Версия для печати
Вернуться к списку

ВАЛЕРИЙ ЧЕРЕШНЕВ: "ПРЕКРАТИТЬ НЕНУЖНУЮ МОРОКУ"

- Валерий Александрович, раньше в Госдуме был комитет по науке и образованию, теперь образование выделили в отдельный комитет, а науку объединили с наукоемкими технологиями. В чем смысл такой "рокировки"?

- Это не просто "рокировка", это отражение новой государственной политики по отношению и к науке, и наукоемкому производству. Для развития инновационной экономики нужно новое качество взаимодействия науки и промышленности, новый тип мышления, если угодно. Необходимо выстроить национальную инновационную систему, и наша задача как законодателей заключается в создании эффективной правовой базы этой системы.

- Есть какие-то препятствия для этого?

- Как строить инновационную экономику, если до сих пор не принят закон об инновациях? Он обсуждается с 2000 года. В 2002 году он был принят Думой, но отклонен президентом. Депутаты предыдущего созыва (Оксана Дмитриева, академик Жорес Алферов и другие) внесли поправку по термину "инновационный", но ее вернуло правительство. Почему? Пока мы не можем понять, в чем особенность этих терминов, что в них не устраивает правительство: якобы формулировки не отвечают определенным критериям. В общем, мы привлекли юристов, чтобы они ответили, почему все попытки принять закон об инновациях, начиная с 2000 года, неудачны. И вот сейчас он вновь подвергается тщательной проверке, устранению всех неточностей - что такое инновации, что такое субъекты инновационного процесса и так далее. Вопросов много.

- И как долго будут устраняться эти неточности? Еще восемь лет?

- Ни в коем случае! Мы внесем законопроект для первого чтения до конца мая, и я очень надеюсь, что он будет наконец принят. Кроме того, правительством представлен проект закона о передаче технологий, на очереди закон об интеллектуальной собственности, уточнение многих разделов четвертой части Гражданского кодекса, касающихся правоотношений между авторами изобретений, работодателями и государством.

- Получается, достаточно принять "правильные" законы, и экономика сразу станет инновационной?

- Конечно, необходимо решить еще множество проблем в этой сфере - и организационных, и экономических, и технических, но без нормальной законодательной базы этого просто не сделать. Вот вам пример: от ученых требуют, чтобы они занимались инновациями, внедрением своих научных разработок в производство. В то же время конкретными документами на инновационных инициативах научного сообщества все сильнее "закручивались гайки". Скажем, институтам РАН, по сути, запретили ими заниматься. Мы не имеем права создавать фирмы для коммерциализации идей. Конечно, новые разработки в стране реализуются, но многое делается не благодаря, а вопреки. Скажу больше, многое в работе инноваторов нелегитимно, делается в обход запретов, которые расставлены в законах, - мне на собственном опыте пришлось с этим столкнуться.

- Чуть подробнее можете рассказать?

- Наш институт создал уникальный лекарственный препарат. Теперь его надо выпускать на рынок. Но мы не имеем права учреждать коммерческую фирму. Пришлось искать учредителей на стороне, договариваться с ними о творческом содружестве и так далее. Все это ненужная морока, ее надо прекратить, разрешив академическим институтам самостоятельно заниматься инновациями. И все искусственные проблемы сразу уйдут. Я вижу в этом одну из главных задач нашего комитета.

- Заодно и средства у институтов появятся на дальнейшие разработки. Кстати, о средствах: впервые за последние 20 лет у государства вроде бы появились деньги на науку - Минфин заявляет об огромных суммах, выделяемых на финансирование НИОКР. Ученые почувствовали какие-то изменения?

- Со следующего года фундаментальные исследования будут финансироваться в соответствии с утвержденной правительством "Программой фундаментальных исследований до 2012 года". Она разрабатывалась при участии государственных академий наук и включает практически все основные направления подобных исследований. Но при этом изменяется и сам механизм финансирования: бюджетные средства теперь будут выделяться в форме субсидий. И Минфин требует: распишите детально, какие конкретно субсидии вам нужны. Мы указываем до десяти видов, скажем, на фундаментальные исследования, на "коммуналку", на надбавки за звания и прочее. А если что-то не предусмотрим, что тогда? Не получим денег? То есть финансовая ответственность академий за расходование бюджетных средств вроде бы повышается, а механизм этих новаций остается непроработанным.

- Так что вы предлагаете?

- Эффективно использовать выделяемые государством уже немалые денежные средства на науку. Сейчас в России чуть более 400 академических институтов и, по разным данным, от 3, 5 до 5 тысяч мелких научных учреждений разных форм собственности, где работает по 5-10 сотрудников.

- И в чем проблема? Разве не может каждый заниматься проектами, соответствующими его масштабу и возможностям?

- Проблема в том, что они вообще не занимаются наукой и даже не стремятся этого делать. По данным специалистов, такие "карлики" выигрывают конкурсы на десятки миллионов рублей, а потом передают работы в субподряд академическим институтам. То есть являются типичными посредниками, снимая с тендеров сливки.

- Рискну повториться, но что вы предлагаете?

- Во-первых, восстановить систему аккредитации научных учреждений, которая была отменена несколько лет назад. По мнению многих ученых, это была серьезная ошибка. Во-вторых, четко разделить секторы науки на государственный, частный, отраслевой и так далее. Вот сейчас в Свердловской области мы начали разбираться с отраслевыми институтами. Многие просятся под крыло РАН. Начался последний этап приватизации, а значит, их на корню скупят коммерческие структуры, и мы потеряем последние институты, способные хоть как-то помочь в инновациях. Задача законодателей - остановить такую приватизацию. На базе отраслевых институтов надо создавать инновационные центры и технопарки. Ведь там еще остались кадры, которые знают, что такое внедрение. Не могут же одни академические институты заниматься внедрением! В конце концов, их главная задача - фундаментальные исследования.

- Но для развития инновационной экономики важнее как раз прикладные. Между тем, по некоторым данным, патентов на изобретения сейчас регистрируется на порядок меньше, чем в советские времена.

- На самом деле изобретений не стало вдесятеро меньше, просто отсутствуют должные стимулы, и многие перестали оформлять на них патенты в России.

- Что это за стимулы?

- Это как раз то, о чем мы говорили выше, - правоотношения изобретателя и работодателя. По существующим законам в России любое изобретение принадлежит не конкретному человеку, а учреждению, где числится этот сотрудник, и на базе которого изобретение увидело свет. В результате многие изобретатели продают свои творения за рубеж. Поэтому мы и намерены пересмотреть соответствующие нормы российского законодательства.

- И еще один вопрос, Валерий Александрович, - кадровый. Как реализуются "инвестиции в человеческий капитал", о необходимости которых мы сейчас так много слышим?

- Очень интересный опыт в этом направлении наработан у Жореса Ивановича Алферова - физико-технологический университет, который существует уже четыре года. Только четыре кафедры, прием - всего 200 человек, но начиная с бакалавров и магистров. Выстроена цепочка: физико-математическая гимназия, Технический и Электротехнический университеты, где проводится отбор лучших кадров - бакалавров и магистров - для подготовки в аспирантурах определенной инновационной направленности. Этот опыт мы используем при создании Евразийского университета в Екатеринбурге. Если раньше это была концепция суперуниверситета, мегапроекта на 120-150 тысяч студентов, то теперь акцент перенесли с количества на качество. Число студентов решили сократить до 10-15 тысяч, это будет совместный проект с УО РАН для подготовки инновационных кадров. В этом году в МГУ создан факультет инновационной подготовки, куда отбираются лучшие магистры из всех вузов страны. Еще более 30 вузов по всей России получили задание разработать программы подготовки специалистов-инноваторов в различных отраслях. На это уже затрачено более трех миллиардов рублей.