2006-2008 годов. Там предусмотрено три сценария развития. Первый - так называемый инерционный, второй - инновационный, третий - ну совсем инновационный. В том же документе написано, отчего зависит реализация того или иного сценария. Как несложно догадаться, только от одного фактора. Инерционный сценарий возможен, если внешнеторговая цена на нефть упадет до 26 долларов. Если цена будет порядка 35 долларов, то тогда Правительство осуществит целый комплекс мер, чтобы перейти на инновационный сценарий развития. А вот если цена поднимется до 45 долларов - тогда будет реализован третий сценарии инновационного рывка.

- У меня законный вопрос. Простите, в прошлом, 2005 году цена на нефть была свыше 51 доллара. А что мешало реализовывать инновационный сценарий? При 51 не могли, а при 45 будете? - задает вопрос Правительству первый заместитель директора Института экономики РАН Дмитрий Сорокин. - Кстати, в той же программе мы видим, что в результате прорыва к 2008 году доля обрабатывающих отраслей увеличится, а доля добывающих снизится. А теперь давайте вспомним документы Правительства от 2003 года. Сопоставим программы и увидим, что в 2008 году в результате инновационных потуг Правительство обещает, что, да, доля обрабатывающей промышленности увеличится, только она будет ниже, чем в 2000-м, 2001-м, 2003 годах. Так что пока не все работает на инновационный прорыв. В США инвестиции в науку составляют 2, 67 процента внутреннего валового продукта, в Корее - 2, 3, в Японии - 3, 12 процента. По прогнозам аналитиков, за 10-12 лет объем мировых рынков высокотехнологической продукции может вырасти с 2 до 10 триллионов долларов и в 10 раз превысить емкость топливно-энергети-ческого рынка. При этом в России только 8 процентов роста экономики достигается за счет секторов, внедряющих высокие технологии. В среднем в развитых странах аналогичный показатель составляет около 60 процентов. Доля России в наукоемком экспорте не превышает полпроцента. Тем не менее, мы до сих пор лидируем в авиакосмической области, в области биотехнологий, ядерной энергетики, лазерных технологий, нанотехнологий. А вот количество промышленных предприятий, которые используют объекты интеллектуальной собственности, сегодня составляет менее 3 процентов.

Специалисты указывают на недостатки законодательной базы. В основополагающем Федеральном законе "О науке и государственной научно-технической политике" очень подробно расписаны имущественные отношения научных организаций, но он при этом фактически обкрадывает и не дает возможности таким крупным субъектам, как Москва, в которой 60 процентов всего научного потенциала России, Томску, Новосибирску, Санкт-Петербургу иметь свою научно-техническую политику.

Есть и другие моменты.

- Инновации - это доведение идеи до стадии изделия, товара. А предварительно надо провести исследования, конструкторские работы, создать опытный образец, который уже можно предъявить бизнесмену. Только увидев идею в железе, он может раскошелиться. Такими инновациями, так сказать, в чистом виде, наши институты в принципе не имеют права заниматься. Им запрещено делать то, что приносит прибыль. Не случайно ученые недоумевают: с одной стороны, РАН призывают включаться в инновационный процесс, даже пеняют, что мы недостаточно активны, а с другой - финансовые органы это запрещают. Чтобы снять противоречие, нужен закон об инновациях. Кстати, в свое время он был даже принят Госдумой, но отвергнут Президентом как недостаточно проработанный. С тех пор прошло восемь лет, а дело стоит. Как не решается ключевой для инновации вопрос - об интеллектуальной собственности. Кому она должна принадлежать: государству, на чьи деньги создана, или ее авторам? - говорит вице-президент РАН Валерий Козлов.

***

ЦИФРЫ

В стране - более 60 инновационно-технологических центров, 40 технопарков, 30 центров трансфера технологий,

2 территориальных отраслевых высокотехнологических кластеров в области микро- и оптоэлектроники.

***

МНЕНИЕ ДЕПУТАТА

ОЛЕГ СМОЛИН, первый заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию и науке

Катастрофическое положение в науке серьезно обсуждается. Когда министр образования Андрей Фурсенко выступал в РАН с предложением по реформированию науки, академики впервые за время основания академии свистели, этот факт известен. Те предложения, которые вносит Минобрнауки по реформированию науки, - это очередная попытка реформировать до основания. Если в реальных деньгах финансирование образования за 90-е годы сократилось в 8 раз, то финансирование науки - в 20 раз. В науке и в научном обслуживании в советское время работали 1 900 000 человек, сейчас менее 800 тысяч. То есть это один из самых крутых графиков падения числа занятых в научной сфере. Можно обсуждать, как работали в НИИ в советский период. Много было по этому поводу шуток, надо было работу организовывать, а не ликвидировать науку. Что нам предлагают снова? Отобрать академические институты у малых отраслевых академий и передать их в "большую" академию. Не думаю, что это хорошо. Вряд ли "большой" академии будет до институтов российской академии образования или медицинских наук. Вряд ли от такой передачи что-то изменится к лучшему. Нам предлагают повысить заработную плату в "большой" академии до 30 тысяч рублей, но при этом еще больше сократить количество ученых. Не уверен, что это будет хорошо. С учетом сокращения, которое уже произошло. Нам предлагают приватизировать значительную часть научных организаций. Уверен, что это будет плохо. Фундаментальная наука вообще не может существовать как рыночный институт. Государству надо было определиться со стратегией, куда мы собираемся двигаться, а потом попытаться понять - может ли бизнес финансировать развитие прикладной и отраслевой науки в соответствии с теми направлениями экономического развития, которые должно выработать государство. Короче говоря, без определенной стратегии никакого научно-техноло-гического прорыва не будет, а будет только упадок в науке и технологии.