Версия для печати
Вернуться к списку

Деньги на науку дали, но как их тратить — не пояснили

Программа правительства РФ («О мерах по привлечению ведущих ученых в российские образовательные учреждения высшего профессионального образования»), в рамках которой и выдаются мегагранты, призвана помочь вернуть в Россию ученых, которые уехали за границу в 90-е годы прошлого века. В 2010 году на эти цели было выделено 6 млрд рублей. Минобрнауки на конкурсе выбрано 40 ученых: пять проживающих у нас, 20 уехавших за рубеж россиян и 15 иностранцев. Каждому из которых было выделено около 150 млн рублей.

— 2 ноября прошлого года нам выдали деньги. Получалось, что первый год программы заканчивается через месяц — и за это время нам нужно было потратить 30–50 млн, которые выделялись на первый год, — рассказывает член-корреспондент РАН Сергей Никитов, один из получателей мегагранта. — Вопрос о том, чтобы перенести часть не потраченных средств на следующий год, нам пришлось решать на уровне Фурсенко. Он помог.

Никитов говорит, что российские ученые в целом знают о несовершенствах российского законодательства и поэтому примерно представляли, с чем придется столкнуться, но их иностранные коллеги были удивлены особенностями российских законов.

— Петер Колтерманн, немецкий океанолог, который создает в МГУ лабораторию оценки природных рисков в прибрежных зонах, из-за законодательства о госзакупках почти год не может приобрести компьютеры, — рассказывает Никитов. — В МГУ работает одна комиссия по закупкам, которая собирается раз в год в сентябре, а грант был выигран в ноябре, поэтому закупить оборудование так и не удалось.

По условиям получения данного типа грантов зарубежный ученый должен работать в России не менее четырех месяцев в год. Чтобы выполнить этот пункт, многие ученые часто летают.

—Чтобы деньги, потраченные на перелеты, можно было оформить как командировку, нужно лететь из России, а не наоборот, — рассказал Дмитрий Зыков, заместитель главного редактора журнала «Наука и жизнь». — Например, Юрий Котельцев, один из получателей мегагранта, летает в Москву из Эдинбурга, что выходит достаточно дорого.

Зыков рассказывает, что многие ученые столкнулись с проблемами и на таможне: при доставке животных из-за границы груз могли задержать на две недели — за это время животные погибали.

Еще один получатель мегагранта — член-корресподент РАН Сергей Лукъянов рассказал «Известиям», что, для того чтобы в Нижнем Новгороде оборудовать лаборатории флуоресцентного биоимиджинга, ему приходится дискутировать с ФАС.

— Все оборудование закупается через тендеры. И из-за того что основной критерий — цена, а не качество товара, любая фирма может влезть и сорвать заказ, — говорит Лукьянов. — Нам с коллегами нужна установка определенной фирмы в особой комплектации, а представители конкурентов этой фирмы специально срывают конкурс, жалуясь в антимонопольную службу. Из-за этого постоянно затягивается время.

Похожая ситуация и с закупками реактивов. По условиям гранта ученые вынуждены покупать реактивы только у российских фирм. А те, в свою очередь, покупают их за границей.

— Из-за посредника цена сильно увеличивается, — рассказывает Дмитрий Зыков. — Реактивы дорогие, но их нужно не очень много. Посредникам не выгодно заказывать 15–20 г реактивов, поэтому они ждут пока заявок накопится на целую фуру. Ученым приходится заказывать или целую фуру, или ждать несколько месяцев своего заказа.

В пресс-службе Минобрнауки «Известиям» рассказали, что функция их ведомства сводится к тому, чтобы проводить конкурсы среди ученых. А получатель мегагранта должен действовать в рамках российского законодательства, которое не всегда совершенно, признают в министерстве.