http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=9e52d2fb-9667-451e-81a4-230bb4734851&print=1© 2024 Российская академия наук
Общее собрание Российской академии наук практически единогласно (при одном воздержавшемся) приняло Устав РАН в редакции, предложенной академической Уставной комиссией. Поскольку Министерство образования и науки дало отрицательное заключение на этот документ, а профильному министру предстоит наряду с другими членами правительства его утверждать, будущее нового устава не выглядит безоблачным.
Конфликт между чиновниками и академиками привлек внимание СМИ, которые целую неделю смаковали подробности “научно-политического скандала”. Выяснилось, что еще не все журналисты овладели новым для них материалом, К примеру, в репортаже РЕН-ТВ председателя Уставной комиссии Ю.Осипьяна перепутали с вице-президентом РАН А.Некипеловым. Разошлась с действительностью и информация “Известий” о единственном воздержавшемся: в номере газеты от 29 марта появилось сообщение о том, что “несогласным” оказался член-корреспондент РАН, заместитель руководителя подведомственного Минобрнауки Федерального агентства по науке и инновациям Александр Клименко. Мы связались с Александром Викторовичем, и вот что он сказал:
- Жаль, что столь авторитетная газета, как “Известия”, так легко печатает на своих страницах непонятно откуда взявшуюся информацию, да еще в анонимном репортаже. Не разобраться при открытом голосовании, кто единственный воздержался, - более чем странно. На самом деле я голосовал за предложенный вариант. Причина проста: он меня полностью устраивает. В нем сохранены положительные моменты прежнего устава и учтены новые нормативные требования, в том числе поправки в Закон о науке. Это вполне компромиссный документ: многие предложения не только Минобрнауки, но и других ведомств (Минкультуры, Минрегиона) тоже нашли в нем отражение. Академии нужно двигаться вперед, проводить выборы руководства, а для этого необходим новый устав.
Освещая “уставные отношения” РАН и Минобрнауки, наши коллеги-журналисты вообще наделали много ошибок. Однако нет сомнений, что, если действие будет и дальше развиваться по увлекательному конфронтационному сценарию, пресса и общество вникнут в предмет значительно глубже. Нет худа без добра...
На мартовском Общем собрании наиболее активно обсуждались два вопроса: изменение структуры управления Академией наук и введение возрастных ограничений на занятие административных должностей. Несмотря на серьезное давление, академия не согласилась с перераспределением властных полномочий по сценарию Минобрнауки. Члены Уставной комиссии посчитали, что “модельный” вариант - Наблюдательный совет с широкими полномочиями по формированию бюджета и административному контролю, правление с функциями оперативного управления и президиум, ведущий лишь экспертно-аналитическую работу, - для РАН не подходит. “Управление собственностью, финансами и решение научных задач невозможно разделить, - рассказал на пресс-конференции по завершении Общего собрания вице-президент РАН Александр Некипелов. - Определяя приоритеты в исследованиях, надо иметь возможность выделять средства на обозначенные направления, иначе они останутся лишь невостребованным списком вопросов”.
Слова руководителя Минобрнауки А.Фурсенко о том, что его министерство рассматривает Наблюдательный совет лишь как “интерфейс между обществом и наукой, способный повысить эффективность работы академии”, ученых не убедили. Задевало и настораживало академическое сообщество и некорректное поведение оппонентов, временами смахивавшее на шантаж. Свежи в памяти и история с авторством Модельного устава (оно не прояснилось до сих пор), и знаменитое “предисловие” к нему: “При несоответствии или неполном соответствии... уставы госакадемий будут возвращены для доработки без рассмотрения по существу”.
В выступлениях на Общем собрании вопрос взаимоотношений сторон всплывал неоднократно. “Я присутствовал на многих мероприятиях, где представители Минобрнауки заявляли: не примете наш Модельный устав за основу, не согласуем программу фундаментальных исследований, приостановим финансирование, отберем подведомственные учреждения”, - возмущался академик Геннадий Месяц. Прорвало даже обычно сдержанного Юрия Осипова: “Форма обсуждения профессиональных вопросов, которую позволяют себе облеченные властью люди, выходит за рамки приличия и наносит вред не только науке, но и всей стране”.
При таком раскладе результаты голосования были вполне предсказуемы. Сложнее спрогнозировать дальнейший ход событий. Ясно одно: борьба за устав предстоит нешуточная. Поскольку он уже поступил на утверждение в Правительство РФ, разногласия между ведомствами будут устраняться в соответствии с существующим там регламентом. Последнее слово по итогам согласительных процедур с участием представителей РАН и Минобрнауки, по-видимому, будет за самыми высокими начальниками вплоть до вице-премьера. И здесь на первый план может выйти вопрос соответствия устава норме закона.
Именно поэтому, представляя проект Общему собранию, руководители РАН подчеркивали: главный академический документ отвечает духу и букве действующего законодательства. Понимая, сколько стрел полетит в академию, уставная комиссия, тем не менее, буквально в последний момент решила не включать в окончательный вариант текста положение о возрастном цензе для руководителей. “Согласно официальному заключению Института государства и права, введение возрастных ограничений находится вне компетенции РАН, - пояснил академик Ю.Осипьян. - Такой пункт мог дать нашим оппонентам лишние зацепки, поэтому мы решили не рисковать. При этом действующее на сегодня постановление Президиума РАН, которое устанавливает предельный возраст для замещения руководящих должностей (70 лет. - Ред.), никто отменять не собирается. Остается и возможность закрепить возрастную норму законодательно”.
Однако, как ни важны эти моменты для дальнейшей жизни академии, решать судьбу устава будут не они. Камнем преткновения сторон остаются финансовые и имущественные вопросы. В своем последнем интервью, данном в статусе заместителя министра, уходящий на более спокойную ректорскую должность Дмитрий Ливанов не преминул заметить: “Принятый Общим собранием устав по-прежнему противоречит требованиям гражданского и бюджетного законодательства Российской Федерации, в том числе в сфере использования государственного имущества”. Министр Андрей Фурсенко по этому же поводу высказался так: “Устранить оставшиеся правовые коллизии можно двумя путями: либо менять законодательство, либо настаивать на том, чтобы изменения были внесены в Устав РАН”.
Вице-президент РАН Александр Некипелов, в свою очередь, утверждает: организационно-правовой статус академии и ее организаций в новом уставе прописан грамотно, все замечания Минобрнауки по этому вопросу учтены. “Не являясь органом исполнительной власти, академия осуществляет ряд присущих ему полномочий. К ним относится право владеть, пользоваться и распоряжаться передаваемым ей имуществом, создавать, ликвидировать, реорганизовывать подведомственные учреждения и распределять между ними бюджетные средства, - объяснил Александр Дмитриевич. - Наши учреждения создаются академией от имени Российской Федерации, а поэтому являются государственными и могут финансироваться из бюджета”. Воспримут ли в Правительстве РФ такую правовую схему, выяснится довольно скоро. Судя по тому, что министерства сельского хозяйства, регионального развития, культуры дали положительные заключения на Устав РАН, доходившие из Минобрнауки слухи о консолидированной позиции правительства по Модельному уставу, похоже, не подтверждаются.
Несколько слов о наиболее важных новациях устава. Серьезным изменениям подвергся раздел “Имущество и финансы РАН”, который по сравнению с прежним вариантом стал аж вдвое объемнее. Он пополнился статьями, вытекающими из поправок в Закон о науке. Речь идет о праве РАН самостоятельно определять численность работников и систему оплаты труда в пределах выделенного финансирования. При этом сокращение числа сотрудников не может служить основанием для уменьшения бюджетного финансирования.
Закреплены уставными нормами и другие реалии изменившегося законодательства. Появились пункты, определяющие права РАН на объекты интеллектуальной собственности, возможность заниматься предпринимательской деятельностью, вовлекать временно не используемое имущество в хозяйственный оборот, осуществлять государственные инвестиции для поддержки своей инфраструктуры. И еще: отчуждать закрепленные за организациями РАН земельные участки теперь можно “только с согласия Академии наук”.
Реальную возможность подступиться, наконец, к решению наболевшего кадрового вопроса открывает статья устава, в которой прописано право академии и ее отделений “использовать внебюджетные средства на решение социальных вопросов, в том числе на создание системы дополнительного пенсионного обеспечения”.
Из структурных новшеств стоит отметить изменение правил взаимодействия между региональными научными центрами (НЦ) и подведомственными им научными организациями. Раньше отношения сторон регулировались уставом самого НЦ, а теперь будут находиться в компетенции Президиума РАН. Именно он будет решать, каким путем осуществлять финансирование конкретного института, входящего в структуру НЦ, - через региональный президиум или через отраслевое отделение.
Не попала в окончательный вариант устава содержавшаяся в его первоначальном проекте норма, которая ограничивала двумя сроками нахождение на главных административных должностях академии. По словам А.Некипелова, это предложение в итоге “не получило поддержки большинства членов Уставной комиссии”. Отказ от внесения в устав принципа сменяемости руководства РАН, видимо, будет критически воспринят той частью научного сообщества, которую заботят перспективы продвижения по карьерной лестнице.
А вот введение пункта о том, что в особых случаях Президиум РАН вправе принять решение о созыве Общего собрания в месячный срок (в обычных условиях о времени проведения очередной сессии объявляют за четыре месяца), вряд ли кого-то удивит. Это нормальная реакция на каждодневно меняющуюся обстановку. Прощаясь с участниками мартовской сессии, президент РАН Юрий Осипов сообщил, что дату следующей встречи предсказать не берется. Он призвал коллег быть готовыми срочно собраться вновь, если понадобится вносить в устав принципиальные поправки.