Версия для печати
Вернуться к списку

РЕЧЬ ИДЕТ О СОЦИАЛЬНОЙ НЕЗАЩИЩЕННОСТИ НАУЧНЫХ СОТРУДНИКОВ

Владимир Николаевич, в настоящее время учебный и научный штат вузов финансируется отдельно – по 53 и 47 параграфам. Считаете ли Вы этот вариант целесообразным?

Мы считаю это нецелесообразным, мы давно говорим о том, что должно быть финансирование единого учебно-научного персонала. Это, во-первых, изменит принцип финансирования: тогда будет финансироваться штатное расписание, и научные сотрудники не будут работать на одну десятую ставки, а будут работать, как профессора, доценты и ассистенты, на полную ставку.

Сейчас все зависит от того, какое количество проектов и грантов получит научная группа. Потому что базовое финансирование составляет, в лучшем случае, всего лишь 13% от общего объема финансирования научных исследований. А базовое финансирование как раз и есть та зарплата, которая составляет постоянный оклад научных сотрудников университета. Поэтому введение единого научно-педагогического персонала стоит на повестке дня уже давно, и до сих не решается. Потому что Минфин финансирует отдельно образование и науку. У него свои принципы, он не думает о том, что университет – единый организм, единое целое, единый штат. И что профессора занимаются научной работой, а научные сотрудники занимаются преподаванием.

Сторонники разделения финансирования по 47 и 53 параграфам в защиту своей точки зрения говорят о том, что при раздельном финансировании научные сотрудники кроме бюджетных средств имеют еще хоздоговора, а кроме этого у ректора, в общем-то, есть возможность корректировать ситуацию и доплачивать научным сотрудникам из внебюджетных фондов.

Это совершенно неправильная позиция. Потому что на самом деле хоздоговорная деятельность управляется руководителем договора, а не ректором. Ректор или директор института получает только накладные расходы от 15 до 20%. И обычно эти деньги идут на инфраструктуру, этого совершенно недостаточно для того, чтобы доплачивать еще всем научным сотрудникам. Если есть у данной научной группы хоздоговор, если еще есть грант, есть еще проект, если еще они выиграли какой-то международный грант, тогда все в порядке. А если по каким-то причинам гранты не выиграли, тогда остается это мизерное базовое финансирование по тематическому плану, которое составляет всего 13%.

А не считаете ли Вы, что такая ситуация как раз стимулирует научных сотрудников к тому, чтобы работать лучше, активнее?

Она стимулирует не только научных сотрудников, она стимулирует еще и профессорско-преподавательский состав. Вы, наверное, знаете, что руководители грантов, как правило, - это ведущие профессора, и руководители проектов – тоже ведущие профессора. И профессор в свою команду может взять научного сотрудника, а может взять аспиранта или студента. Все профессора, согласно нашему законодательству, должны заниматься научной работой. Но мне кажется, что как раз для преподавателей вполне достаточно той системы грантов, программ, которые есть в настоящее время. По конкурсу можно выиграть тот или иной лот и, соответственно, дополнительно к своей зарплате получать поддержку на свои научные исследования. Речь идет о социальной незащищенности научных сотрудников. Та законодательная, экономическая база, которая у нас есть, делает их социально не защищенными в том смысле, что некоторые из них (иногда – многие) даже ту небольшую зарплату, которая положена по единой тарифной сетке, не получают. А работаем же фактически бок о бок с профессорско-преподавательским составом. Это, конечно, вызывает определенное социальное напряжение. Здесь речь может идти только об увеличении составляющей тематического плана для того, чтобы, по крайней мере, те научные сотрудники, которые находятся в штате, получали зарплату в рамках единой тарифной сетки.

Однако проблема интеграции науки и образования значительно шире этих двух параграфов, она затрагивает стратегические вопросы развития науки в России. Каким образом взаимодействуют, предположим, институты Академии наук и университеты, насколько эффективно используются научная база, которая есть в научно-исследовательских институтах для подготовки кадров. Мне кажется, эти возможности не используются в полной мере.

На Ваш взгляд, какой должна быть структура высшего профессионального заведения с точки зрения интеграции науки и образования? В частности, что Вы скажете о возможном введении таких позиций, как доцент-исследователь, ассистент-исследователь?

Это как раз идея неплохая. Можно вводить и такие позиции, а можно оставить финансирование позиций старший научный сотрудник, ведущий научный сотрудник и т.д. Просто нет необходимости вводить новые позиции, достаточно финансировать то, что есть. Для этого не нужно никаких новых форм.

Все это актуально, в первую очередь, для тех университетов, где есть научно-исследовательские институты. Их немного, но это университеты, которые являются ядрами кристаллизации российского образования. Если они исчезнут, то мы очень много потеряем. Останется множество частных вузов, множество так называемых университетов, которые возникли на базе педагогических институтов, где никакой науки не было отроду, но которые называются сейчас университетами. Вы понимаете, что это ни в какое сравнение не идет с настоящим университетским образованием, когда студенты, начиная со второго курса, активно занимаются научными исследованиями.