http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=b65fa5af-cf7e-4af1-a32c-02ba3667d1d3&print=1© 2024 Российская академия наук
Традиционные майские военные парады – не только дань памяти павшим воинам и чествование здравствующих Ветеранов. Это еще и смотр научных достижений ученых-инноваторов, и демонстрация новейших средств и систем вооружений, и повод для глубоких размышлений о перспективах финансирования государственного оборонного заказа.
История развития системы финансирования государственного оборонного заказа в России восходит своими корнями к времени формирования вооруженных сил. За прошедшие века наблюдались взлеты и падения, удачи и провалы в их финансово-экономическом обеспечении, но за последние двадцать лет сформировались предпосылки, существенно отличающие сложившуюся ситуацию от того, что было ранее.
Автору удалось поработать и поучиться у тех, кто принимал активное участие в формировании оборонного щита и СССР, и современной России. Но уже в середине восьмидесятых началась пресловутая «качка», как ее называли сами «оборонщики». Устойчиво и методично работающие предприятия «оборонной девятки» начали раскачивать суровые рыночные условия, смывая мутной водой за борт талантливых профессионалов. Запомнившееся многим как «время кооперативов» с лихвой поработало на разрушение единой системы финансирования предприятий ОПК. Куда только не уходили молодые кадры – в политику, в бизнес, - только в Науке и «оборонке» оставались единицы. Пожалуй, это была первая волна научной миграции в Новой России и последняя – в СССР, возникшая вследствие нерациональной и непродуманной научно-технической политики.
Чем запомнилось нынешнему поколению молодых ученых это время, когда они были еще юными? Разоренными и запустелыми помещениями предприятий, впоследствии сданными в аренду частным фирмам, порой никакого отношения к ОПК не имеющим. Возникновением большого количества торговых предприятий, растущим культом обогащения (с пропагандой различных путей его достижения, порой далеко не всегда правильных) и смутным предчувствием надвигающегося неотвратимого события, которое логично должно завершить и увенчать происходившие процессы.
И это произошло – СССР прекратил существование. Под яростный гул одобрения одних и ропот недовольства других разрушилась не только одна из могущественных держав мира – произошла системная катастрофа. Двадцать лет назад Россия перешла на новый этап развития, в одночасье потеряв, в т.ч., единую финансовую, экономическую, социальную, оборонную системы. Возникла необходимость создания (о воссоздании даже речь не шла – это было невозможно, слишком многое было разрушено!) принципиально новых механизмов функционирования, в частности, ОПК.
Что мы получили? Разрушенные связи между предприятиями, имеющими множество взаимных обязательств, но не имеющими возможности к их исполнению по причине задолженностей, непогашенных кредитов и т.д. Не до конца модернизированные производства (а где-то модернизация даже и не начиналась!) и отсутствие антикризисной системы управления. Не было четкого осознания той катастрофической ситуации, что многие научные, производственные и даже оборонные секреты могут стать легкой добычей коммерсантов, причем не только российских. В начале девяностых сюда, на территорию «бывшего СССР» прибыли представители многих фондов, которые буквально за бесценок скупали результаты высоко ценящихся на рынке «советских» научных разработок. Вряд ли удалось точно сосчитать, сколько из них вернулось в Россию и другие страны, – бывшие «союзные республики», - уже в виде запатентованных решений и готовой продукции, а также сколько средств потерял разрушенный Союз на оплату их импорта! Уже и не вспомнить имена тех, кто принимал участие (назовем вещи своими именами!) в «интеллектуальном разграблении», вывозя за границу по дешевке высококачественный отечественный научный продукт. Вспоминается другое. Как выпускник математического факультета, я работал в академическом Институте прикладной математики имени М.В. Келдыша. В середине девяностых годов этот Институт, который и основал Мстислав Всеволодович, Великий ученый, ровно 14 лет (19.05.1961-19.05.1975) возглавлявший Академию наук СССР, в стенах которого было проведено множество важнейших научных разработок, обеспечивших приоритет СССР и России по ряду направлений на десятилетия вперед, не имел средств на своевременную оплату даже зарплаты своим сотрудникам! Мне памятны длинные осенние и зимние вечера, когда после чтения лекций в МГУ им. М.В.Ломоносова усталые сотрудники лабораторий от соисполнителей приезжали на работу и пытались осознать складывающуюся ситуацию: где работать, чтобы хотя бы иметь необходимый прожиточный минимум? Практически каждый, кто мог, работал на нескольких работах, чтобы обеспечить пропитание себе и близким. В некоторых институтах директора предприятий вводили талонную систему обедов, и даже непонятную, «излишне благотворительную» для современных предпринимателей услугу, когда директор за свои средства кормил своих сотрудников, чтобы они имели возможность работать. А что еще можно было делать, если в это время не было сформулировано не то, чтобы концепции, а просто представления о рациональном и эффективном с экономической и геополитической точек зрения реформировании ОПК?
Волею судьбы в этот период времени, не имея возможности работать только в ИПМ им. М.В.Келдыша, я подрабатывал на оборонном предприятии, а по сути, работал командированным «подснежником» в оборонном Министерстве, располагающимся через площадь от академического Института. В отличие от низкой зарплаты, работы в обоих местах было много, и единственным «плюсом» от моего местоположения было время перехода с одного места на другое, занимавшее несколько минут. В Министерстве на Миусской площади, располагающемся по соседству с Институтом прикладной математики Российской академии наук (РАН), не только понятия не имели о тех проблемах, с которыми столкнулся ИПМ РАН и другие институты, но и не хотели о них знать. Удивительное равнодушие, которое является еще одним следствием реформ, во многом объясняет и нынешнее пассивное состояние общества: культивирование финансовых приоритетов над нравственными привело к серьезному разобщению и сильному внутриотраслевому разделению. Нередко в докладах и выступлениях, на переговорах и даже современных конференциях коллеги недоумевают по поводу того, почему их не понимают партнеры по проекту и соисполнители по госзаказу – а причины весьма похожи. Происходила подмена многих понятий, а некоторые даже до неузнаваемости трансформировались.
Подробнее остановлюсь на конверсии. В начале-середине девяностых это была любимая тема выступлений ряда руководителей. Во что это выливалось реально, на местах? По программам конверсии ОПК было закрыто много перспективных проектов – на темы не давали денег, и люди уходили. В качестве заместителя директора встречаясь с многими из них ныне на переговорах, отмечу – у них есть душевная незалеченная рана, связанная с тем периодом, когда их бескорыстный и самоотверженный труд по достоинству не оценили. Это, кстати, весьма значимый момент – своевременное стимулирование сотрудника, мотивация к активной творческой деятельности, - на многих современных предприятиях он цементирует коллектив и помогает ему интенсивно развиваться. Они ушли в коммерцию, большинство в торговую сферу, и хотя не озлобленны, но вспоминают тот период работы с болью и горечью, и намеренно, «из принципа» не хотят инвестировать в Науку. Но чья вина в том, что им не дали в Науке работать? Руководства предприятия, министерства, отрасли?
В рамках конверсионных программ предприятия ОПК начали интенсивно осваивать производство гражданской продукции. Оборонный заказ неуклонно сокращался и на освобождавшихся мощностях увеличивался объем выпуска стандартных, далеко не всегда высококачественных изделий. Были разработаны инвестиционные направления «Конверсия – топливно-энергетическому комплексу», «Конверсия – медицине», «Конверсия – экологии» и т.д., по которым открытые данные по проектам собирались и систематизировались в отчетах. Но в ОПК по-прежнему не хватало «управляющего ядра» - отраслевого министерства, которое бы взяло на себя управляющие функции, до начала девяностых принадлежавшие «оборонной девятке». Один из их правопреемников, Государственный комитет РФ по оборонным отраслям промышленности (Госкомоборонпром) не мог обеспечить управление в полном объеме, и на его основе Указом Президента РФ от 8 мая 1996 года № 686 был создано Министерство оборонной промышленности РФ.
Конечно, Миноборонпром не являлся идеальным министерством, но свои функции выполнял исправно. На предприятия стали поступать средства на оборонный заказ. Конверсия стала не поголовной («всем кастрюли вместо танков»), а выборочной. На недоконверсированных мощностях стало воссоздаваться производство оборонной техники, что потребовало привлечения новых кадров. В тех организациях, где позволял кадровый потенциал, стали воссоздаваться научно-технические и диссертационные советы – в начале девяностых по диссертациям на соискание ученой степени в «оборонке» защищались единицы. Было проведено несколько важных выездных совещаний, на которых руководство министерства пыталось оценить степень разрушения финансовой системы и наметить пути по разрешению ситуации. Намеченные задачи оказались столь грандиозными, что в помощь Миноборонпрому на основе Государственного комитета по промышленной политике Указом Президента от 14 августа 1996 года № 1177 было создано Министерство промышленности РФ.
Для реализации инвестиционной политики в ОПК и реанимирования оборонных производств обоими министерствами был предпринят ряд кардинальных мер. В частности, в ряде ключевых (центральных, всесоюзных и т.д.) институтах Миноборонпрома РФ были организованы ассортиментные кабинеты. Предприятия получили полномочия на проведение переговоров по поставке гражданской продукции, минуя центр. Время принятия решений по инвестиционным предложениям сократилось, представители финансовых институтов получили возможность в ассортиментных кабинетах оперативно ознакомиться с образцами инновационной продукции и обсудить перспективы сотрудничества с руководителями представительств. Как следствие, увеличился объем заемных средств в оборонную отрасль и сократились сроки окупаемости проектов – эффективность реализации проектов существенно выросла! Иностранцы, приезжая на переговоры, говорили нам и у себя на Родине об очередном «русском чуде» - оборонная промышленность в России не разрушена, а конкурентоспособна и начинает успешно развиваться, и всерьез рассчитывали на кооперацию по проектам по поставке гражданской продукции. Но оборонку ждал новый исторический поворот…
Указом Президента РФ от 17 марта 1997 года № 249 Министерство промышленности было ликвидировано и его функции были переданы Министерству экономики РФ. Тем же Указом было ликвидировано Министерство оборонной промышленности РФ, но, вопреки логике и здравому смыслу, вместо воссоздания Госкомоборонпрома, его функции были переданы опять Министерству экономики РФ и Государственному комитету по связи и информатизации РФ! Иначе говоря, Минэкономики РФ было переподчинено несколько сот оборонных предприятий, только начавших работу по оборонному заказу, запустивших ряд инвестиционных проектов на поставку гражданской продукции. В начале года денег, как знают производственники, бывает очень мало, а тут в оборонке их не стало совсем! Те средства, которыми располагало Минэкономики РФ, не могли быть распределены между всеми соисполнителями инвестиционных проектов, что опять привело к закрытию ряда направлений. Для многих сотрудников оборонных предприятий 1997 год запомнился как один из самых тяжелых, безденежных. Отток кадров после прорывного 1996 года возобновился и ускорился, закупки нового оборудования по проектам технического перевооружения и модернизации производств, наоборот, были вначале приостановлены и после надолго заморожены. Но наступил 1998 год…
За 3,5 месяца до всем известного российского августовского дефолта, на базе Министерства внешних экономических связей и торговли (МВЭСТ) РФ 30 апреля 1998 года было образовано Министерство промышленности и торговли РФ. Те предприятия, которые были в Министерстве экономики РФ, вместе с промышленными подразделениями МВЭСТ РФ были переданы в Минпромторг, в т.ч., для оживления их инвестиционной активности. И они добросовестно, опять почти без средств, начали расширять сотрудничество с финансово-экономическими институтами. Жаль, процесс продлился недолго – переживших дефолт коммерческих структур от кооперации с «оборонкой» опять отпугнула очередная реорганизация – Указом Президента РФ от 22 сентября 1998 года № 1142 Минпромторг РФ упразднили.
Для того, чтобы как-то регуляризировать работу с ОПК, инициативой снизу была предложена организация оборонных агентств по приоритетным направлениям стратегического развития отрасли. Вскоре на смену Миноборонпрому РФ (1996-1997), который успешно управлял деятельностью предприятий, появились Российское агентство по обычным вооружениям (РАВ), Российское агентство по боеприпасам (РАБ), Российское агентство по системам управления (РАСУ), Российское агентство по судостроению (РАС) и Российское авиационно-космическое агентство (РАКА). Естественной надстройкой над РАВ, РАБ, РАСУ, РАС и РАКА явилось создание Указом Президента РФ от 17 мая 2000 года № 867 Министерства промышленности, науки и технологий РФ. Минпромнауки РФ были переданы функции упраздненного Министерства науки и технологий РФ, и часть функций упраздненных Министерства экономики РФ и Министерства торговли РФ.
Несмотря на имевшиеся недостатки, структура «Минпромнауки»-«агентства» оказалась устойчивой, жизнеспособной и эффективной. Волей судьбы автору приходилось работать с предприятиями всех пяти агентств, и их руководители положительно отзывались о сформированной структуре власти. Участвуя в реализации ряда инвестиционных проектов, могу отметить, что на тот момент «конверсия» как термин на местах уже практически не упоминалась. Неоднократные остановки ОПК на крутых исторических поворотах дали себя знать – прежние механизмы окончательно перестали работать, в конверсионные проекты перестали верить инвесторы, и даже руководители властных структур стали весьма скептически относиться к идее массовой конверсии оборонных производств. Интересно, что в последний период «конвесионализации» значение термина изменилось – под ним стали понимать намек на конверт, в котором определенная сумма премиальных передавалась в качестве вознаграждения за успешно проведенную сделку. В современном русском языке, как мы помним, этому определению теперь соответствуют другие термины.
Очередная попытка восстановить инвестиционно-привлекательный имидж российских оборонных предприятий и наладить работу по проблематике формирования и выполнения государственного оборонного заказа была предпринята в 2004 году. Указом Президента РФ от 09.03.2004 на базе упраздненных Министерства энергетики РФ и Министерства промышленности, науки и технологий было образовано Министерство промышленности и энергетики РФ. Стали возникать новые структуры, ведающие вопросами государственного оборонного заказа, например, Рособоронзаказ. Но к этому моменту предприятия ОПК, имевшие разный уровень финансовой активности и инвестиционный потенциал, стали пытаться сами решать вопросы выхода на стадию промышленного выпуска по проектам. В частности, у ряда оборонных структур, имевших форму собственности ГУП (государственные унитарные предприятия), появились дочерние предприятия (ДГУП), в которых были выделены отдельные проекты, реализация которых обеспечивала получение прибыли. По разным причинам прибыль выводили из основного предприятия, но на местах иногда это принимало необычные формы. Например, головное предприятие (ГУП) не имело заказов и регулярно ездило в центр (агентство, министерство) за субсидиями. На дочерних предприятиях (ДГУП) финансовое положение было значительно лучше, нередко часть сотрудников ГУП подрабатывала в ДГУП. По договорам в ДГУП могли работать сотрудники отделов научно-технической информации (для беспрепятственного пользования библиотекой), службы охраны (для оформления пропусков), телефонной службы (для оперативной связи), медицинского кабинета (для оказания медконсультаций) и т.д. В 2002 году после известного решения о запрете организации дочерних предприятий у ГУПов каждое предприятие стало искать свое решение проблемы. Но стандартный выход вскоре был найден – благодаря существовавшей «законодательной бреши» в нормативно-правовой базе большинство ДГУПов были перерегистрированы как обособленные подразделения! Это давало им права ведения самостоятельной хозяйственной деятельности, и хотя «обособленцы» были по-прежнему подотчетны ГУПам (позднее – Федеральным ГУПам, ФГУПам), имелись дополнительные финансовые возможности. Например, согласно законодательству РФ, обособленные подразделения не могли располагаться на территории головного предприятия. Соответственно, «обособленцы» искали отдельное помещение, арендовали его, но тип оформления отношений с арендодателем они устанавливали сами. Эти и аналогичные вещи (например, упомянутая абзацем выше «конверсионализация») способствовали постепенному снижению инвестиционного рейтинга ряда предприятий ОПК РФ и падению международного престижа капиталоемкой инновационной «оборонки». И принципиальному изменению ситуации не могло способствовать ни передача в 2005 году в ведение Рособоронзаказа ряда отраслевых институтов (например, ФГУП «Всероссийский институт межотраслевой информации» и ФГУП «Центральный научно-исследовательский институт экономики, информатики и систем управления»), ни создание Министерства промышленности и торговли РФ на базе Министерства промышленности и энергетики РФ, упраздненного Указом Президента РФ от 12 мая 2008 года № 724. Здесь необходимы более серьезные меры и кардинальные решения.
Выводы:
1. За последние двадцать лет в системе формирования государственного оборонного заказа произошли структурные изменения. Нехватка кадров, недофинансирование, регулярные реорганизации и т.д. способствовали сокращению производственных мощностей и инвестиционных потоков в ОПК РФ.
2. Увольнение в 2011 году группы генералов Минобороны и директоров оборонных предприятий за срыв государственного оборонного заказа в 2010 году следует рассматривать как одну из мер, принятие которой вовсе не решает задачу по формированию эффективной инвестиционной и промышленной политики в ОПК РФ. Для восстановления научного потенциала отрасли, в частности, необходимо привлечение в ОПК РФ не только молодых специалистов, но и высококвалифицированных профессионалов среднего возраста.
3. В рамках работ по оценке научной, инновационной и финансово-экономической деятельности на предприятиях ОПК РФ целесообразна разработка процедур, позволяющих выявить факты нецелевого использования средств. Для устранения правовых пробелов и противоречий также необходимо внесение изменений в соответствующую нормативно-правовую базу.
4. Для повышения инвестиционной активности предприятий ОПК РФ и расширения их функций по реализации государственного оборонного заказа целесообразно создание в структуре Правительства РФ Министерства оборонной промышленности РФ. Также необходима реорганизация Рособоронзаказа и подотчетных им организаций с их возможным укрупнением.
За счет чего же смогла выжить «оборонка» в России в непростое последнее двадцатилетие? Благодаря крепости духа, ясности ума, четкости мысли и стойкости воинов – ратников тыла. Сомкнув уста и стиснув зубы, отечественные ученые пробивали дорогу себе и своим изобретениям. Особенностям их реализации в конкретных сферах будет посвящена следующая публикация.