Версия для печати
Вернуться к списку

Полвека космических зорь

Юрий Осипов, академик, президент Российской академии наук, председатель Совета по космосу

В канун 50-летия со дня запуска первого спутника президент РАН Юрий Осипов ответил на вопросы корреспондента «Гудка».

– В Доме союзов в сентябре 1957 года проходили торжества, посвященные 100-летию Константина Циолковского. С основным докладом выступал Сергей Королев, который сообщил, что в ближайшее время будет запущен искусственный спутник Земли. Через две недели фантастика стала реальностью. Что, по-вашему, позволило Советскому Союзу стать первым в космосе?

– Мне довелось встречаться с великими учеными и конструкторами, осуществлявшими прорыв в космос. Это и Борис Викторович Раушенбах, и Борис Евсеевич Черток, и Владимир Федорович Уткин. Мы даже вместе работали.

Но особую роль в моей жизни сыграл Мстислав Всеволодович Келдыш. Это был великий ученый и великий президент Академии наук. Трудно представить, как мог один человек столько сделать! Келдыш оставался в тени, когда страна всерьез занималась космосом. Но он был идеологом космических исследований. Именно благодаря этим людям, Сергею Королеву и многим другим наша страна и стала пионером освоения Вселенной.

– Именно вы в свое время приняли из рук Келдыша Совет по космосу при Академии наук. Его создавал и им руководил Мстислав Всеволодович. В совете в прошлом всегда рождались новые идеи. А как сейчас?

– В начале 90-х годов создавалось впечатление, что космос никому не нужен. Тогда было не до идей, не до планов, главная задача состояла в том, чтобы выжить, сохранить хоть что-то существенное из великого наследия.

Маленький шарик сигналом из космоса известил о большом успехе отечественной науки

Особенно тяжело было после печальной истории с экспедицией на Марс в 1996 году. Произошла авария, по-видимому, носитель оказался некачественный, аппарат «Марс» погиб, и эта неудача нанесла сокрушительный удар по научному космосу.

Мы пытались сохранить исследования, связанные со спутниками «Спектр». Это были грандиозные программы, в них участвовали практически все развитые страны мира. Иностранцы вложили колоссальные деньги, по-моему, около $400 млн. А мы свои обязательства не выполнили. Не потому, что не знали, как это делать, просто не было ресурсов.

Вообще-то я удивляюсь, как еще научный космос в своей существенной части сохранился. В этой области работают умные и энергичные ребята, правда, они ушли в программы других стран, и это хорошо.

Сейчас ситуация немножко выправляется. Однако со «Спектрами» мы все потеряли, так как наши партнеры вышли из программы. Надеемся, что программа «Астрон» будет завершена успешно.

Кстати, в Институте космических исследований начинает появляться много новых идей, и это не может не радовать.

– Значит, и научный космос возрождается?

– К сожалению, пока у власти нет понимания, что научный космос многое вытягивал за собой в стране. Развивая это направление, мы решали оборонные и практические задачи. Научный космос был локомотивом развития космонавтики в стране. Сейчас это не так. Государство, на мой взгляд, занимает, мягко говоря, неправильную позицию в этом вопросе. Наши космические дела много лет не развивали, в результате произошло падение уровня экономики.

– Когда академик Владимир Уткин формировал научную программу Международной космической станции, от институтов Академии наук поступило более пятисот предложений!

– К счастью, у нас немало людей, которые горят делом, идеями даже тогда, когда им денег не дают. Мы часто беседовали об этом с Владимиром Федоровичем Уткиным. Мне кажется, что его роль в развитии космонавтики недостаточно оценена. Он все время оставался в тени, так как занимался оборонными проектами. Это был человек выдающихся способностей, широких взглядов в государственном смысле этого слова. Не помню ни единого случая, чтобы он отказал в помощи.

– Раньше космонавты приезжали в Академию наук в качестве гостей. А при вас летчики-космонавты Валентин Лебедев и Виктор Савиных стали ее членами.

– Это абсолютно справедливо и вытекает из громадного задела в научном и оборонном космосе. Прежде на орбите ставились уникальные эксперименты, в них участвовали люди высочайшей квалификации. Вполне естественно, что они стали членами РАН и сейчас возглавляют крупные подразделения, связанные с космическими исследованиями.

В середине 60-х годов Мстислав Келдыш даже хотел создать отряд космонавтов в Академии наук. Были отобраны кандидаты из ученых, они проходили подготовку в Звездном городке. Некоторые из них готовились по лунной программе.

Нам есть чем гордиться, потому что наша страна была лидером в космосе. Но следует честно признать, что мы стремительно теряем лидерство в космосе, что, с моей точки зрения, недопустимо. Правда, последние решения президента России и Совета безопасности предусматривают изменение ситуации к лучшему, денег на космос сейчас дают больше, так что будем надеяться на лучшее.

– Почему сегодня мальчишки не мечтают стать космонавтами?

– Все-таки разрыв между поколениями очень большой. Но если посмотреть на ребят, поступающих в МГУ на математику, на механику, на кибернетику, на вычислительную технику, то видно, что основа для науки осталась. Думаю, что научная и инженерная культура, хотя и понесла определенный урон, потускнела, но сохранилась. Главное, не уничтожить ее полностью, и тогда мы многое сможем сделать.