http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=3e0ff157-dfda-4634-bbad-f2cbc07cc384&print=1© 2024 Российская академия наук
– Когда и как сформировалось ваша любовь к точным наукам?
– Это произошло, когда я учился в саратовской школе №13, которая в последний год моего обучения была преобразована в Физико-технический лицей №1. Потом поступил в МГТУ имени Баумана, затем перевёлся на механико-математический факультет в МГУ, чему был очень рад. Математика имеет большое практическое применение в жизни, например, когда занимаешься исследованием чего-нибудь. Позже я попал в Математический институт РАН, где работают немногим более ста человек, которые ищут что-то новое. То, чего люди ещё не знают. Общаться с ними очень интересно. В математической среде много занимательного.
– Возникало ли в детстве желание изобрести что-нибудь новое?
– Была тяга придумать что-то новое для себя: спаять или смастерить из дерева. Ясно, что ребёнок не сможет изобрести то, что будет полезно всему человечеству. Сейчас у нас в проекте есть мастер по дереву, который делает из него разные математические модели. Смотришь на его творчество и жалеешь, что не можешь так же владеть этим искусством.
– Какая самая трудная задача попадалась вам и как вы её решили?
– Наверно, это задача с расположением точек – задача Томсона. Дана сфера, с которой запрещено «разбегаться» электронам. Эта задача имеет большие выходы и к теории кодирования, и к численным интегрированиям. Много времени потребовалось на её решение. Я ей занимался на рубеже научной деятельности и основной – популяризации математики. Следом вышел наш первый фильм в рамках проекта «Математические этюды», посвящённый разбору данной задачи.
– Николай Николаевич, как вам пришла мысль о создании проекта «Математические этюды», который стал известным в России и далеко за её пределами?
– Мне захотелось доступно объяснить людям то, чем я занимался в науке. Повторюсь, на задачу Томсона был отведён первый фильм. После этого мы убедились, что зрителям нравится, и стали развиваться дальше.
– Многие ли из ваших учеников связали свою жизнь с фундаментальной математикой?
– У меня напрямую нет таких учеников. Я работаю в научном институте, где есть лаборатория популяризации и пропаганды математики. Несколько людей, которые закончили механико-математический факультет и приходили в нашу команду, остались в ней и сейчас продолжают заниматься в этой сфере.
– Кто для Вас «идеальный ученик», какими качествами, на ваш взгляд, он должен обладать?
– Прежде всего заинтересованностью. Когда я езжу с лекциями по России, замечаю, что уровень образования у всех учеников разный, но это не столь важно. Главное – видеть перед собой человека, у которого загораются глаза. Если получится заинтересовать, то дальше возможно и научить. Здесь важно следующее: повезло с преподавателем по данному предмету или нет. Нужно, чтобы учитель правильно располагал к себе, ведь сначала тянутся к нему, а уже потом к его науке.
– Нужно ли увеличивать количество часов математики в гуманитарных классах?
– Это тяжёлый вопрос, который не имеет однозначного ответа. Есть учебная программа, где всё расписано по часам. Конечно, гуманитариям математика тоже нужна. Недавно вышла в печать наша совместная с коллегами книга «Математическая составляющая», благодаря которой читатель может убедиться, что математика неразрывно связана и с музыкой. Ещё один живой пример того, что гуманитариям нужна математика: пришёл как-то ко мне саратовский скрипач и попросил, чтобы я научил его логарифмам (смеётся). Действительно, без этого понятия работать в музыкальной и операторской сферах очень тяжело. Ведь наш слуховой аппарат в реальности логарифмирует, принимает сигналы. Гуманитариям, безусловно, нужна математика. Остаются нерешённые вопросы: как и что преподавать?
– То есть математическое мышление помогает в реальной жизни.
– Математическое мышление – это некий способ смотреть на разные вещи с одинаковой точки зрения и видеть параллели, отличия. Конечно, оно помогает, так как, умея решать одно, вы, чуть подумав, получаете решение другой задачи. Формулы, которые дают в школах, вузах, становятся аппаратом владения «искусством».
– Николай Николаевич, расскажите, как вы готовились к университетской сессии? Есть ли какие-нибудь выработанные методы?
– Во время сессии библиотека становилась владением студента. Мы там «жили» с утра до ночи: сидели, учили. В мои времена на механико-математическом факультете было принято собираться группой в воскресенье в библиотеках, которые были открыты. Подготовка, я думаю, не сильно отличалась от нынешней. Основное – это уловить суть объекта изучения. Понятия «заучивать» в математики не существует, на нём далеко «не уедешь».