Версия для печати
Вернуться к списку

Нам показали, что Медицинская академия стране не нужна»

Президент Российской академии медицинских наук (РАМН) Михаил Давыдов прокомментировал GZT.RU информацию о возможном закрытии одного из старейших отраслевых учреждений страны. Он считает, что Минздравсоцразвития, переводя научные институты к себе в подчинение, демонстрирует «тотальный непрофессионализм». «Видимо, медицинская наука правительству не нужна»,— делает вывод Давыдов.

— Действительно ли медицинскую академию ждет серьезная реформа? Есть ли вероятность перевода части НИИ, относящихся к РАМН, в «большую» академию, а другой части— в Минздравсоцразвития?

- С 2006 года уже девять институтов перешли в Минздрасоцразвития без согласования с нами и по инициативе самих директоров. Это является грубейшим нарушением устава академии и всей процедуры передачи. У директоров нет полномочий обращаться к ведомству с просьбой о переводе своих институтов

Они просто наемные рабочие. Директор любого НИИ избирается отделением РАМН и президиумом. По уставу он не имеет права обращаться к Минздраву напрямую. Тем не менее Минздрав это грубейшее нарушение поддержал и быстренько согласовал постановлением правительства. Это все политические кунштюки, процедурно выверенные. Эти решения могут быть опротестованы в судебном порядке, но какой смысл в судебном порядке что-то решать? Это же постановления правительства, подписанные Путиным. Они владельцы всей собственности. Они принимают такие решения, значит, им и отвечать за свои решения.

— Какие это институты?

- В начале сентября Минздраву были переданы НИИ Экологии человека и гигиены окружающей среды им. Н.А. Сысина, Гематологический научный центр РАМН, Медицинский радиологический научный центр в Обнинске. Это была инициатива директоров, а они все— возрастные люди, многим за 80 уже. Просто люди не очень хорошо подумали. Они рассчитывали на усиленное финансирование и более мощную поддержку. Как известно, Минздрав имеет большие средства, академия таких денег не имеет. Я читал формулировку директора обнинского центра, она звучала так: «Для лучшего тиражирования достижений гемцентра в более комфортных условиях». Ну это чушь собачья. До этого, летом 2010 года, три института были переданы в Минздрав по инициативе Совета безопасности: НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского, НИИ Гриппа и НИИ экспериментальной медицины Северо-Западного отделения РАМН. В их работе пока мало что поменялось: новые цели и задачи не определены, меняется только подчиненность, у Минздрава же нет ни одной организации, способной управлять наукой. А в 2006 году, еще при Зурабове, «ушли» Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН, Эндокринологический научный центр РАМН и институт хирургии им А.В. Вишневского. Михаил Зурабов (министр на тот момент.— GZT.RU) тогда начал поддавливать директоров, они дрогнули и ушли за поддержкой к нему. Эти институты, надо сказать, не стали эффективнее работать. Не могу сказать, что изменилось в их работе: мы не общаемся. Сейчас в нашей академии остается еще порядка 70 институтов и научных центров.

Реформа РАМН

Вопрос присоединения институтов РАМН к Академии наук обсуждался 19 октября на заседании президиума РАН лично с президентом РАМН Михаилом Давыдовым— об этом GZT.RU сообщал 20 октября. Вице-президент РАН, академик Александр Некипелов в интервью GZT.RU отметил, что это связано с созданием в РАН целого отделения физиологии и фундаментальной медицины. Также он заявил о возможности дальнейшего присоединения ряда НИИ, входящих в состав РАМН, к Минздравсоцразвития.

— Уже ясно, что будет дальше с институтами, которые еще входят в состав академии?

- Трудно спрогнозировать. Государство— собственник всех зданий и земли, на которых работает академия. Они по-своему распоряжаются своей собственностью, не ставя нас в известность.

— Речь может идти о полном закрытии РАМН?

- Вряд ли. Скорее Медицинская академия перейдет в класс общественных организаций. Станет таким клубом по интересам. Но в таком виде она не нужна вообще. Академия должна быть государственной— аналогом Института Здоровья США: иметь гранты, соответствующее финансирование, права и функции органа исполнительной власти, инициативы и разработки которой были бы обязательны для всех структур Минздрава. Бюджет Института здоровья США, кстати— $24 млрд. А сейчас из-за убыточного финансирования РАМН неэффективна, и ее деятельность просто не востребована министерством. А ведь в составе академии сосредоточена вся наука: и фундаментальная, и прикладная. То есть все науки о жизни.

— Так все-таки принцип реформирования РАМН вам понятен?

- Нет. Они (Минздравсоцразвития.— GZT.RU) ведут себя небрежно и пренебрежительно по отношению к академии. Мы просто получаем постановления правительства, подписанные Путиным, и выполняем их.

Медицинская академия

РАМН— одна из отраслевых государственных академий наук России, научный центр, целью которого является координация фундаментальных исследований в области медицины. Была создана в 1944 году при Наркомздраве как Академия медицинских наук СССР. Сейчас в ее состав входит более полусотни НИИ и научных центров.

— Насколько нам известно, Медакадемия больше не может выбирать академиков. Это так?

- Мы рассчитывали провести выборную сессию, но правительство нам запретило. Еще в августе 2008 года вышло постановление правительства, регламентирующее количество академиков во всех государственных академиях. Тогда состав был признан по факту. В Медицинской академии занизили численность академиков на 150 человек. Теперь новые академики могут появиться либо дополнительным разрешением правительства, либо когда вымрут 150 человек академиков. Мы посчитали— это произойдет примерно через 15–17 лет, только тогда мы сможем избирать новых членов. Я многократно обращался во все инстанции, мое письмо носили и к Путину, и к Голиковой (глава Минздравсоцразвития.— GZT.RU). В итоге ничего не изменилось. Так что новых выборов не будет: ждем, пока вымрут 150 академиков. Фактически правительство продемонстрировало нам, что медицинская академия стране не нужна. Государство не заинтересованно, чтобы академия развивалась. Более того, похоже, что ее хотят постепенно ликвидировать. Мой срок полномочий заканчивается в марте 2011 года, и я свою кандидатуру не выставляю. Не желаю ничего общего иметь с ними. Руководить российской медицинской наукой, когда о ней никто не хочет слышать, просто неинтересно. У меня есть онкоцентр (Давыдов— гендиректор Научного центра онкологии России им. Н. Блохина.— GZT.RU), в нем работы выше крыши. Я все силы свои уже отдал академии за последние пять лет.

— То есть правительство не видит смысла в содержании академии?

- Я уже и сам не вижу смысла. Я многократно пытался всем объяснять, что академия и Минздрав— это как лошадь и телега. Причем лошадь— наука— впереди, а телега— министерство— позади. Но у нас телега впереди стоит. Они не хотят слышать о разработках академии, не хотят советоваться с нами. Я наблюдаю в министерстве тотальный непрофессионализм. Сейчас идут большие государственные проекты, ребята бодро рапортуют об использовании средств на эти проекты. Результаты этих госпроектов никто критически не оценивает, ни ретроспективно, ни проспективно (буквально — обзорно.— GZT.RU).

— Вы также являетесь и членом президиума большой академии. Поэтому, полагаю, вы знакомы с идеей создания отделения физиологии и фундаментальной медицины. Есть вероятность того, что в состав отделения войдут институты РАМН?

- Вопрос о создании отделения уже решен. И какие-то институты действительно могут войти, это не худший вариант. Многие крупные центры, которые занимаются фундаментальными исследованиями, могут войти. Но я действительно не знаю, какие именно. Структура отделения пока не обсуждалась: заседание президиума будет в середине декабря. Какие цели и задачи перед РАН поставит государство— пока не ясно. Знаю, что хотят развивать биомедицинские технологии. Этим занимаются и в нашей академии, и в большой. Так что, возможно произойдет концентрация сил, и на базе РАН создадут некий образ силиконовой долины для биомедтехнологий.