http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=985c6607-c13d-489f-a80f-de7bb5a0247f&print=1© 2024 Российская академия наук
В восьмидесятые годы уже прошлого века ходила такая шутка: «И зарубежные новости. КНР запустила на орбиту новый спутник. Триста тысяч китайцев получили грыжу». Злая реплика точно передавала уровень китайской науки и технологий каких-то 40 лет назад.
Зато сегодня новость о том, что «ракета-носитель «Чанчжэн-5Б» успешно вывела в космос основной модуль «Тяньхэ» будущей китайской многомодульной орбитальной станции», не вызывает удивления. Поднебесная настолько мощно ворвалась в закрытый космический клуб, что лидерство Пекина кажется неизбежным.
В прошлом номере «АН» подробно рассказали, как наш восточный стратегический партнёр победил бедность. С утра телефон пришлось поставить в режим «без звука», так как звонки начались неприлично рано, семья ещё спала. Если вкратце передать суть сказанного очень разными собеседниками, то она может уместиться в нескольких словах: «Думают о народе – заботятся о будущем».
Чемодан – вокзал – университет
Китай действительно не просто заботится о будущем, он его формирует! В далёком 1996 г. вышла книга «Стратегия социально-экономического развития Китая. Прогнозы и пути модернизации». Цели, задачи, пути их решения – всё расписано до 2050 года. Горизонт планирования – полвека! Поэтапно расписаны практически все показатели, которых требуется добиться. Ошибаются, правда, но в сторону постоянного перевыполнения прогнозов.
Пекин даже научные открытия планирует на годы вперёд. Сейчас на красном знамени КНР золотыми буквами вышито «Спроектировано в Китае – 2030 год!». Через 10 лет Поднебесная должна перейти на самообеспеченность полного цикла всеми (!) высокотехнологичными изделиями: от разработки своих технологий до продажи.
Как неоднократно рассказывали «АН», в России науку, в том числе фундаментальную, вроде бы любят, но не уважают. Во всяком случае, если смотреть через лупу выделенных на неё бюджетных денег. Уже долгие годы, несмотря на заклинания «увеличим», «не позволим умереть», «ворвёмся в пятёрку первых», финансирование крутится в районе одного процента ВВП. Что ничтожно мало не только по меркам развивающихся стран, но болтается в пределах государств типа Сомали и Гондураса.
Естественно, учёные голосуют ногами.
– Если ещё в 2012 году ежегодно страну покидали 14 тысяч научных работников, то сейчас эта цифра достигает 70 тысяч! Это притом что в рамках нацпроекта «Наука» их количество за этот же период должно было увеличиться на 35 тысяч. С учётом оттока людей выйти на необходимые показатели теперь практически невозможно, – не смог промолчать на днях главный учёный секретарь РАН Николай Долгушкин.
Сегодня в России наукой занимается около 350 тыс. человек. И если по численности мы не на самом позорном шестом месте, то по их числу на 10 тыс. населения отстаём от лидеров в 2–3 раза. Констатация факта: Россия – единственная из развитых стран, где число учёных сокращается несколько десятилетий подряд.
Зато у нашего соседа яблок, как говорится, больше, и они слаще.
– Буквально только что, на сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) (а это высший законодательный орган КНР!) выдвинули новый лозунг «Спроектировано в Китае – 2030». То есть через десять лет страна должна решать все проблемы развития промышленности самостоятельно, опираясь на свои силы, и не зависеть от импорта недостающих высокотехнологичных компонентов из-за рубежа. Будет разработан план развития фундаментальных исследований и расширения сети научно-исследовательских учреждений. И что важно – он будет не просто соблюдаться, а с опережением графика! – рассказывает руководитель Центра социально-экономических исследований Китая Института Дальнего Востока РАН профессор, доктор экономических наук Андрей Островский.
Кормите научную корову
Почему-то в отличие от российских властей власти китайские понимают: чтобы научная корова доилась, её надо кормить. И, понимая, делают. Уже принято решение вливать в виде инвестиций в научно-исследовательские и опытные конструкторские разработки (НИОКР) до 3% объёма ВВП.
При этом с 2016 по 2020 г. и так финансирование науки только выросло с 1, 71 до 2, 42% гигантского китайского бюджета! Чтобы теперь выйти на 3% к 2025 г., расходы на НИОКР составят свыше 4 трлн юаней (примерно 580 млрд долларов). К этому следует добавить, что темпы ежегодного финансирования НИОКР вырастут в 17, 5 раза по сравнению с 13‑й пятилеткой и прирост инвестиций будет составлять по 7% ежегодно. При этом заметный объём инвестиций направлен в фундаментальные исследования, который увеличился только за 2020 г. на 12, 6% и составил 150, 4 млрд юаней, или 23, 27 млрд долларов.
Для сравнения. На сайте Счётной палаты РФ сказано, что бюджетные расходы на всю российскую науку в 2019 г. составили 422 млрд рублей (чуть меньше 6 млрд долларов!). Из них 243 млрд (чуть меньше 3 млрд долл.) были потрачены на прикладные исследования, остальные – на фундаментальную науку и эксперименты. Это чисто бюджетные средства без учёта частных вливаний. В 2020-м – около 7 млрд долларов, в 2021 г. – чуть больше 6 миллиардов. Словосочетание «для сравнения» тут, правда, неуместно…
Причём соседей не обвинишь в сиюминутном прикладном меркантилизме: «придумал – получил выгоду». Фундаментальные исследования не приносят финансовой отдачи здесь и сейчас. Это игра вдолгую, на десятилетия. Для современного Китая планирование на полвека вперёд стало уже нормой жизни.
– Они не ставят перед собой ложных задач. Например, опубликовать непременно столько-то статей, войти в пятёрку или десятку каких-то ведущих стран мира. Индекс цитируемости, число статей – всего лишь один из критериев оценки работы учёного или научного института. Главное не движение к цели, а достижение цели. Задачи предельно конкретны и направлены на развитие конкретных научно-технических направлений. И под эти задачи и выделяется такое громадное финансирование, – уточняет профессор Островский.
И если Китай ещё лет 10–15 назад казался научной пустыней, то сегодня за ним числятся достижения мирового и даже выше уровня. Китайский спутник «Чанъэ» совершил облёт обратной стороны Луны и сделал там фотоснимки. Китай стал второй страной в мире после США, которая запустила ракету на Марс. Китай строит свой пятый (!) космодром в провинции Чжэцзян, недалеко от порта Нинбо.
Китай уже вышел на 1-е место в мире по количеству произведённых промышленных роботов. Более трети протяжённости железных дорог в Китае – высокоскоростные, по которым идут пассажирские поезда, развивающие скорость до 300 км/час. Были проведены успешные испытания глубоководного батискафа «Фэньдоучжэ» («Борец») на глубине Марианской впадины в Тихом океане свыше 10 тыс. метров. Также полным ходом идёт развёртывание сети Интернет 5G, и в Китае насчитывается свыше 900 млн пользователей широкополосного Интернета.
Ребята, большинство китайцев ещё три-четыре десятка лет назад путали физику с химией, сено с соломой, лево с право. А сегодня ежегодно в лучших университетах США учатся почти 400 тыс. китайских студентов! А так как среди преподавателей много российских профессоров, то сложилась такая шутка: «Что такое американский университет? Это то место, где русские профессора учат китайских студентов, как жить в Америке!» Только вот студенты, отучившись и набравши в головы знаний и опыта, вернутся домой. А вот вернуть прижившегося за океаном российского профессора будет на порядок сложнее. Некоторые, как знаменитый биохимик Анатолий Клёсов, уже и место на кладбище в США купили, как и положено всякому американцу.
Учёный – это звучит гордо
Бывший руководитель Сибирского отделения РАН академик Александр Асеев рассказывал, что больше всего его поразили в Китае новые, с иголочки, научные городки. Современные общежития, магазины, оборудованные приборами лаборатории, охрана. И ни одной живой души. Китайские товарищи, сопровождающие Асеева, объяснили: «Нам не хватает научных сотрудников. Мы их ищем по всему миру и заранее готовим места, в которых они будут работать».
Престиж профессии учёного в Китае огромен. Средняя зарплата – в несколько раз выше средней по стране. Причём не так, как придумали у нас: мизерный оклад и куча премиальных, которых можно лишиться в любой момент. Нет, стабильный и весьма увесистый оклад с множеством всяческих привилегий типа расширенной медстраховки.
Кстати, Китайская академия наук, которая создавалась по образцу АН СССР, практически не реформировалась. Является ведущим научным центром страны, без экспертизы которого ни один государственный проект не имеет никаких шансов получить путёвку в жизнь. В России же даже Год науки и технологий объявили без уведомления РАН. А уж про обязательную экспертизу госпроектов и говорить смешно.
Китайские «купцы» работают по привлечению научных работников по всему миру. Но особенно продуктивно в России и некоторых республиках бывшего СССР, в которых не успели добить советскую систему образования. Зная слабые места системы, очень активно ими пользуются.
Например, у нас более-менее стали финансироваться разработки новых лекарственных препаратов. Но деньги дают только на две стадии: создание нового активного вещества и доклинические испытания. Там сравнительно небольшие суммы в несколько десятков миллионов рублей. Но как только разработка доходит до стадии уже клинических «проверок» и суммы возрастают на порядок, то государство самоустраняется, и тут появляются китайские товарищи с предложением, «от которого невозможно отказаться». В результате мы втридорога покупаем в Китае лекарство, которое было разработано в России.
Студентов математиков, физиков или будущих разработчиков программного обеспечения отслеживают ещё с вуза и, говорят, приплачивают им неплохие стипендии. Так что российские мозги утекают не только на Запад, но и всё активнее на Восток.
Примечательно то, что Миннауки РФ решило, что тема «Развитие научно-технического прогресса в КНР» с объёмом финансирования примерно 10–12 млн рублей в год совершенно неинтересна для нашей страны, и закрыло её для Института Дальнего Востока РАН. «Денег нет!» Действительно: зачем мечтать о несбыточном?!