Версия для печати
Вернуться к списку

НЕ БЫТЬ, НО СЧИТАТЬСЯ?

Эти примеры во время нашей беседы привел заместитель директора Института психологии РАН член-корреспондент Андрей ЮРЕВИЧ. Андрей Владиславович - исследователь науки, интересующая его тема - этика ученых.

- Известный социолог науки Роберт Мертон сформулировал основные этические нормы научной деятельности. - говорит А.Юревич. - Объективность - стремись только к открытию научной истины, подтверждая ее фактами. Беспристрастность - вынеси все субъективное за пределы своих исследований. Коммунизм - звучит сегодня для нашего уха несколько неожиданно, а Мертон имел в виду необходимость широкого распространения научного знания. Ученый породил его - теперь оно принадлежит не ему, а всему научному сообществу, даже всему человечеству. И, наконец, организованный скептицизм. Эту норму как нельзя лучше иллюстрирует классическое высказывание Рене Декарта: "Подвергай все сомнению".

Мертон как социолог науки хорошо понимал: ученые живут не в башне из слоновой кости. Как и всем смертным, ничто человеческое им не чуждо, а потому, в частности, они субъективны, стремятся к славе, к приоритету и т. п.

И подчеркивал: сформулированные им нормы - идеальны, в реальной жизни они часто нарушаются. Но без них наука не могла бы существовать, поэтому надо стремиться их соблюдать.

Науковедение, как область знания, сформировалась в середине прошлого века, когда наука обратилась к изучению самой себя. Случилось это потому, что она стала популярна, общество уверовало, что его развитие прямо зависит от прогресса науки. Значит, нужно изучать саму науку, возможности ускорения научно-технического прогресса путем эффективной организации научного познания. Частью науковедения стала социология науки, изучающая социальные механизмы научной деятельности. Она обращается к самым разным проблемам и одна из главных среди них - этика науки.

- Этические проблемы науки, наверное, во многом зависят от социального положения ученого в обществе?

- Безусловно, но не только. Есть множество факторов, влияющих на этику науки. Едва ли не главный - взаимовлияние науки и общества. Веками этические проблемы науки рассматривались, как ее внутреннее дело, и не слишком волновали общество. Но после Второй мировой войны он выросли до общечеловеческих. Я имею в виду, прежде всего, создание атомной бомбы. Вот когда наука показала всему миру: этические проблемы ученых не являются их внутренним делом. Тогда же возник вопрос: к любой ли истине должны стремиться ученые? Согласно канонам, сформулированным Мертоном, ответ положительный. А если научные открытия могут нанести вред человечеству? Дилемма эта не решена до сих пор. Одни считают, что дело ученых - производить новое знание, а как его используют - их не касается. Другие убеждены: ученые обязаны предвидеть, как будут использованы их открытия, и нести за это ответственность. Трудно представить, однако, что ученые наложат запрет на свои исследования, опасаясь разрушительного воздействия их результатов на общество.

Очень сложная в этическом плане ситуация возникла и в связи с возможностями клонирования. К обсуждению вопросов генетики подключилась широкая общественность, в том числе церковь. (Бог сотворил человека, и не его, человека, право творить себе подобных). Внутренняя проблема науки переросла в этическую, касающуюся всего человечества. Ясно одно: прогресс науки, в том числе в опасных для общества направлениях, контролировать практически невозможно. Не следует и выдвигать претензий к ученым: они далеко не всегда предвидят, к чему могут привести их идеи. Классический пример - открытие электричества. Авторы были уверены, что это - игрушка - не более того. А как глубоко ошибались! - Меняющиеся условия жизни общества влияют, наверное, и на этику ученого?

- Конечно. С развитием общества к существующим нарушениям научной этики добавляются все новые. Такие, что и не снились предыдущим поколениям ученых. Посмотрите, что творится сегодня: Интернет буквально забит объявлениями - "диссертации под ключ", "дружественный Ученый совет примет к защите" и т. п.

- В годы кризиса престиж науки пал дальше некуда, потому ничего подобного и не было. Объясняется ли сегодняшняя ситуация выросшим ее авторитетом?

- Нет. С повышением престижа науки это никак не связано. Я вижу две другие причины. Во-первых, бедственное положение отечественных ученых в начале 1990-х годов во многом сохраняется и сегодня. Возможно, авторы подобных объявлений не занимались бы этим, если бы заработок их устраивал. Во-вторых, моральное состояние современного российского общества, где налицо повсеместное разрушение морали, по словам одного известного социолога, - "испарение моральности".

- Но ведь уровень жизни повышается, наука развивается - и вдруг..?

- Действительно, экономические показатели улучшаются. Но состояние общества остается очень тревожным. Об этом говорит удручающая статистика убийств, самоубийств, психических расстройств, социального сиротства... В основе этого - все тоже "испарение моральности". Причины я вижу в распространении псевдорыночной идеологии, согласно которой деньги решают все, и не важно, какими путями они заработаны. А также в псевдолиберальной идеологии: в понимании свободы как разнузданности, безответственности, отсутствии моральных запретов. Да и может ли быть иначе, если действует принцип: "можно все, что не запрещено законом", по существу, отрицающий всякую мораль. Решение извечной российской дилеммы: "По совести или по закону? " привело к тому, что мы живем не по совести и не по закону, а "по понятиям".

Конечно, плачевное это положение влияет на происходящее в науке и в сфере образования. Множатся липовые академии, в том числе академии оккультных наук, открываются сомнительные вузы, создаются якобы независимые исследовательские центры и институты, среди которых лишь единицы имеют отношение к науке. Взятки в вузах стали притчей во языцех. По подсчетам иностранных специалистов, коррупция в сфере образования составляет у нас примерно полмиллиарда долларов в год. Все это вместе, безусловно, сказывается на отношении студентов к науке. Неудивительно, что на вопрос: хотели бы они стать учеными, ответы хотя и разные, но общее есть: эта перспектива их не вдохновляет. В советское время очень многие родители желали, чтобы их дети занимались наукой. А сегодня..?

- А как же рвущиеся в члены РАН политики и бизнесмены? Кому адресованы нескончаемые объявления в Интернете?

- Наука у нас по-прежнему не престижна, хотя ситуация в последние годы улучшилась, но не слишком значительно. Расхожее мнение: заниматься наукой вряд ли стоит, но прибавить к своим титулам ученую степень доктора наук, звание члена академии (лучше всего, конечно, РАН) не помешает. Ведь выступления политика приобретают больший вес, если он, скажем, доктор наук. Парадоксально, но факт: у нас престижно иметь ученые звания, говорить от имени науки... и неуважительно относиться к самой науке. Не быть ученым, но считаться им - довольно распространенная сегодня практика.

- Это беда только российская или нечто подобное происходит и за рубежом?

- В других странах если и наблюдается что-то похожее, то не в столь утрированной форме. Современное российское общество очень специфично. Специфично все - и наш рынок, и наша демократия, и наша наука. Хотя, убежден, наука - возможно, лучшее, что у нас было и есть. Не случайно к ней кто только не примазывается. Выделю несколько разновидностей паразитических наростов на нашей науке: паранауку (она же лженаука, псевдонаука и т. п.), поп-науку, квазинауку... И для того, чтобы радикально улучшить состояние отечественной науки, нужны не только деньги или, скажем, законы, нужно избавить наше общество от лженауки и иже с нею.

Скоро ли изменится ситуация к лучшему? Трудно сказать, ведь дело не в самой науке, а в обществе. Падение нравов неизбежно проецируется и на науку. Ждать, пока общество образумится, и сидеть сложа руки, конечно, тоже нельзя. Например, ВАК пытается бороться с проплаченными защитами. Думаю, наше общество добилось бы решительного перелома, если бы не на словах, а на деле развивало экономику знаний. Тогда ученым было бы выгоднее не писать за кого-то диссертации, а заниматься наукой и наукоемким бизнесом. Возможно, именно поэтому в развитых странах нет такого печального положения, как у нас: там ученые зарабатывают деньги, занимаясь наукой и осуществляя коммерциализацию научного знания. Не случайно, что примерно треть крупных инновационных фирм там создана бывшими учеными.