http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=5847a71d-8ed4-4df1-bc2a-1c3f1265ca2a&print=1© 2024 Российская академия наук
Впервые версию о существовании фермента, способного поддерживать размножение клеток, высказал российский ученый Алексей Оловников еще более 25 лет назад. Он предположил, что если все опухолевые клетки имеют одно общее свойство – способность бесконтрольно делиться и, следовательно, их генетическая программа должна осуществлять запуск дополнительного компонента, с помощью которого начинается бесконтрольное деление клеток и таким образом стимулировать начало опухолевого процесса. Фермент, ответственный за бесконтрольное деление клеток, начали искать десятки научных лабораторий по всему миру, в 1992 году он был найден американскими учеными и назван теломеразой.
Это открытие стало отправной точкой для новых, более глубоких исследований, которые проводятся во многих странах мира, в том числе и в России – группой ученых химического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова под руководством члена-корреспондента РАН Ольги Донцовой и Российского онкологического научного центра (РОНЦ) им. Н.Н. Блохина под руководством заведующего отделом трансформирующих генов опухолей, члена-корреспондента РАМН, Федора Киселёва.
«Доказано, что клетки, имеющие активный фермент теломераза, являются либо опухолевыми, либо кандидатами на то, чтобы стать опухолевыми, – говорит Киселёв. Активность этого фермента отсутствует в нормальных клетках (за исключением стволовых) и в доброкачественных опухолях. Метод идентификации теломеразы уже найден и охарактеризован. Но эта технология слишком сложна: она основана на цепной полимеразной реакции и использовании радиоактивных предшественников, и больше подходит для работы в хорошо организованной лаборатории, но не для каждодневного применения в клиниках». Ученые химического факультета МГУ им. Ломоносова и РОНЦ им. Блохина пытаются адаптировать лабораторный метод к практике и создать новую универсальную технологию ранней диагностики злокачественных опухолей различного происхождения. Для исследования была выбрана модель одного из самых распространенных раковых заболеваний у женщин – опухоли шейки матки.
Поиск ранних генетических маркеров опухолевого процесса, а также молекулярных мишеней, на которые необходимо воздействовать, чтобы приостановить работу измененных генов, идет во всем мире. Каждый год открывается большое количество новых маркеров и новых лекарственных препаратов, которые, возможно будут применяться в будущем. На сегодняшний день наибольшего успеха достигнут в борьбе с опухолями шейки матки. Создана вакцина против рака шейки матки. В США, в Австралии и в некоторых странах Европы ее уже вводят в обязательном порядке за счет государства девочкам 9–12 лет. В России подобную вакцинацию проводят несколько частных московских клиник, их пациенткам вакцина обходится в 15 000 рублей.
«Гинекологи начинают наблюдение за пациентками с нарушениями шейки матки на самых ранних стадиях развития заболевания, когда оно проявляется только в виде небольшого изменения и не дает информации о том, может ли на его базе развиться опухолевый процесс, – комментирует Федор Киселев. – Кроме того, рак шейки матки – вирусное заболевание, которое вызывается вирусами папиллом. Идентификация типа вируса (среди них есть вирусы так называемого высокого и низкого риска развития опухоли), и тест на теломеразную активность в сочетании друг с другом дают в руки клиницистов удобный и перспективный метод прогнозирования заболевания. Именно на это и направлены наши усилия.
Профессор пока не раскрывает секретов российской технологии, но говорит, что первые результаты исследований уже есть. В частности, выяснилось, что ферментативная активность чрезвычайно высока в опухолевых клетках и существенно варьирует в клетках на ранних этапах поражения. Ученые предполагают, что, базируясь на этих данных, можно будет проводить более разумную тактику ведения больных, в том числе и частоту профилактических осмотров. Но для того, чтобы официально заявить о создании новой технологии ранней диагностики злокачественных опухолей, этого не достаточно: необходимо подтвердить теорию результатами наблюдения трех тысяч пациенток, и только потом подавать заявку на изобретение.
Впрочем, профессор Киселёв уверен, что главные результаты исследований впереди.
«Эту же методику можно использовать для тестирования рака простаты, где диагностика очень сложна, – говорит он. – Нередко по результатам гистологического анализа врачи говорят, что у пациента рака нет, и ошибаются. Мы же предлагаем контролировать степень активности фермента, которая обладает гораздо большей чувствительностью и, на наш взгляд, сигнализирует об опасности возникновения опухоли».
По словам Киселёва, главная ценность технологии заключается в том, что после доработок ее можно использовать для выявления ранних стадий некоторых других опухолевых заболеваний, для которых возможно получение биопсийного материала. На эти исследования потребуется несколько лет.
В том, что работа будет продолжена, ученый не сомневается, несмотря на то, что, по условиям договора с Министерством образования и науки РФ, срок исполнения проекта ограничивается годом. «Думаю, в жесткие рамки нас поставили, чтобы посмотреть, как мы будем работать, – говорит Киселёв. – Ожидаем, что договор продлят. Я не вижу никаких препятствий для успешного продолжения исследований. В последние два года мы получаем достаточное финансирование на выполнение задач, осталось решить вопрос со стимулированием кадров».