Версия для печати
Вернуться к списку

И ЗАЧЕМ НАМ ЛУННЫЙ ТРАКТОР?

Планируемые исследования Луны с высадкой на неё людей, похоже, не имеют научной ценности, но грозят отобрать ресурсы у действительно перспективных космических проектов

Заседание Совета по космосу РАН неделю назад больше напоминало сбор кружка юных космонавтов в доме пионеров, нежели академическое собрание в здании Президиума Российской академии наук. Было много пылкости и планов освоения Луны. Горизонты представлялись достижимыми, и даже Туманность Андромеды виделась близкой как никогда. Деловитый вопрос: «На какую пятилетку у нас намечено освоение соседней галактики?», - казалось, висел в воздухе…

Но это был не праздник пионеров

Это было совместное заседание Научно-технического совета Роскосмоса и Совета по космосу РАН. С участием президента академии Александра Сергеева и гендиректора госкорпорации Роскосмос Дмитрия Рогозина.

То, что на встрече обсуждалось, действительно могло напомнить светлые 60-е и тогдашние всеобщие ощущения, что советскому народу всё по плечу. По крайней мере в космосе. Тем более что пионерам было не до проблем родителей с мясом и молоком, а на плакатах и открытках русские космонавты гуляли по Луне, как по Москве.

Правда, ныне сроки в обсуждениях фигурируют другие – 2040 год, на который в 60-е ожидалась уже по меньшей мере первая межзвёздная экспедиция. Это значительно снижало пафос собрания. Как его снижали и воспоминания многих его участников о предыдущем (предыдущих) совещаниях по космосу. Где обсуждалось примерно то же, только с другими датами. Например, в 2014 году тогдашний директор Института космических исследований РАН академик Лев Зелёный рассказывал, что «первый этап нашей лунной программы уже реализуется» и уже «финансируются работы по созданию первых трёх космических аппаратов – «Луна-25», «Луна-26», «Луна-27».

Планировалось, что «Луна-25» и «Луна-27» будут работать на поверхности спутника, а «Луна-26» станет проводить его дистанционное зондирование с орбиты. Запуски планировались на период с 2016 по 2019 год. И это казалось чересчур далеко и слишком медленно – были времена, когда станции на Луну отправлялись чуть ли не раз в полгода.

И вот теперь, в ноябре 2018 года, уже и директором ИКИ РАН работает другой человек, но идея запуска тех же лунных зондов обсуждается по-прежнему. С другими сроками. Но с тем же оптимизмом, да. А как ещё расценивать слова о том, что целью программы исследования и освоения Луны является «обеспечение национальных интересов на новом космическом рубеже»? Или о том, что ближайшим этапом лунной программы должно быть обеспечение создания обитаемой базы на поверхности спутника Земли?

Сегодня вектор освоения явно ведёт за пределы низкой околоземной орбиты, - обосновывал логику новой-старой лунной программы директор ИКИ РАН, член-корреспондент РАН Анатолий Петрукович. - Луна - наиболее логичная цель, при этом мы говорим именно о поверхности Луны. Окололунная станция гораздо менее интересна, так как из-за высокой дозы радиации космонавты не могут находиться там постоянно, и научных целей для этой станции не так много.

Вот это, пожалуй, стоит запомнить: научных целей на орбите вокруг Луны «не так много».

Президент РАН Александр Сергеев говорил, как всегда, настолько обтекаемо, что смысл его речений несколько терялся. Но всё же пресса отметила такие его слова:

Мы понимаем нашу ограниченность в ресурсах. Геополитическая ситуация не способствует привлечению этих ресурсов. Поэтому очень важным является вопрос выбора нашей стратегии. Есть много различных мнений, что является движущей силой – проекты, которые могут сплотить общество и научное сообщество, или это что-то прорывное с научной точки зрения. Луна может оказаться очень важным объектом, где всё это будет.

В переводе на набор осмысленных понятий это, видимо, должно значить, что лететь на Луну нам нужно ради сплочения общества, а также потому, что на нашем спутнике может оказаться нечто прорывное с научной точки зрения.

Отметим: может оказаться. А может не оказаться?

Итак, директор космического института не видит много целей для научной станции возле Луны, а директор РАН льстит себе и сплачиваемому Луной обществу надеждой, что там может оказаться нечто интересное для науки. Что же это может быть? Есть ответ у науки?

Ключевая для нынешней русской космонавтики фигура (не считая президента, конечно) - генеральный директор корпорации Роскосмос Дмитрий Рогозин. Примечательно, что он как раз больше сосредоточивал разговор на земных делах: создании новых ракет класса «Союз», испытаниях несчастной «Ангары-А5», поддержке отрасли государством – земных проблемах.

Правда, руководитель главного аналитического и управляющего центра Роскосмоса - Центрального научно-исследовательского института машиностроения (ЦНИИмаш) Николай Севастьянов сформулировал ожидаемые этапы отечественной программы освоения Луны, показав, что корпорация тему держит, но вот с собственно научно-прагматической стороны дела убедительность была та же, что у других ораторов. То есть на уровне: это, в принципе, интересно, давайте попробуем!

Пример конкретики в этом смысле являло предложение построить на поверхности Луны две обсерватории: одну - для исследования космических лучей, другую – для радиоастрономических исследований. А чтобы эти обсерватории в принципе могли быть созданы, необходимо отработать программу высадки русских космонавтов на Луне. Но для этого, в свою очередь, нужно пройти три этапа отработки оборудования и технологий. Первый: пристыковать к борту МКС будущие модули окололунной базовой станции, от которой будут опускаться модули посещения, и здесь провести все технологические отработки и доработки. Второй: отработка так называемых средств доступа на поверхность Луны – тех самых посадочных модулей. В одном из них и должна будет высадиться первая русская лунная экспедиция. Она и другие экспедиции посещения должны будут заниматься размещением на поверхности спутника базовых элементов будущей лунной станции. Этот этап продлится до 2035 года, после чего строительство базы на Луне должно быть закончено и… И, как это сформулировано, «приступить к созданию единой системы пилотируемых и автоматических средств для дальнейшего освоения Луны».

Вот тут самая закавыка и есть. Не будем приводить сомнения специалистов, уже высказанные в прессе, на тему того, каким образом на Луну будет доставляться пресловутый корабль «Федерация», если нет ещё ни самого корабля, ни тяжёлой ракеты, способной его поднять. Не будем также цепляться к срокам и графикам, которые практически по всем темам сдвигались с такой же удручающей неизбежностью, как сроки запуска всего лишь (да, всего лишь!) лунных автоматических межпланетных станций. Первая из которых, напомним, совершила мягкую посадку на поверхность спутника Земли более полувека назад – в 1966 году! Это как в начале реактивной эры в авиации, в 1948 году, самолёты не могли бы повторить полёт братьев Райт на их «этажерке»!

Закавыка в том, что потому и проваливается «научная» космонавтика уже более полустолетия, что все задачи, так сказать, «по мозгу» уже и без того оказались ей по плечу!

Правда, не по российскому…

В самом деле, для чего сегодня нужен, например, «Луноход»? Что там он может нового заснять по сравнению с тем, что сделал в 1970 году первый «любимый лунный трактор»? Такого, имеется в виду, что перевернуло бы какие-то имеющиеся научные представления?

Примерное представление об этом может дать та самая…

Российская программа освоения Луны

…которая была составлена в том самом 2014 году в ИКИ РАН по поручению Роскосмоса и которая, в общем, и лежит в основе нынешней обсуждаемой программы. Какие же сверхценные данные должны были узнать и привезти с Луны даже не пилотируемые экспедиции, а те самые автоматические номерные «Луны», что хотя бы не коммерчески, а с точки зрения фундаментальной науки окупили бы те 2 триллиона рублей, что запрашивал на лунные темы Роскосмос?

Итак, самое перспективное: обсерватории. Поначалу одна из них предполагалась как оптическая: в условиях отсутствия на Луне атмосферы можно вести гораздо более точные наблюдения космоса, нежели на Земле. Но в процессе развития знаний и технологий выяснилось, что, во-первых, орбитальные телескопы полностью покрывают все запросы астрофизиков, и, значит, речь может идти только об устройстве на Луне в разы более дорогого конкурента, например, орбитального телескопа «Уэбб». А тот, между прочим, 17 стран собирают уже 17 лет и потратили на это уже почти 10 млрд долларов. И можно ли будет превзойти диаметр его зеркала – 6,5 метра – большой-большой вопрос!

А главное – атмосфера на Луне всё же есть. Хоть и жиденькая, зато пылевая. И это перечёркивает все научные перспективы лунного телескопа в сравнении с тем, который летает себе в чистейшем космосе в точке Лагранжа в полутора миллионах километров за земной орбитой.

Вот потому речь и зашла об исследовании космических лучей. О коих тоже, в общем, сегодня достаточно много известно, а те мелочи, что хотят ещё узнать вдумчивые исследователи, вполне могут быть решены автоматическими космическими зондами.

Луна цвета земной крови: Как шарлатаны пиарятся на затменииЛуна цвета крови не значит кровь. Она вообще не значит ничего, кроме Луны. Что бы ни вещали мошенники,...

Вторая обсерватория описывалась как автоматический радиотелескоп-интерферометр. Это такое устройство, которое работает сопряжённо с ему подобными и обеспечивает сравнение волн излучения от одного и того же космического объекта с разных точек пространства. Только на том же принципе уже работает российский аппарат «Спектр-Р» в эксперименте «Радиоастрон», который отлетает от Земли на 350 тыс. км (Луна находится на расстоянии 380 тыс. км) и в связке с наземными радиотелескопами приносит роскошные данные о галактических и внегалактических радиоизлучающих объектах. При этом угловое разрешение составляет всего 8 микросекунд дуги – такой аппарат увидел бы с Земли рублёвую монету на поверхности Луны. Но это очень дорогое удовольствие, отчего великолепно проходящий эксперимент так до сих пор и не находит себе продолжения в виде давно полагающихся быть запущенными «Спектра-РГ» и «Спектра-УФ». Не говоря уже о «Миллиметроне» – «Спектре-М» миллиметрового и инфракрасного диапазона, который теоретически может решать вообще какое-то бесконечное количество задач. Даже заглядывать в другие вселенные через так называемые «кротовьи дыры» – внепространственные туннели, если они, конечно, существуют.

Отсюда важнейший вопрос: может, лучше не новый «лунный трактор», а доведение до эксплуатации того, что уже практически готово? И обещает истинно фундаментальные научные открытия вместо того, что можно нарыть на голой и мёртвой Луне. А?

А что на Луне? А на Луне планировалось взять следующее.

«Луна-25» должна исследовать лунную породу реголит в полярной области. Это такая «новая» тема, что кусочки лунного грунта, привезённые советскими аппаратами с Луны ещё в 1970-х годах, ныне продаются на аукционах… Кроме того, весьма «ценными» должны быть результаты исследования «пыли, микрометеоритов и электрических полей» в «окрестностях космического аппарата».

«Луна-26», которая будет летать по орбите вокруг Луны, займётся «картированием поверхности спутника», изучением магнитных аномалий, опять сбором информации о микрометеоритах и изучением космической пыли и частиц ультравысокой энергии.

«Луна-27» должна быть круче всех. Она повторит то, что делали советские станции 70-х годов, - пробурит лунный грунт. Если там обнаружится лёд, исследует его образцы. Это действительно может принести реальную пользу: если лёд окажется пригодным для использования в качестве воды для обитаемой станции, то можно будет несколько сократить расходы на её логистику. Вопрос, что скажут экологи по поводу использования невозобновляемого природного ресурса беспомощной планеты…

Да, ещё аппарат будет измерять сейсмическую активность Луны – давно признанного мёртвым космического тела…

Так что когда Дмитрий Рогозин говорил, что мы, мол, проверим, были ли американцы на Луне, - это было шуткой, конечно, но шуткой горькой. Судя по программе, это единственная похожая на реальную цель высадки на наш спутник.