Версия для печати
Вернуться к списку

К 50-ЛЕТИЮ ПАГУОШСКОГО ДВИЖЕНИЯ УЧЕНЫХ

В 2007 г. международное научное сообщество и мировая общественность отмечают 50 лет Пагуошского движения ученых - признанной неправительственной организации по вопросам международной безопасности и научного сотрудничества. В течение полувека ученые, объединенные Пагуошем, вносят значительные вклад в поиск путей решения глобальных проблем человечества. За достижения по снижению роли ядерного оружия в мировой политике и за многолетние усилия по запрещению атомного оружия Пагуошское движение совместно с одним из его основателей сэром Джозефом Ротблатом было удостоено в 1995 г. Нобелевской премии мира.

Цель Пагуошского движения состоит в том, чтобы собрать воедино представителей разных стран мира - авторитетных ученых и влиятельных политических деятелей, заинтересованных в снижении опасности возникновения вооруженных конфликтов и ведущих поиск путей совместного решения глобальных проблем. Встречаясь как частные лица, а не как представители правительств или учреждений, участники Пагуошского движения обмениваются мнениями и разрабатывают альтернативные подходы к контролю над вооружениями и уменьшению напряженности, обнаруживая при этом такое сочетание прямоты, последовательности и гибкости, которое редко можно увидеть в ходе официальных переговоров и дискуссий между Востоком и Западом или Севером и Югом. Вместе с тем статус многих участников Пагуошских встреч у себя на родине (а среди них есть советники правительств, авторитетнейшие представители академической и университетской науки, бывшие и будущие высокопоставленные государственные деятели, крупные военные и дипломаты) способствует быстрому распространению идей и мнений, вырабатываемых Пагуошем, уже на уровне официальной политики.

23 декабря 1954 г., вскоре после проведенных испытаний термоядерных зарядов, известный ученый и философ Бертран Рассел выступил по британскому радио с лекцией "Угроза человечеству", в которой с научной точки зрения рассмотрел возможные последствия мирного и военного применения ядерного оружия. Это выступление вызвало отклик в мировом научном сообществе. Рассел направил Альберту Эйнштейну письмо с предложением выступить с призывом созвать конференцию ученых, на которой были бы рассмотрены опасности, связанные с гонкой ядерных вооружений. Эйнштейн, согласившись с этой инициативой, предложил Расселу подготовить текст такого документа, с тем чтобы под ним стояли подписи не только его и Рассела, но и нескольких других крупнейших ученых. За несколько дней до своей смерти Эйнштейн прислал Расселу, подписанный им текст обращения. [*] (* lonno Butcher S. The Origins of the Russell - Einstein Manifesto. Fredericksburg, Cardinal Press, 2005. P. 7-8. (Pugwash History Series. 2005. Vol. l,no. 1.))

Вскоре под обращением поставили также подписи Макс Борн, Перси Бриджмен, Леопольд Инфельд, Фредерик Жолио-Кюри, Герберт Меллер, Лайнус Поллинз, Сессил Пауэлл, Джозеф Ротблат, Хидэки Юкава. Так появился знаменитый Манифест Рассела-Эйнштейна. В Манифесте, в частности, говорилось: "Мы должны научиться мыслить по-новому. Мы должны научиться спрашивать себя не о том, какие шаги надо предпринять для достижения военной победы тем лагерем, к которому мы принадлежим, ибо таких шагов больше не существует; мы должны задавать себе следующий вопрос: какие шаги можно предпринять для предупреждения вооруженной борьбы, исход которой должен быть катастрофическим для всех ее участников?". В заключение предлагалось созвать международную конференцию, которая вынесла бы следующую резолюцию: "В связи с тем, что в будущей мировой войне будет непременно использовано ядерное оружие и поскольку это оружие угрожает существованию рода человеческого, мы настаиваем, чтобы правительства всех стран поняли и публично заявили, что споры между государствами не могут быть разрешены в результате развязывания мировой войны. Мы требуем, чтобы они находили мирные средства разрешения всех спорных вопросов". [**] (** Манифест Рассела-Эйнштейна//Экология и жизнь. 2005. N 7. С. 8-9.)

К сожалению, фамилий советских ученых под этим документом не было. Это произошло в связи с тем, что руководство СССР весьма настороженно относилось к политическим и философским взглядам Бертрана Рассела, который был непосредственным инициатором создания Манифеста.

Тем не менее, в период подготовки конференции, инициированной Манифестом, английские ученые Б. Рассел и С. Пауэлл имели неофициальную встречу с академиком А.В. Топчиевым, которая состоялась 25 октября 1956 г. уэльской деревне Чирк. На той встрече обсуждались вопросы о прекращении испытаний ядерного оружия, последствий повышения радиоактивного фона, а также (что в дальнейшем имело решающее значение) об участии советских ученых в предстоящей конференции и в деятельности постоянного комитета ученых, если таковой будет избран на конференции.

Первоначально планировалось провести конференцию ученых, о которой говорилось в Манифесте, 9-12 января 1957 г. в Индии. Премьер-министр Индии Дж. Неру горячо поддержал инициативу ученых, и началась соответствующая организационная подготовка. Самым трудным было получить согласие руководства СССР на участие в конференции советских ученых. Б. Рассел и Дж. Ротблат предполагали целесообразным участие во встрече Президента АН СССР академика А.Н. Несмеянова, главного ученого секретаря Президиума АН СССР академика А. В. Топчиева, академиков П.Л. Капицы, А. И. Опарина, Д.В. Скобельцына и некоторых других. Однако ЦК КПСС не дало согласие на участие П.Л. Капицы; были трудности и с другими советскими учеными.

Из-за резкого обострения политической обстановки вследствие Суэцкого кризиса и событий в Венгрии, созвать конференцию в Индии не удалось. У Рассела имелось еще два предложения от финансистов, готовых помочь в проведении конференции. Первое было от А. Онассиса с идеей организации встречи в Монте-Карло, однако из-за известной репутации этого места его предложение было отвергнуто. Осуществить идею созыва конференции помог Сайрус Итон - известный американский и канадский промышленник-миллиардер, обратившийся к Расселу с письмом, в котором выражал готовность принять ученых в качестве своих гостей в своем поместье в Пагуоше (Канада). [***] (*** RotblatJ. Pugwash: History of the Pugwash Conferences on Science and World Affairs. Prague: Czechoslovak Academy of Sciences, 1967. P. 11-13.)

Итон был сторонником установления дружеских отношений между СССР и США, за что впоследствии был удостоен Международной Ленинской премии мира. Кроме того, он был организатором неформальной встречи в Пагуоше в августе 1956 г. между учеными, политиками и общественными деятелями стран Запада и Востока. В неформальной обстановке ученые и политики из СССР, США, КНР, Израиля, ФРГ, Франции, Великобритании, Ирака, Канады обсудили большой спектр политических проблем. Советский Союз на той встрече был представлен ученым-металлургом членом-корреспондентом АН СССР A.M. Самариным. Это было первое участие советского представителя в подобных частных дискуссиях с западными учеными и высокопоставленными политиками. Высокую оценку той встрече, организованной Итоном, дал президент США Д. Эйзенхауэр. Несомненно, она сыграла свою роль в выборе Расселом места проведения конференции ученых.

Репутация Итона позволила советскому руководству изменить свое отношение к инициативе Рассела и разрешить ученым СССР принять участие в предстоящей конференции в Пагуоше.

Первая конференция в Пагуоше состоялась 7-11 июля 1957 г. Она явилась историческим событием: впервые знаменитые ученые Запада и Востока встретились для обсуждения, по существу, очень важных вопросов, по которым имелись большие расхождения во взглядах даже внутри научного сообщества на Западе. Профессор Дж. Ротблат, один из авторов Манифеста Рассела-Эйнштейна и участник первой Пагуошской конференции вспоминал: "Мы опасались, что атмосфера, порожденная враждебной пропагандой в условиях холодной войны, и существующие расхождения усилят конфронтацию с советскими учеными. Когда 22 ученых из 10 стран, представлявшие как обе стороны политического барьера, так и нейтральную позицию (США, СССР, Великобритания и Китай, Франция и Польша, Австрия, Австралия, Канада и Япония) встретились в Пагуоше, мы не осознавали, что тем самым будет положено начало новому международному движению. Даже если бы встреча закончилась провалом, сам факт того, что ученые собрались вместе, уже являлся бы большой удачей. Но этого не случилось, - продолжает Дж. Ротблат, - наоборот, мы сумели найти взаимопонимание по многим аспектам нашей повестки; это произошло по разным причинам, но, с моей точки зрения, основным было то, что во встрече участвовали именно ученые. То, что около 70% участников конференции были физиками, многие из которых были участниками Манхэттенского проекта в период Второй мировой войны, не было случайным стечением обстоятельств. Участие во встрече ученых, да еще с мировыми именами, имело два важных обстоятельства. Во-первых, мы знали друг друга по нашей научной деятельности либо лично, либо по публикациям и испытывали доверие к коллегам по работе. Мы готовы были распространить это доверие и откровенность на обсуждение политических вопросов. Во-вторых, мы с самого начала решили, что будем обсуждать эти проблемы, используя только научный подход, рациональный анализ и объективное исследование". [*] (* Ротблат Дж. Михаил Миллионщиков в Пагуоше//Архив российского Пагуошского комитета при Президиуме РАН. Оп. 3. Д. ИЗ: Материалы к рукописи "Академик М.Д. Миллионщиков: Сопричастность времени", 1999-2004.)

Именно благодаря высокой социальной ответственности собравшихся, их интеллекту и стремлению сохранить мир для будущих поколений конференция прошла успешно. Этому во многом способствовало то, что при рассмотрении острых политических вопросов ученые придерживались строгой логики разума. Этот принцип стал традиционным для последующих Пагуошских встреч. Еще одним важным фактором, принесшим успех конференции, стало то, что все ее участники выступали в личном качестве. Это правило также стало непреложным для последующих встреч в рамках Пагуошского движения ученых.

Первая Пагуошская конференция рассматривала три главных вопроса: опасность, вызываемая ядерным оружием в мирное и военное время; контроль за ядерными вооружениями; социальная ответственность ученых. Выводы конференции об опасности радиации были подтверждены годом позже в докладе, опубликованном Научным комитетом ООН. Важным результатом конференции стало и участие в ней советских ученых академиков Д.В. Скобельцына, А.В. Топчиева, члена-корреспондента АН СССР A.M. Кузина и помощника главного ученого секретаря Президиума АН СССР В.П. Павличенко. Их плодотворное участие в значительной мере способствовало установлению между учеными Академии наук СССР и их зарубежными коллегами дружеских контактов в тот период, когда встречи между ними проводились крайне редко в силу действовавшего жесткого ограничения со стороны советского руководства.

Вскоре после окончания 1-й Пагуошской конференции в Лондоне, 18-20 декабря 1957 г. состоялась первая сессия Пагуошского постоянного комитета. На ней присутствовали все члены Комитета, председательствовал лорд Рассел. Учитывая, что необходимо было принять важные решения, на сессию также были приглашены известные ученые: Лео Сциллард, Карл фон Вайцзекер, Эрик Буроп, Александр Хэддоу, Джон Бернал, Патрик Блэкетт, Катрин Лондейл. Кроме того, в сессии принимали участие знаменитый английский писатель Джон Пристли и помощники английской и советской делегаций П. Линдоп и В.П. Павличенко. Члены Постоянного комитета решили периодически созывать конференции ученых.

13 августа 1957 г. было опубликовано заявление двухсот видных советских ученых, в котором они дали положительную оценку конференции в Пагуоше и призвали ученых всего мира объединить усилия для борьбы за запрещение ядерного оружия, в частности, за немедленное запрещение его испытаний. Этот призыв нашел отклик во многих научных коллективах Москвы, Ленинграда, Свердловска, Киева и других городов. Академия наук СССР признала заявление ученых - участников конференции в Пагуоше важным вкладом в уменьшение опасности возникновения ядерной войны, установление прочного и постоянного мира. Решением Президиума АН СССР была сформирована группа по участию в деятельности Пагуошского движения во главе с главным ученым секретарем Президиума АН СССР академиком А.В. Топчиевым. Академия наук и ее ученые стояли у истоков Пагуошского движения и внесли большой вклад в разработку систем контроля за испытаниями ядерного оружия и нераспространением ядерных материалов. Это особо подчеркивалось на юбилейных торжествах, посвященных 275-летию РАН в 1999 г.

На 3-й Пагуошской конференции было решено расширить состав Постоянного комитета. От СССР в него вошли академики Д.В. Скобельцын, А.В. Топчиев, Е.К. Федоров.

Первые 15 лет существования Пагуошского движения ознаменовались заключением ряда международных актов по вопросам разоружения и контроля над вооружениями. В разработке и заключении этих международно-правовых норм ключевую роль сыграли ученые, объединенные Пагуошем. Еще на 4-й конференции в Бадене (1959) они предложили заключить Договор о нераспространении ядерного оружия. Дискуссии, состоявшиеся на последующих форумах, позволили выработать основные положения текста договора и подготовить его к подписанию, которое состоялось в 1968 г. Одновременно с этим "пагуошцы" активно работали над Договором о запрещении ядерных испытаний в трех средах, который рассматривался в качестве первого шага на пути к всеобщему запрещению ядерного оружия.

В связи с этим одними из первых в повестку дня Пагуошских конференций были включены вопросы поиска путей ограничения ядерных испытаний и разработки методов контроля за их проведением. В 1962 г. в рамках Пагуоша было выдвинуто предложение, реализация которого способствовала устранению ряда разногласий, возникших на переговорах по разоружению между СССР и США. Идея, высказанная академиком И.Е. Таммом, заключалась в дополнении существующих национальных средств обнаружения ядерных взрывов автоматическими станциями для сейсмического мониторинга.

Дороти Ходжкин, английский химик и нобелевский лауреат, занимавшая в 1975-1987 гг. пост президента Пагуошского движения, вспоминала: "Специалист в области молекулярной биологии американский профессор А. Рич и русский физик лауреат Нобелевской премии И.Е. Тамм <...> были заняты подготовкой первого советско-американского документа о контроле за подземными ядерными испытаниями. Речь шла об использовании "черных ящиков", содержащих чувствительную сейсмическую аппаратуру для регистрации взрывов".

Идея "черных ящиков" нашла поддержку у Н.С. Хрущева. В состоявшемся в Лондоне 16-18 марта 1963 г. закрытом совещании, посвященном детальному изучению этого вопроса и созванном по инициативе Пагуошского постоянного комитета, приняли участие ведущие ученые из США, Великобритании и СССР. Советскую сторону представляли академик Л.А. Арцимович и член-корреспондент АН СССР Ю.В. Ризниченко. На встрече подчеркивалась необходимость скорейшего заключения Договора о полном запрещении испытаний ядерного оружия. Относительно научных и политических аспектов контроля за подземными ядерными испытаниями отмечалось: "Эта проблема с научной точки зрения носит вероятностный характер. Контроль следует считать эффективным даже в том случае, когда он дает не полную гарантию, а достаточную вероятность обнаружения серии тайных подземных испытаний. Позиции Востока и Запада в отношении числа эффективных инспекций на месте настолько сблизились, что этот вопрос в основном перешел из технической сферы в политическую". На совещании также рассматривались специальные предложения по усовершенствованию методов контроля и возможные пути достижения соглашения по числу инспекций и их составу. Официальные предложения советской стороны относительно методов контроля были переданы Л.А. Арцимовичем представителю Администрации США. Рекомендации И.Е. Тамма, поддержанные Л.А. Арцимовичем и переданные в ЦК КПСС вице-президентом АН СССР академиком В.А. Кириллиным, возглавлявшим в феврале 1963 - марте 1964 г. советский Пагуошский комитет, явились важным вкладом в развитие системы контроля за подземными ядерными взрывами и фигурировали в правительственной переписке между СССР и США.