Удар по науке или ее возрождение?
11.05.2006
Источник: Санкт-Петербургский курьер,
Валерий ОСТРОВСКИЙ
И сбывается обещание министра науки и образования повысить зарплату ученых до тысячи долларов в месяц
Премьер-министр Фрадков подписал распоряжение, о котором средства массовой информации сообщили самым различным образом. Официальные теленовости говорили о том, что распоряжение касается повышения заработной платы работников науки.
Неофициальные СМИ подчеркивают другой аспект постановления: в нем говорится, что численность работников Академии наук должна быть сокращена на двадцать две тысячи человек. Причем речь идет не об уборщицах или ином обслуживающем персонале, а именно о научных работниках. Как это распоряжение может отозваться на Санкт-Петербурге?
Учтем при обсуждении вопроса два его аспекта: наш город - родина Российской Академии наук, учрежденной по распоряжению Петра Великого. Генетически Петербург - центр российской научной мысли. Императрица Елизавета Петровна приказала выделить великому ученому Михайле Ломоносову участок земли, располагающийся сегодня вдоль набережной Мойки - от Невского проспекта до Исаакиевской площади. Так русские властители поощряли своих ученых в старину.
Ясно, что при нынешнем золотовалютном, нефтегазовом дожде Россия имеет возможность найти деньги на продвижение научных идей. Странно одно: число чиновников и их оплата неуклонно растут, а для того чтобы повысить оклады ученым, часть из них надо сокращать. Где логика, господин Фурсенко, в чем идея, господин Фрадков? Могут сказать, что под сокращение попадут пенсионеры, те, кто неспособен к научной работе. А что, если наоборот? Ведь реальная жизнь науки состоит не только в озарении гениев. В ней особую роль играют "эмэнэсы" - младшие научные сотрудники, рядовые солдаты науки, без которых не бывает открытий и завоеваний. Часть из них давно уехала на Запад. Если в результате будут добиты остальные - кто будет пахать на интересы академиков?
Для Петербурга слой "средней" научной интеллигенции был всегда чрезвычайно важен. Он, этот слой, создавал особую городскую среду: в театрах, в концертных залах, в общественных дискуссиях. Этот слой успевал сделать свое дело в науке - скромное, но необходимое. И вместе с тем определял лицо города. Как и в большинстве европейских городов, являющихся научными центрами. Теперь этот слой работников стоит перед угрозой исчезновения. Что станет неизбежным, если, прежде всего, сами работники Академии наук не проявят корпоративной солидарности. А если к ним подтянутся и другие горожане, то можно будет решить, подорвет ли фрадковская подпись питерский научный потенциал или же можно будет найти иное, лучшее решение в интересах города. Питерская наука не должна умереть.