http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=5b8e2e1f-3951-438f-9242-d362af460c71&print=1© 2024 Российская академия наук
В 2013 году российское руководство пошло на шаг, казавшийся невообразимым ни при каких условиях. Существовавшая более трех столетий Российскую академию наук лишили средств на финансирование институтов, а сами институты были фактически выведены из подчинения РАН: было учреждено Федеральное агентство научных организаций (ФАНО), которому передали от Академии наук функции держателя средств на науку и контроль за научной деятельностью институтов. Система учреждений науки была разрушена и подмята рвущимися к власти чиновниками (я привел стенограмму этого позорного заседания в статье «Россия без РАН»).
Административный восторг дополнили финансовым беспределом. Расходы на науку, заложенные в бюджет России в последние 30 лет, снижались и снижались. В 2017 году в бюджете США на нужды гражданской науки (прикладной и фундаментальной) выделили 176,8 млрд долл. Из них на фундаментальную науку отводили до 36% (63,65 млрд, из них более 40 млрд были направлены в Национальные институты здравоохранения, 8 млрд выданы Национальному научному фонду, 5,7 млрд — на научные разработки, проводимые Министерством энергетики, Национальному институту стандартов и технологии — 0,9 млрд, NASA — 5,9 млрд, другим получателям — около 3 млрд). В Штатах существуют к тому же огромные по размеру фонды на науку для военных целей, на исследования, проводимые на средства университетов, невероятно велик объем частных пожертвований американцев на благотворительные цели, он вырос до 410 млрд долл. (в том числе на науку). Эту готовность жертвовать стимулирует то, что все могут уменьшить свой годовой налог за счет вычета из него средств, потраченных на благотворительность (в среднем на каждого американца размер благотворительных выплат вырос до 1261 долл.).
В России разные организации называют разные цифры бюджета на так называемый НИОКР – научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки (в частности, в 2017 году эта цифра якобы составляла от 1,12 млрд долл., по вполне вроде официальным данным, до 19,2 млрд долл. — последнюю цифру озвучили сотрудники Высшей школы экономики, подчеркнув, что на фундаментальную науку из них выделялось 39,4%).
Ограблением РАН дело не закончилось. Пагубным для России может стать решение упразднить Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ) и передать его функции другой организации (РНФ). Я довольно много знал о РФФИ из разных источников. Сам фонд был создан в апреле 1992 года Ельциным. Весной 1993 года ко мне домой, в пригород Вашингтона, приехал сопровождаемый чиновником из посольства РФ в США новый председатель РФФИ академик РАН Владимир Евгеньевич Фортов. Цель приезда была объяснена просто: за два года до этого в содружестве с тогда еще советским ученым М.Д.Франк-Каменецким мы подготовили проект гранта на исследования трехнитевых структур ДНК, и я получил в США самый большой грант на совместные с российскими коллегами исследования в этой области. Как писали в The Scientist, после присуждения нам гранта руководство ЦРУ США потребовало снизить сумму выделенных денег на 50% (что и было сделано), но всё равно это был большой грант. Фортова интересовали многие аспекты подготовки нашего проекта гранта, ход его обсуждения в экспертном сообществе, механика финансирования и другие детали. С того дня на протяжении более трех десятилетий мы дружили с Владимиром Евгеньевичем, он вошел в правление Международной соросовской программы образования в области точных наук (ISSEP), которым я руководил, не пропустил ни одного заседания нашего правления и активно участвовал в его работе (программа поддержала около 80 тыс. лучших ученых и преподавателей). Фортов много раз бывал у нас дома в США. Через несколько лет его сменил на посту председателя РФФИ академик М.В. Алфёров, который также был членом правления ISSEP.
РФФИ сыграл выдающуюся роль в России: государством были поддержаны около 100 тыс. проектов. В их выполнении было задействовано около 50 тыс. ученых, размер выделяемых госсредств вырос с 18 млн руб. в 1993 году до 6,6 млрд руб. в 2008 году. Позже эта цифра стала снижаться, с каждым годом всё заметнее.
Природа морального и административного рвения к закрытию агентств, непосредственно занятых финансовой поддержкой ученых, понятна. Экономика России в невероятно большом проценте стала направляться в торговлю сырьевыми богатствами «за бугром». А развитие именно такой экономики, основанной на производстве и распродаже сырья, не требует полнокровного развития физики, химии, математики, биологии и медицины (не говоря уже о гуманитарных исследованиях). А раз так, зачем усложнять свою жизнь, готовить в нужном (и всё возрастающем) количестве кадры будущих ученых во множестве дисциплин, развивать высшую школу в направлении подготовки большего числа кадров ученых? Не проще ли перепрофилировать университеты на обучение специалистов в области извлечения сырья из скважин и шахт, экономистов в более узких дисциплинах, администраторов в этом простеньком направлении, юристов и кадров госбезопасности? Последним в сегодняшней России вообще отводится неимоверно многофункциональная роль. Одновременно с этим возможность извлечения личных богатств от распродажи сырья привлекла массы новых «руководящих кадров» из этого особого сообщества — из органов госбезопасности. При недостатке знаний и опыта они захватили громадное большинство позиций в руководстве самыми разнообразными сферами деятельности государства, создали царство властителей в большинстве руководящих сфер и превратили присущую им идеологию поиска врагов и предателей в главенствующую в обращении с кадрами научного мира.
Когда-то «врагов страны и системы» Сталин искал в среде тех, кто мог высказывать недовольство им и политикой большевиков. Громадное число выдающихся специалистов расстреляли, миллионы были отправлены в лагеря и тюрьмы. После смерти диктатора его практику и развязанный им геноцид грамотных и честных людей осудили, миллионы осужденных вернули из лагерей и ссылок. Позже процессы над «предателями» фактически прекратились, но постепенно эта практика начала возрождаться. Недавно в «Новой газете» была напечатана статья-исследование, рассказывающая о более чем 20 продуктивных и видимых в мировой науке ученых России, неправомерно обвиненных в шпионаже в пользу иностранных государств. В числе первых ученых, незаконно обвиненных гебистами в шпионаже, автор статьи упомянула В.Н.Сойфера, доктора физико-математических наук, профессора, заведовавшего во Владивостоке лабораторией ядерных исследований в Тихоокеанском океанографическом институте РАН. Это был мой брат Володя, который разработал исключительно чувствительный метод измерения низкой радиоактивности. Ему удалось определить, сколько радиоактивности выбрасывает в воды Тихого океана затонувшая неподалеку от Владивостока в бухте Чажма советская подводная лодка с атомным реактором. Исследование не было секретным, данные были обнародованы. Японское правительство, готовое начать строительство порта на Дальнем Востоке России, решило приостановить работы, после чего руководители госбезопасности Приморского края обвинили моего брата в «передаче секретных данных» японскому правительству, в шпионаже в пользу США и Японии. В лаборатории и во владивостокской квартире брата прошли обыски; лабораторные журналы, компьютеры, гаджеты и рукописи были арестованы гебистами.
Володя в тот же день, после ухода от него сысковиков позвонил мне в Штаты (во Владивостоке был поздний вечер пятницы) и рассказал о случившемся. Он еще оставался на свободе, а я, вспомнив рассказы тех, кто в сталинские времена спасался от арестов, сказал брату, чтобы он немедленно вылетал в Москву, где у него с прежних лет была большая квартира. Он с моим предложением не согласился. Тогда я позвонил своему старому другу А.В.Яблокову, который был тогда советником президента страны Б.Н.Ельцина, и попросил его набрать телефон брата и уговорить его покинуть Владивосток как можно скорее. Совет Яблокова брат послушал, в 11 ночи пошел к директору института академику В.А.Акуличеву домой, тот дал ему денег на самолет, и брат благодаря этому остался на свободе.
Видимо, то, что директор спас брата от ареста, академику не простили. Служба госбезопасности Приморского края обвинила его, как пишет в «Новой газете» В. Челищева, «в контрабанде, шпионаже и незаконном перемещении за границу особо секретного вооружения… и его приговорили к четырем годам условно». Позже еще двух ведущих научных сотрудников того же института обвинили в шпионаже, а прославившийся этими «подвигами» начальник УФСБ по Приморскому краю Сергей Владимирович Веревкин-Рахальский был повышен, переведен в Москву и назначен заместителем министра по налогам и сборам, а затем одним из руководителей Федеральной службы по экономическим и налоговым преступлениям.
В Москве президент РАН академик Ю.С. Осипов создал комиссию для изучения обстоятельств обвинения брата в разглашении секретных данных, в комиссию вошли академики Ю.А.Израэль (тогда еще председатель комитета по метеорологии в ранге министра), академик Ю.А.Рыжов (в прошлом посол СССР и РФ во Франции), которые учились в МФТИ вместе с братом и поддерживали все годы дружеские отношения с ним, председателем комиссии был назначен академик Е.П.Велихов. Комиссия пришла к выводу, что, основываясь на принятом Ельциным распоряжении, любые сведения о загрязнении окружающей среды не могут замалчиваться или секретиться. Чуть позже во время заседания «Комиссии Гор — Черномырдин» вице-президент США Альберт Гор заверил премьер-министра В.С.Черномырдина, что Владимир Сойфер никогда никаких контактов с разведслужбами или иными государственными структурами США не имел. В результате всех этих действий судебный процесс над братом был остановлен, он был полностью оправдан.
Сегодня число арестованных ученых, обвиняемых в шпионаже против России, приобрело гигантские размеры. Этим создается особая аура «озабоченности» якобы вредной деятельностью тех ученых, кто напрямую взаимодействует с иностранными коллегами, кто ведет любое международное взаимодействие. Несомненно, этой деятельности должен быть положен конец.
Необходимы также действенные меры по наведению порядка в студенческой среде, где сейчас стало возможным покупать отметки в вузах без посещения лекций и семинаров. Возможности становиться таким образом «хорошо успевающими» для тех, кто не желает приобретать реальные знания, должен быть положен конец. Покупка дипломов о высшем образовании приобрела пугающие размеры.
Такая практика стала возможной во многом из-за кадровой политики в руководстве высшим образованием. Исследовательская группа «Диссернет», анализирующая тексты диссертаций кандидатов и докторов наук, защищенных и утвержденных ВАК, выявила крайне неприятный и даже вопиющий по безнадежности факт. Оказалось, что в стране приобрел популярность метод изготовления диссертаций, написанных не теми, кто представлял эти опусы к защите, а нанятыми «писателями», беззастенчиво ворующими к тому же чужие тексты. Страшным по сути открытием «диссернетовцев» стало то, что диссертации более сотни ректоров российских вузов были изготовлены за них кем-то еще, кто списывал страницами чужие тексты ранее опубликованных трудов или защищенных диссертаций. Естественно, ворам в руководстве не просто не хватает опыта для выявления фактов покупки нужных отметок за несданные экзамены в подведомственных вузах, им просто чужда принципиальность при контроле процесса обучения. А к чему может привести выпуск массы врачей, не знающих основ медицины; конструкторов, не понимающих законов механики и сопромата; инженеров, не усвоивших основы их специальности; агрономов, не обученных азам нужных наук, просто трудно себе представить. Широкомасштабные катастрофы при таком порядке неизбежны.
Сократилось в последнее время участие российских ученых в международных проектах и западных ученых в российских программах исследований. Некоторые инициативы, правда, еще возникают. Были, например, выделены средства на примерно 40 проектов, громко названных «мегагрантами», в которых предусмотрено участие (с требованием провести полгода в России) успешно проявивших себя на Западе бывших советских и российских ученых. Бюджет каждого из мегагрантов составлял около миллиона американских долларов, желающие принять в них участие нашлись в западных и восточных странах, но 40 грантов — это немного; для развития науки в большой стране их должно быть в десятки раз больше.
Исключительно важными во все времена оставались контакты российских ученых с западными коллегами. Если посмотреть на список ученых, получивших в Российской империи, в СССР или в РФ Нобелевские премии за их выдающиеся открытия в науке, выясняется, что все до одного из этих корифеев поучились или поработали в Европе, видели сами, как развивают выдающиеся западные ученые научные школы, знали и могли использовать иностранные языки. Важнейшую роль в приобретении таких знаний играли разнообразные конференции в разных частях мира. Неприятной особенностью сегодняшнего времени стало то, что возможности для участия российских ученых в международных встречах всё более отчетливо сокращаются. Россия отгораживается от мира. Это негативно сказывается на престиже российской науки, но немалую роль в процессе отгораживания ученых от мира играют всякие запретительные меры.
Нездоровые тенденции наблюдаются также еще в одной сфере. В наши дни жизнь интеллектуалов немыслима без каждодневного использования информационных технологий. Без обращения к разнообразным сайтам Интернета работать невозможно. Но открытый поиск фактов и достижений мировой науки людьми в России не радует многих «в верхах», им хотелось бы возвести запреты по пользованию Интернетом и соцсетями на новый уровень. Государственная Дума занята сейчас тем, как ограничить в России использование Интернета, как запретить критику российских новостных каналов, как отгородить общество в целом от мира информационных технологий. Это напоминает сталинские меры возведения железного занавеса, в то время как опасности запретов для общества, науки и экономики страны огромны, это может сыграть неимоверно негативную роль.
Важнейшим показателем значимости исследований, проводимых любыми учеными мира, стали индексы цитирования публикаций в мировой научной печати. Созданный в Филадельфии Институт научной информации начал еще почти полвека назад исследовать процесс упоминания публикаций работ всех ученых в статьях других ученых. Индексы цитирования стали лучшей формой определения новизны и важности деятельности любого специалиста в мировой научной среде. Постепенно видоизменялась природа изучения цитирования, на основе учета этого фактора строилось и строится продвижение ученых по административной (или педагогической) стезе. Стоит ли говорить, как важны стали цифры цитирования по разным методикам для российской научной и образовательной системам. Были случаи, когда низкий индекс цитирования принимался во внимание при избрании в члены РАН (например, его учли при избрании М.В.Ковальчука в действительные члены академии, когда академики отвергли его кандидатуру, а он в ответ заявил, что равносильно тому, как распалась Римская империя, должна быть разрушена Российская академия наук (что вскоре и было сделано властями), а сейчас Ковальчук идет дальше и требует вообще ограничить академическую науку). Теперь в России призывают отказаться от международно признанных стандартов и баз данных и создать собственный индекс цитирования. Многие понимают, что речь идет об организации индекса, основанного на непроверенных или научно неподтвержденных ссылках в непризнанных в честной науке журналах или иных изданиях. По такому «индексу цитирования» жуликоватые «исследователи» будут иметь сколько-нибудь значимые показатели, а это даст им возможность оттеснять от научных должностей настоящих ученых с действительно заметным в научном мире индексом цитирования.
Всё сказанное показывает, что попытка заменить настоящую науку лженаукой может обернуться для России бедой величайшего масштаба. Ищущим финансовые возможности бесконтрольного обогащения наука, конечно, не нужна. На науке не наживешься. Там нечего украсть. Ворам наука неинтересна. Но без настоящей науки ни у какой страны нет будущего. Выпавшее из научного сообщества государство обречено на зависимость от процветающих стран, оно неизбежно скатится на второстепенные позиции и вполне может потерять свою идентичность. Над этим нельзя не задумываться руководству.