http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=aee17f62-0144-42d0-98c4-0d32a4ed08ba&print=1© 2024 Российская академия наук
НАУЧНОЕ сообщество России на протяжении последних трех недель бурно обсуждает решение Нобелевского комитета о присуждении премий за этот год. С премией мира все понятно - это исключительно политизированная награда. Но как быть с другими номинациями? К сожалению, россияне в очередной раз остались и без научных премий. Неужели в России нет исследователей, достойных мирового признания? Или, может, Нобелевский комитет не совсем объективен? "Смена" проанализировала причины этого явления.
Прощальный аккорд
За последнее десятилетие открытия наших ученых отметили Нобелевкой два раза. В 2000-м премию присудили Жоресу Алферову за получение полупроводниковых структур. В 2003-м - Виталию Гинзбургу и Алексею Абрикосову (последний, правда, давно работает в США) за вклад в теорию сверхпроводников и сверхтекучих жидкостей. Все это, можно сказать, прощальный подарок советской науки, где физика была на высоте. Остатки былой роскоши.
Наши физики вообще чаще всего получали признание Нобелевского комитета. А вот в остальных научных номинациях можно констатировать полный провал. За более чем вековую историю существования премии нам только один раз присудили Нобелевку по химии - ее отдали Николаю Семенову еще в далеком 1956 году. А Нобелевку по физиологии и медицине нашему ученому в последний раз вручали более ста лет назад! Спасибо Илье Ильичу Мечникову за его труды по исследованию иммунной системы!
Бюрократы гробят науку
Итак, наших соотечественников среди нобелевских лауреатов прискорбно мало. Справедливо ли это? Академик Филипп Рутберг (выдающийся электрофизик, один из ведущих специалистов в мире в области плазменных технологий) считает, что, безусловно, премию заслужило намного больше россиян.
- Я могу навскидку назвать около десяти ученых, которые, на мой взгляд, совершенно четко должны были получить эту премию, - говорит он и начинает перечислять имена.
Однако все названные ученые - светила эпохи СССР. И самый волнующий вопрос не в том, кого раньше обделили премией, а кто придет им на смену. А здесь - сплошные проблемы. Многие наши светлые головы уезжают за рубеж не столько из-за денег, сколько из-за того, что в России намного труднее организовать нормальный исследовательский процесс.
- Бесполезно пытаться вернуть в Россию уехавших ученых, если не сделать что-то с нашей дикой бюрократией! - считает Филипп Рутберг. - Вот вам простой пример. Мне нужен прибор в лабораторию, его надо купить за рубежом. Бюджетного финансирования нет, эти деньги я должен заработать либо грантами, либо контрактами и перевести их в прибыль. Потом пройти всякие идиотские тендеры, хотя я знаю, что есть только одна контора в мире, где производят этот прибор! Потом мне нужно уплатить налог с прибыли, купить прибор, перетащить его через таможню (там тоже хватает препятствий), привезти в институт, поставить на баланс и еще платить дополнительный налог за этот аппарат! Я теряю минимум полгода на то, что мог бы сделать за несколько дней и в два раза дешевле...
Плетемся в хвосте
Несмотря на все потрясения 90-х годов, в некоторых направлениях физики мы еще сохраняем лидирующие или как минимум прочные позиции. Но вот в области фундаментальных исследований в медицине и биологии нам нагонять и нагонять!
- Мы отстаем, но тому есть объективные причины, - отмечает академик Владимир Чехонин, секретарь Отделения медико-биологических наук РАМН, специалист в области иммунохимии и биохимии нервной системы. - В начале XX века российская наука имела все необходимое, чтобы развиваться в области биологии. Но потом последовал провал, связанный с тем, что власти бросили все средства на повышение обороноспособности страны. Произошел перекос, и очень долгое время биологию недооценивали, в том числе и в плане финансирования. Мы попали в глубокую яму!
По словам Чехонина, в последнее десятилетие многое сделано, чтобы сократить разрыв. Но требуется по меньшей мере 10 - 20 лет, чтобы стать конкурентоспособными и начать работать на определенном уровне. Только в этом случае возможны какие-то прорывные решения, которые могут быть отмечены Нобелевской премией!
А судьи кто?
Говоря об объективности Нобелевского комитета, ученые отмечают, что обычно он действительно выдвигает на премию значимые исследования.
- Что касается медицины, в 90 процентах случаев это и правда выдающиеся работы, - считает Чехонин. - Однако есть и такие примеры, когда возникает ощущение, что премия кем-то лоббируется!
Это и неудивительно. Ведь даже в самой процедуре выбора лауреатов (кстати, очень закрытой и засекреченной) есть ряд важных нюансов, которые косвенно провоцируют на определенную необъективность.
- Обратите внимание, какова процедура присуждения Нобелевской премии, - рассказывает Филипп Рутберг.
- В первую очередь опрашивают нобелевских лауреатов - их мнение в данном случае наиболее значимо. В Америке лауреатов около двухсот, а в России из живых только Алферов и остался! Делайте выводы.