Версия для печати
Вернуться к списку

Открытый мир русской культуры

ПРОЦЕССЫ глобализации, захватывающие все страны мира, в том числе и Россию, по-новому ставят перед исследователями отечественной культуры вопросы ее взаимодействия с культурами Запада и Востока, совместимости с различными типами цивилизационного развития. Одни, ссылаясь на то, что мы движемся к постиндустриальному обществу — от многообразия к универсализму, — говорят о монистическом начале, в соответствии с которым надо выстраивать систему знаний и приоритетов, включая систему навыков и умений. Другие — о том, что целью подлинной культуры являются религиозные ценности. Третьи в противоречивом и неоднозначном движении российской и вообще мировой культуры прослеживают устремленность истории к социалистическому выбору. Четвертые, наоборот, доказывают органичность и незыблемость буржуазных идеалов. Пятые вообще отказываются принимать во внимание какие-либо идеалы, предлагая обществу опираться лишь на эмпирическую данность и здоровый прагматизм. Есть ученые, считающие, что развитие культуры определяется общечеловеческими ценностями: дескать, ценности национальных культур не столь существенны. Есть ученые, настаивающие на том, что только национально ориентированное сознание способно выразить полноту духовной жизни и служить основой плодотворного культурного развития.

Суждений много, и приоритеты каждый выбирает по-своему. Их выбирают государства, международные движения, политические партии, различные конфессии. Их выбирает каждый человек. Ясно одно: есть общечеловеческие принципы, которые роднят духовные смыслы, духовные цели, миросозерцания различных народов, религии, эпохи. Не буду вдаваться в подробности, возникли эти принципы сразу или постепенно вырабатывались человечеством. Отмечу лишь, что к концу XX века они уже были сформулированы и в своих основополагающих чертах близки всем историческим общностям людей. Однако пути к этим общечеловеческим ценностям у разных народов различны. Мы живем в мире многообразных предпочтений или многообразия предпочтений. Найти в нем некое единство — задача чрезвычайно трудная, В России, к примеру, издавна сложились и до сих пор актуальны три направления общественной мысли. Славянофильское или почвенническое — делающее, в основном, акцент на самобытности, а не на превосходстве русской культуры перед остальными. Западническое — подчеркивающее заемный характер русской культуры и необходимость ее дальнейшей европеизации. И, наконец, евразийское — ставящее во главу угла синтез национального и заимствованного.

Какому же из этих направлений отдать предпочтение? Смею предположить, что аналогичные ветвления общественной мысли можно обнаружить почти во всех культурных ареалах современных цивилизаций. Как ни странно, до сих пор в моде «специалисты», готовые бесконечно обсуждать вопрос, является ли русская культура частью мировой, подразумевая под последней исключительно культуру Запада. Вряд ли есть смысл вступать с ними в серьезную полемику, но напомнить бесспорное, хотя уже и не столь очевидное из-за шокирующей деградации гуманитарного образования в наших школах и вузах, все-таки стоит. В XIX веке русская культура дала миру художественную литературу Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Тургенева, Л.Толстого, Достоевского, Чехова, музыку Чайковского и композиторов «Могучей кучки», живопись «передвижников»... Не менее впечатляющими достижениями отмечен XX век: Шолохов, Горький, Бунин, Булгаков, Леонов, Астафьев, Распутин, Шукшин, Есенин, Маяковский, Блок... Именно основоположники русского авангарда — Шагал, Малевич и Кандинский — открыли новую страницу в мировой истории изобразительного искусства. Мировой славой пользуется музыка Прокофьева, Шостаковича, Рахманинова, школы Станиславского и Мейерхольда, фильмы Эйзенштейна и Тарковского, певческое искусство Шаляпина, танцевальное— Улановой.

Иное дело — вопрос о роли и месте российской (русской) культуры в общем развитии человечества. И тут вполне естественно на острие полемики выдвигается проблема оценки советского прошлого. Конечно, высвобождение культурной и научной мысли из пут догматизма и политизации — важнейшее завоевание новой России. Однако абсурдно и аморально подменять один догматизм, одну политизацию—другим догматизмом, другой политизацией. К сожалению, приходится констатировать, что критика всего советского зачастую сводится к огульному охаиванию всего русского.

Без прошлого нет современности. Но происходящее здесь и сейчас волнует нас не меньше, чем прошлое. Надо прямо признать: хотя нынешнюю российскую действительность и отличает множественность художественно-эстетических течений, яростная сшибка мнений, обнаружить водораздел, отделяющий подлинные ценности от мнимых, — задача сегодня весьма сложная. Говорят даже о кризисе культуры.

Полагаю, причина наших нынешних бед заключается прежде всего в утрате духовно-нравственных ориентиров, в недооценке духовного фактора. XX век доказал: вне гуманитарных принципов невозможно не только развитие человечества, но и его существование. Для России, с учетом ее прошлого и настоящего, — вопрос, обретающий особую значимость. Все наши споры о состоянии современной отечественной культуры, о том, правильно ли мы подходим к характеристике ее основных архетипов, — это ведь споры и о будущем России.

В 1918 году пронзительный белорусский лирик Янка Купала написал:

И сердце у меня одной

Заботою охвачено:

Наследство, что хранимо мной,

Напрасно не истрачено ль?

Мог ли он помыслить, что вопрос о напрасно истраченном наследстве почти через сто лет будет вправе задать каждый человек, живущий в пространстве бывших союзных республик?!

Все те, кто выдвигал и выдвигает «русскую идею», по сути связывали и связывают с ней идею единства народов и народностей России, классов и слоев в государственном строительстве на всеобщее благо. Несомненно, выдвинутый недавно Владимиром Путиным тезис о русском языке и русской литературе как государственно-образующем факторе — реакция на соответствующий запрос нации как содружества народов, объединенных общей историей, общей судьбой вокруг русского народа.

Русский взгляд на Запад и Восток всегда был взглядом и на Россию. Появившиеся в последнее время труды объединяет ориентация на комплексное изучение литератур России, Востока и Запада. В этом плане стоит выделить и только что вышедшую в свет коллективную монографию «Россия и Запад в начале нового тысячелетия (составитель и ответственный редактор Алла Большакова. — М.: «Наука», 2007).

Исходя из диалектики единичного и общего, своеобычного и универсального, участники этого труда — известные ученые из России, Великобритании, США и Франции — анализируют фундаментальные проблемы культурно-национальной идентичности. В центре внимания авторов не внешние историко-литературные ряды, а общие закономерности и тенденции взаимовосприятия и интерпретации образов: России и русских — в западной литературе и науке, Запада и персонажей западных литератур — в русском литературном и научном сознании.

Россия — между Западом и Востоком, Россия — между Европой и Азией... Это ее особое, срединное положение всегда привлекало внимание отечественных и зарубежных мыслителей, писателей, ученых, политиков, вызывало споры, которые продолжаются и в наши дни. Споры отнюдь не бесплодные. Ведь, как некогда сказал И. Киреевский, поддержанный Пушкиным: «У нас есть Надежда и Мысль о великом назначении нашего Отечества!»