Версия для печати
Вернуться к списку

ПО ЛОГИКЕ МЕГАНАУКИ. ГЛОБАЛЬНЫЕ ПРОЕКТЫ ПРОПИШУТСЯ В РОССИИ

Создав в 2012 году этот уникальный инструмент международной экспертизы, НИЦ “Курчатовский институт” умело использует его для корректировки научных программ и гармонизации национальной и европейской “дорожных карт” в области установок класса мегасайенс. Репинский саммит проходил в расширенном составе: к зарубежным членам комитета присоединились руководители ведущих физических институтов РАН и крупнейших технических университетов России. По выступлениям участников трудно было заподозрить, что они представляют страны, которые ввели друг против друга санкции...

Открыл и вел заседание председатель совета директоров Немецкого синхротронного центра DESY Хельмут Дош, с улыбкой назвавший своей главной обязанностью сопредседательство в МКНП. Судя по четкости, с которой модератор излагал задачи комитета по содействию созданию глобальной научной инфраструктуры, не такая уж это и шутка. Как особо отметил г-н Дош, заседания проводятся в различных научных и культурных центрах (кроме площадки Курчатовского института в Москве, встречались в Протвино, Петергофе, Гатчине, Ярославле), что позволяет зарубежным ученым не только знакомиться с достижениями российских коллег, но и открывать для себя Россию.

Впрочем, вступительная церемония была краткой, сразу перешли к докладам и их динамичному обсуждению на рабочем английском. В первой сессии президент НИЦ “Курчатовский институт” член-корреспондент РАН Михаил Ковальчук, оттолкнувшись от истории советского Атомного проекта, рассказал о современных направлениях, связанных с природоподобными технологиями. Директор Департамента науки и технологий Министерства образования и науки РФ Сергей Салихов подчеркнул важность участия России в таких международных проектах, как CERN, XFEL, FAIR, ESRF, и вовлечения в них талантливой молодежи. В частности, для этого по инициативе Курчатовского института создана ассоциация из 30 российских университетов “Исследовательские установки мега-класса”. В рамках проекта европейского лазера на свободных электронах XFEL проводится ежегодная школа для студентов и аспирантов поочередно в Швеции, Германии и России.

Затем членам комитета были представлены результаты проводимых в России термоядерных и плазменных, а также нейтринных исследований, проект по созданию синхротронного источника четвертого поколения и новых ускорительных технологий, конструкционные и функциональные материалы, разрабатываемые в недавно вошедшем в состав “Курчатника” ЦНИИ КМ “Прометей”. Хотелось, как сказал “Поиску” Михаил Ковальчук, вывести гостей на передний край российской науки, показать ее значимый срез. Задумка удалась, тем более что в создании вышеназванных установок Россия выступает идейным, технологическим и - даже в нынешних экономических реалиях - финансовым спонсором.

Всего несколько фактов, не тускнеющих от повторения. В основе проекта термоядерного реактора ИТЭР в Кадараше на юге Франции лежит токамак, изобретенный в 1950-е годы советскими учеными (сам термин придумали ученик Курчатова Головин и Явлинский). Уже в наши дни для нового реактора, выиграв конкурс, курчатовцы поставили 300 тонн сверхпроводящего ниобиево-оловянного кабеля. Способ выращивания монокристаллов вольфрамата свинца для детекторов - сердцевины адронного коллайдера CERN в Швейцарии - тоже был предложен еще в советское время. А сейчас в CERN под научным руководством Курчатовского института работают около 700 российских специалистов. Идея лазера на свободных электронах также родилась в СССР и со временем воплотилась в проект XFEL, реализуемый в Германии с активным участием 11 европейских стран, причем финансовый взнос России второй по величине - 306 миллионов евро, или четвертая часть бюджета этой поистине мегаустановки (длина тоннеля - 5 километров). Сегодня XFEL - “машина на выданье”: в 2017 году планируется первый эксперимент, и время, выделенное российским исследователям, будет адекватно нашим затратам на ее создание. Суммарный же вклад России в проекты меганауки приближается к 2 миллиардам евро.

Но находятся-то они в “прекрасном далёко”, вот и необходимо через влиятельных членов Международного комитета привлечь внимание зарубежных научных и государственных институтов к мегаинициативам, реализуемым на территории России. Таким, как Международный центр нейтронных исследований на базе реактора ПИК, токамак “Игнитор”, упомянутый синхротрон четвертого поколения, комплекс сверхпроводящих колец на встречных пучках тяжелых ионов NICA.

- Проекты подобного калибра в принципе не осуществить усилиями одной страны. Мы многое делаем в Европе. Надо, чтобы это была дорога с двусторонним движением, - отметил представитель НИЦ “Курчатовский институт” в международных научных организациях Михаил Рычёв.

Наладить это движение по совмещенным “дорожным картам” как раз и помогает МКНП. Недаром “вишенкой на торте” в Репино стало дополнение к Меморандуму о взаимопонимании, которое подписали президент НИЦ “Курчатовский институт” и генеральный директор Европейского центра синхротронного излучения (ESRF) Франческо Сетте. По словам Михаила Ковальчука, документ предполагает более тесное взаимодействие с ведущими зарубежными специалистами, вплоть до приглашения их на работу при создании синхротрона четвертого поколения в России. Весьма перспективным выглядит размещение его в Гатчине, комплементарно с мощнейшим в мире полнопоточным нейтронным реактором ПИК (физический пуск реактора состоялся в 2011 году, энергетический намечен на 2018-й). Это позволит создать на Северо-Западе России не имеющий равных интеллектуальный центр превосходства.

Наступления “часа ПИК” с нетерпением ждут в Европе. В конце прошлого года в Гатчине был достроен и сдан государственной комиссии комплекс реакторных зданий площадью 65 тысяч квадратных метров. Сейчас в кооперации с немецкими коллегами ведется монтаж научных станций. Между тем в самой Германии, наряду с промышленными, закрываются исследовательские реакторы. Для научных групп внутри страны наступает “нейтронный голод”. ПИК сулит им уникальный шанс продолжить работы в России в период, когда нейтронный реактор в Институте Лауэ-Ланжевена в Гренобле тоже близок к закрытию, а реактор в Швеции еще не запущен. Россия сможет привлечь их на свои площадки, чтобы заниматься наукой совместно.

- Ландшафт нейтронных установок в Европе меняется в нашу пользу, - подтверждает директор ПИЯФ НИЦ “Курчатовский институт” доктор технических наук Денис Минкин, - поэтому стремимся создать для международных исследовательских групп базу с универсальными приборными и измерительными возможностями.

По мнению Сергея Салихова, обретая роль ключевого игрока на рынке мегаустановок, будь то в Европе или на своей территории, Россия в первую очередь должна озаботиться разработкой собственных научных программ. Он напомнил, что Курчатовский институт по распоряжению Правительства РФ является координатором с российской стороны в международных проектах по созданию установок для исследования фундаментальных свойств материи (синхротроны, ускорители, токамаки) и обеспечивает участие в них заинтересованных и компетентных научных организаций страны.

Именно в этом смысл партнерских соглашений НИЦ “Курчатовский институт”, о которых Михаил Ковальчук рассказал членам международного комитета. В феврале нынешнего года, отмечая День российской науки, “Курчатник” подписал три рамочных соглашения о сотрудничестве с ГК “Росатом”, ФАНО и Объединенной судостроительной корпорацией. Соглашение с госкорпорацией “Росатом” - классический пример союза фундаментальной и прикладной науки и межведомственной кооперации родственно близких учреждений (относящийся ныне к “Росатому” институт ТРИНИТИ в Троицке когда-то был частью “Курчатника”).

Затем соглашения наполнились конкретными направлениями сотрудничества по термоядерным и плазменным, а также нейтринным исследованиям. От ФАНО в них должны были фигурировать несколько институтов РАН, но - пока “не срослось”. Хотя не на бумаге, а в жизни академические институты и “Курчатник” по этим направлениям взаимодействуют. Вот и в репинском заседании участвовали директор Физико-технического института им. А.Ф.Иоффе РАН член-корреспондент РАН Андрей Забродский, директор Института ядерной физики им. Г.И.Будкера СО РАН (Новосибирск) член-корреспондент РАН Павел Логачев, директор Института ядерных исследований РАН доктор технических наук Леонид Кравчук.

Директор Физтеха оценил ситуацию как грустную:

- Формируется российское сообщество, работающее в области термояда. Наша страна участвует в международном проекте ИТЭР, вкладывает в него большие деньги. Каждое из государств-участников имеет свою национальную программу, а Россия не имеет. И все время говорится: надо бы иметь.

Однако процесс наконец-то пошел! Есть поручение Президента РФ о подготовке такой национальной программы, и понятно, что начинать надо именно с консолидации термоядерного сообщества страны.

В свою очередь, Михаил Ковальчук “на полях заседания” подчеркнул:

- Совместно составленная межведомственная научная программа, разумеется, открыта и для ФАНО и РАН. Это база для координации усилий, а не для изменения юридических статусов институтов, как почему-то кто-то решил. Мы даем возможность всем компетентным в этой области организациям внести вклад в развитие исследований термояда, плазмы или нейтрино, вступить в своеобразный пул участников. При этом соглашение “Росатома” и Курчатовского института как пионера и лидера исследований в области термоядерного синтеза считаю абсолютно самодостаточным.

Заметим, что и заседавший в Репине МКНП можно назвать своего рода пулом. И это не какой-то благостный пример “народной дипломатии” - дескать, политики ссорятся, а мы будем дружить. Члены комитета, как и директора российских институтов и ректоры университетов, вполне прагматично исходят из своих интересов, и получается, что сотрудничество выгодно каждой из сторон. Потому что в одиночку мегаустановку не построить.

Наконец, наличие такой институции, как Международный комитет, подчеркивает прозрачность деятельности Курчатовского института, подобающую респектабельной корпорации. Аналогичный консультативный совет, состоящий из руководителей ведущих музеев мира, действует в Государственном Эрмитаже. И это вовсе не декоративная структура. Помнится, я спросил возглавляющего совет директора Британского музея Нила МакГрегора, доводилось ли ему давать рекомендации российским коллегам. Оказалось, что да, например, когда речь шла о развеске картин импрессионистов в здании Главного штаба.