Осло, столица Норвегии, претендует на проведение зимних
Олимпийских игр 2022 г. Однако не исключено, что от этой заявки придется
отказаться: ее противниками являются большая часть жителей как самой Норвегии,
так и ее столицы. От проведения зимних Олимпийских игр в 2022 г. ранее
отказался шведский Стокгольм, а от летней Олимпиады 2020 г. — Рим. Швейцарский Берн снял заявку на проведение зимней Олимпиады
2010 г. по итогам референдума: граждане посчитали, что Игры могут стать слишком
дорогими.
В то же время среди
серьезных претендентов на право проведения олимпиад мы все чаще видим страны
второго эшелона: Аргентину, Бразилию, Казахстан, Турцию, ЮАР. Сочинские Игры
2014 г. стали вторыми в истории зимними Играми, проведенными за пределами
западного мира. Все больше развивающихся стран мы видим и среди хозяев других
престижных спортивных соревнований, например гонок Formula 1. За последние годы
список чемпионатов пополнился в том числе Индией, Китаем, Малайзией и Россией (а
также небольшими богатыми странами, не являющимися частью западного мира, —
Бахрейном, ОАЭ, Сингапуром). Однако «королевские гонки» не проводят ни скандинавские
страны, ни Швейцария — хотя эти страны, одни из самых богатых в мире, могут
себе это позволить.
Что же происходит? Причин
много, но одна из них — это перенимание развивающимися странами символики стран
более развитых и одновременная потеря интереса богатых стран к вещам, ранее
считавшимся престижными. Так бывает и с людьми. Человек копирует поведение
своей референтной группы — тех, чье мнение ему небезразлично и с кем он пытается
себя сравнивать. Как правило, в референтную группу человека входят более
зажиточные люди, чем он сам. В результате мода на что-то идет сверху вниз:
сначала ее принимают более обеспеченные, потом, в меру своих возможностей,
пытаются копировать остальные. Стивен
Левитт и Стивен
Дабнер в известной
научно-популярной книге «Фрикономика» описывают, как это происходит с именами,
которые родители дают своим детям.
Авторы изучили статистику
по всем родившимся детям в штате Калифорния и пришли к выводу, что имена, которыми
сегодня называют своих детей обеспеченные родители, через 10 лет становятся
популярны среди среднего класса. Еще через 10 лет эти имена распространяются и среди
наименее зажиточных граждан. Люди, сидящие на пособии для безработных, будут
называть детей именами, которые 20 лет назад были популярны среди успешных
предпринимателей, юристов и врачей. Однако к тому времени, конечно же, мода
среди богатых и образованных родителей успеет поменяться.
Человек, имитируя поведение
референтной группы, может действовать неосознанно — в отличие от руководства
страны, решающего провести Олимпиаду или построить трассу Formula 1. Однако и в
том и в другом случае имитатор рискует стать жертвой подмены понятий и остаться
с символикой вчерашнего дня. Клуб развитых стран — это не те, кто проводит
зимние олимпиады и автомобильные гонки. Просто так вышло, что зимние олимпиады
почти всегда проводились в развитых странах.
К чему развитые страны
стремятся в наше время? И сейчас, и раньше предметом гордости развитых стран
является наука. В Осло, жители которого не хотят Олимпиады, 20 мая
этого года состоялось вручение Абелевской премии, самой значимой в области
математики. По своему значению (а также по денежному размеру) она сопоставима с
Нобелевской премией, выдаваемой в трех других науках — медицине, химии и физике.
Премия присуждается норвежской Академией наук, а сама церемония вручения из года
в год становится событием национального масштаба. В этом году, по словам
очевидцев, на церемонии присутствовали не только ведущие норвежские ученые, но и
представители политической элиты; вручал премию лично король Норвегии в королевском
замке Акерсхус.
Вручение Абелевской премии
российскому математику Якову Григорьевичу Синаю говорит о том, что остатки
былого научного престижа сохранились и в нашей стране. На фоне страшных событий
последних дней на сайтах некоторых западных информационных агентств была и доля
позитива: российское космическое
агентство восстановило
контакт со спутником «Фотон-М» с несколькими биологическими экспериментами на борту.
Новость о размножении ящериц-гекконов в условиях невесомости может вызвать
улыбку, но не стоит недооценивать непредсказуемость науки. Еще менее ста лет
назад казалось, что ядерная физика не может иметь никакого практического
применения, однако спустя небольшое время создание атомного оружия изменило
весь мир. Своему статусу ядерной державы мы обязаны тому, что в нашей стране
была группа ученых — специалистов в этой, некогда казавшейся непрактичной и бесперспективной,
области. Генетика, лингвистика, математическая теория чисел — все это примеры
знаний, в свое время казавшихся абстрактными и ненужными, но впоследствии
нашедших коммерческое применение. США занимают главенствующее положение в мире
во многом благодаря своему умению притягивать лучших ученых со всего мира,
создавая им хорошие условия для работы. Однако по основным показателям научной
деятельности — публикации научных результатов и их цитируемости — Америку
постепенно начинает догонять Китай. Несмотря на отдельные успехи, по этим
показателям наша страна, кажется, уже выпала из первой мировой десятки.
Как развивать науку?
Принципы организации науки — точнее, фундаментальной науки, не направленной на решение
немедленных коммерческих задач, — известны как из мирового опыта, так и из опыта
СССР. Наука не делается методом штурма и натиска. Надо довериться ученым: дать
им денег и оставить в покое, предоставив им самим возможность ставить себе
задачи и оценивать работу друг друга. Ошибочно думать, что ученые в таких
условиях будут бездельничать: в западных странах молодые профессора и доценты в
борьбе за вожделенные контракты пожизненного найма и за признание коллег
работают не меньше, чем высокооплачиваемые специалисты в частном секторе.
Однако такие принципы организации науки несовместимы с идеологией российского
правящего класса — «вертикалью власти», верой во всеобщую ангажированность и отрицанием
института экспертного контроля. Так что вопрос развития науки в нашей стране —
это вопрос смены характера политического режима и, по всей видимости, смены
того, кто этот режим возглавляет.