Версия для печати
Вернуться к списку

С ЗАПАСОМ ПРОЧНОСТИ

Академик М. Угрюмов - советник Президиума РАН по международной научной деятельности. В течение 25 лет Михаил Вениаминович одновременно руководит двумя научными коллективами в Москве - в Институте биологии развития им. Н.К.Кольцова РАН и Институте нормальной физиологии им. П.КАнохина РАМН, а также работает в качестве приглашенного профессора в Париже - в крупнейшем французском Университете им. П. и М. Кюри и в подразделении Национального центра научных исследований Франции. Все эти годы он занимается не только фундаментальными исследованиями, преподаванием и подготовкой высококвалифицированных научных кадров, но и разработкой и практической реализацией новых форм менеджмента в науке. В своей статье ученый излагает свое видение модернизации РАН в современных условиях.

Российская академия наук с момента своего основания в 1724 году и до настоящего времени - основной источник новых фундаментальных знаний в области естественных, общественных и гуманитарных наук в нашей стране. Результаты многих научных исследований находят эффективное практическое применение в народном хозяйстве, в оборонной промышленности, в здравоохранении.

* Перестройку 1980-х академия встретила как одна из наиболее эффективных и конкурентоспособных в мире научных организаций. Однако со временем встал вопрос о необходимости приведения системы управления наукой в соответствие с новой политической и экономической структурой, сложившейся в стране. Первые изменения в этом направлении, произошедшие уже в конце 1980-х - начале 1990-х годов, вселяли оптимизм. На фоне сохранения полноценного бюджетного финансирования были созданы российские государственные фонды (РФФИ - 1992, РГНФ - 1994), поддерживающие фундаментальные исследования в России на конкурсной основе. Не менее важным было устранение политических и административных ограничений на установление прямых международных научных связей, включая получение грантов из зарубежных фондов (Фонд Сороса, Фонд Фогарти и др.) на любом уровне, вплоть до уровня лаборатории. И, наконец, была ликвидирована государственная монополия на закупку научного оборудования и материалов за рубежом. Эти мероприятия привели к значительному профессиональному и психологическому подъему в сфере науки. Научным коллективам была обеспечена возможность реализации их творческого потенциала и оценки труда по конечному продукту, который в сфере фундаментальной науки определяется в основном количеством и качеством публикаций, хотя при этом не исключаются и другие показатели. Именно в это время у зарубежных ученых появился огромный интерес к сотрудничеству с российскими коллегами на паритетных началах.

Тяжелым ударом по науке в целом и по РАН в частности в начале 1990-х годов явилось резкое сокращение бюджетного финансирования до уровня, обеспечивающего символическую оплату труда сотрудников и частичное покрытие коммунальных услуг институтов.

Почти одновременно с этим уменьшилась помощь науке и со стороны государственных и иностранных фондов. Так, сократилось финансирование по линии важнейшего из российских фондов - РФФИ; Фонд Сороса прекратил поддерживать российские научные проекты, а вновь образованный Европейский фонд ИНТАС был в состоянии финансировать не более 10% проектов, представляемых на конкурс. В этой катастрофической ситуации в науке как в капле воды отражался общий кризис в стране, который явился результатом допущенных ошибок в управлении государством, и в частности игнорирования роли государства в управлении открытым рынком. В отношении РАН дополнительную негативную роль сыграло ложное утверждение о том, что фундаментальная наука в странах с либеральной экономикой практически не поддерживается государством и функционирует по принципу самоокупаемости.

Фундаментальная наука в нашей стране в целом и в РАН в частности была поставлена на грань выживания. Институты лишились возможности закупать оборудование, научные и информационные материалы, без которых планирование и проведение исследований, особенно в области естественных наук, немыслимо. При этом зарплата сотрудников РАН была ниже реального прожиточного минимума в нашей стране и пособия по безработице за рубежом. Это привело к: (а) дезинтеграции некоторых научных направлений и деградации отдельных институтов; (б) эмиграции или переходу в негосударственные ненаучные структуры наиболее "продуктивных" ученых, в основном в возрасте до 40 лет; (в) резкому снижению притока молодых научных кадров и уровня их профессиональной подготовки; (г) моральному и физическому устареванию экспериментальной базы и основных фондов институтов; (д) ограничению поступления научной информации в виде международных периодических изданий и монографий; (е) изоляции от мирового научного сообщества в результате вынужденного по финансовым причинам сокращения участия в международных мероприятиях. Основным и наиболее драматичным последствием этого стало снижение уровня научной продукции, а следовательно, и конкурентной способности российской науки.

Трудно оценить тот огромный моральный и материальный ущерб, который понесло наше государство в результате длительного периода депрессии в области фундаментальной науки. Еще труднее представить себе любую другую страну, в которой при таких условиях в научной сфере сохранились бы кадры и основная инфраструктура. Тем не менее РАН в основном сберегла высокий научный потенциал, прежде всего за счет коллективов, которым удалось адаптироваться к новым политическим и экономическим условиям, успешно интегрироваться в мировое научное сообщество и обеспечить получение финансирования из зарубежных источников. Сохранению научного потенциала России в 1990-е годы мы в значительной степени обязаны зарубежным партнерам, которые руководствовались как морально-этическими принципами оказания дружеской и корпоративной помощи коллегам, попавшим в трудное положение, так и прагматическими соображениями получения научной "прибыли" за счет использования высокого интеллектуального потенциала российских исследователей при несколько более низком уровне финансирования, чем в их собственных странах.

Следует отметить, что при относительном неравенстве партнерских отношений с западноевропейскими странами они, по-видимому, выгоднее, чем с США. Сотрудничество с США, обладающими неограниченной потребностью в "научной рабочей силе", в большинстве случаев сопровождается "утечкой мозгов", тогда как европейские страны, при существующей безработице и колоссальном конкурсе на вакантные должности национальных научных кадров, не могут оставить у себя всех желающих. Это чисто экономическое ограничение породило особую форму российско-европейского научного сотрудничества. Под программы совместных исследований западноевропейские страны выделяли стипендии для молодых российских ученых, которые в течение трех лет работали в каждой из лабораторий-партнеров по 50% рабочего времени, что заканчивалось защитой диссертаций в обеих странах. При всей неоднозначности оценки относительно неравноправного сотрудничества с зарубежными странами следует отметить, что эта организационная форма позволила сохранить многие работающие на международном уровне российские научные коллективы, которые сейчас являются потенциальными центрами возрождения науки, играя роль "ракетоносителей" для научных коллективов, все еще сохраняющих жизнеспособность.

В начале последнего десятилетия - с начала второго тысячелетия до наших дней - РАН, как и вся страна, начала постепенно выходить из шокового состояния, переходя от решения задачи выживания к решению задачи возрождения, что немыслимо без ее адаптации к условиям либеральной экономики. В этом направлении уже сделаны важные последовательные шаги: (а) осуществлена "инвентаризация" сохранившегося кадрового потенциала и инфраструктуры РАН, (б) по результатам "инвентаризации" проведены сокращения наименее эффективных сотрудников и "нежизнеспособных" учреждений, (в) оптимизирована структура управления, что проявилось в укрупнении отделений РАН, (г) в системе управления РАН появились специалисты, которые не только успешно работают в науке, но и имеют опыт управления в современных экономических условиях, владея технологией принятия решений в структурах государственной власти.

Важнейшим принципиальным изменением организации работы РАН явился частичный отход от механического распределения бюджетных средств, исходя из штатного расписания институтов, к финансированию по целевым программам на конкурсной основе, как это происходит в странах с либеральной экономикой.

Важнейшей предпосылкой для возвращения утраченных позиций РАН явилось постепенное повышение уровня бюджетного финансирования фундаментальных исследований, хотя в настоящее время и его нельзя считать удовлетворительным. Так, бюджет РАН, в состав которой входят 418 научных организаций, сопоставим с бюджетом отдельных крупных зарубежных университетов. При этом уровне финансирования даже при гипотетически идеальной системе организации наивно ожидать от РАН такой же продуктивности, какая наблюдается у зарубежных аналогов. Единственным объективным показателем, по которому можно сравнивать эффективность фундаментальных исследований в странах с различным уровнем финансирования, является отношение объема затраченных средств к числу публикаций с учетом их качества, то есть стоимость одной единицы научной продукции. По этому показателю, как свидетельствуют имеющиеся оценки, эффективность фундаментальных исследований в РАН по крайней мере не ниже, чем в аналогичных зарубежных структурах.

Уже первые шаги на пути модернизации РАН в сочетании даже с незначительным повышением уровня бюджетного финансирования позволили ряду научных коллективов впервые за последние 15-20 лет обновить базовое оборудование, обеспечить исследования необходимыми научными и информационными материалами. Кроме того, за счет грантов удалось повысить зарплату до такого уровня, что научным работникам стало экономически невыгодно покидать страну. Это, в свою очередь, привело к повышению конкурентной способности научных коллективов РАН на внутреннем и внешнем рынках.

Политика руководства РАН, направленная на модернизацию академии и повышение эффективности фундаментальных исследований, была положительно оценена научным сообществом, что проявилось в единодушном одобрении (единогласное голосование при одном воздержавшемся) Общим собранием РАН проекта нового Устава в марте 2007 года.

Следующим шагом на пути модернизации академического сектора науки должен стать выбор максимально эффективного пути развития системы организации и управления фундаментальной науки в ближайшем будущем. Такого рода поиск должен основываться на тщательном анализе мирового исторического опыта развития науки с учетом национальных традиций и геополитических условий. Новейшая история знает много примеров депрессии науки, возникающей обычно на фоне экономического кризиса в стране, и ее быстрого возрождения при выходе из кризиса. В этом отношении поражает опыт западноевропейских стран и Японии, в которых наука после Второй мировой войны быстро возродилась буквально из пепла и сейчас является вполне конкурентоспособной самой продвинутой в мире - американской науке. Еще более впечатляющий пример - бум в развитии китайской науки, которая еще недавно стартовала с относительно низкого уровня "развивающейся" страны.

То, что наиболее быстрые темпы наращивания научного потенциала наблюдались в странах, вышедших из экономического кризиса с полуразрушенной системой организации научных исследований, не случайно. Отчасти это объясняется тем, что в период депрессии система управления научными исследованиями, как и любой другой организационной структуры, теряет ригидность, характерную для периода стабилизации, рано или поздно приводящего к застою независимо от политического режима. Именно в это время страна получает исторический шанс усовершенствовать систему управления наукой на базе накопленного положительного исторического опыта, то есть оптимизировать ее, повысив эффективность научных исследований.

Максимальный положительный эффект в возрождении фундаментальных исследований в нашей стране может быть достигнут при двух условиях: (а) психологической и профессиональной подготовленности руководства и сотрудников РАН к модернизации, неизбежно сопровождающейся ломкой некоторых стереотипов мышления, и изменении способов управления, характерных для стран с плановой экономикой; (б) понимании руководством страны того факта, что развитие фундаментальных исследований относится к стратегическим интересам любого цивилизованного общества, поскольку их результаты ложатся в основу разработки новых технологий, а следовательно, являются важнейшим рычагом экономического развития. Последнее положение отражено в документе "Основы политики Российской Федерации в области развития науки, технологий и техники на период до 2010 года и дальнейшую перспективу", утвержденном Президентом России В.Путиным в марте 2002 года.

Несмотря на то что в ряде стран - США, Англии, Канаде, Франции, Германии, Японии, Китае - используются эффективные системы организации и управления наукой, достойные изучения и заимствования в разумных пределах, наиболее близкими РАН являются научные ведомства Франции - Национальный центр научных исследований (НЦНИ) и Национальный институт здоровья и медицинских исследований (НИЗМИ) и Германии - Общество Макса Планка (ОМП).

В отличие от РАН, с момента образования они функционировали в условиях рыночной экономики, накопив за полувековую историю не только большой положительный, но и отрицательный опыт, что должно учитываться при модернизации РАН. Исходя из этих соображений, по инициативе РАН был подготовлен совместный проект РАН - НЦНИ - ОМП, в рамках которого предполагается поэтапно:

(а) на совместных совещаниях проанализировать и сопоставить систему менеджмента в указанных организациях;

(б) осуществить подготовку наиболее перспективных научных менеджеров РАН в НЦНИ, ОМП и в других центрах ЕС; (в) совместными усилиями РАН, НЦНИ и ОМП провести семинарскую подготовку по современным формам организации и управления наукой в условиях рыночной экономики руководящего состава РАН, начиная с уровня заведующего лабораторией. В рамках семинаров предполагается обсудить следующие ключевые вопросы: (а) оптимальная научно-организационная структура исследовательского института в условиях рыночной экономики; (б) критерии и механизмы оценки научного рейтинга отдельных ученых и научных коллективов; (в) организация получения и распространения научной информации, а также информации об источниках внебюджетного финансирования и научных форумах; (г) организация международного сотрудничества и подготовка международных проектов; (д) кадровая политика и подготовка молодых специалистов; (е) коллективное использование дорогостоящего оборудования и освоение новых технологий; (ж) организация научно-информационных сетей и региональных научно-технических центров коллективного пользования; (з) политика государственной поддержки фундаментальной науки; (и) технология внедрения результатов фундаментальных исследований в практику, (к) защита интеллектуальной собственности. Только глубокое научное осознание целесообразности и необходимости модернизации РАН может привести к ее эффективной, а не формальной реализации, причем уже не только на уровне верхнего эшелона - Президиума РАН, но и на уровне базиса - лабораторий, которые в конечном итоге и являются основным источником научной продукции.

Реализация проекта должна способствовать: (а) оптимизации системы управления РАН, (б) повышению эффективности использования бюджетного финансирования, (в) увеличению доли внебюджетного финансирования, (г) снижению или даже остановке оттока научных работников из институтов РАН на фоне усиленного пополнения институтов молодыми специалистами, (д) созданию научно-технических центров коллективного пользования. Все эти организационные мероприятия должны в конечном итоге способствовать повышению уровня научных исследований и конкурентной способности РАН.

По ряду ключевых вопросов, связанных с модернизацией менеджмента в РАН, уже сейчас предложены или могут быть еще предложены конкретные решения. Это в первую очередь касается создания системы универсальной оценки эффективности работы отдельных научных сотрудников, лабораторий и институтов. В ее основу должно быть положено количество публикаций и их качество, оцениваемое по импактфактору соответствующих изданий. Может привлекаться также индекс цитирования, но с определенной осторожностью, поскольку он зависит не только от объективных факторов - значимости полученных результатов, но и от субъективных - персональных возможностей авторов пропагандировать полученные достижения. Кроме того, само цитирование может быть как положительным, так и негативным.

Из оценки эффективности работы отдельных научных работников вытекает необходимость создания механизма индивидуального подхода к оплате труда по конечному продукту. Этот механизм в России уже фактически запущен и его необходимо только осознать и совершенствовать в соответствии с постоянно меняющимися экономическими условиями. Так, оплата труда сотрудников РАН складывается из весьма ограниченной бюджетной зарплаты и из теоретически не ограниченного по размеру материального поощрения, выплачиваемого из грантов. Достаточно поставить в прямое соответствие продукт индивидуальной научной деятельности и материальное вознаграждение, выплачиваемое из грантов при фиксированной зарплате, чтобы получить мощнейший рычаг повышения производительности труда. В этом состоит принципиальное преимущество системы научного менеджмента, формирующейся сейчас в РАН, по сравнению с западноевропейскими аналогами. Действительно, из оплаты труда западноевропейских ученых исключен принцип материального поощрения, то есть при фиксированной зарплате ученые не могут получать деньги из грантов в качестве дополнительной зарплаты или премиальных. Эту ситуацию усугубляет то, что малоэффективного научного работника, находящегося в постоянном штате, как правило, невозможно ни уволить, ни даже понизить в должности. Парадоксальность сложившейся ситуации состоит в том, что при понимании порочности системы оплаты труда научных работников в западноевропейских странах наши зарубежные коллеги не в состоянии исправить ситуацию, поскольку полностью заблокированы бюрократической системой управления и противостоянием профсоюзов. Это - только один из примеров, показывающих, что формирующаяся система научного менеджмента в РАН может оказаться более эффективной, а следовательно, и более конкурентоспособной по сравнению с западноевропейской.

Для получения максимального научного продукта на уровне лабораторий необходимо трансформировать академическую инфраструктуру институтов, адаптировав ее к условиям открытого рынка. Так, например, в ряде институтов практически не функционируют международные отделы, поскольку они утратили основную доперестроечную функцию - оформление документов сотрудников для выезда за рубеж. На современном этапе актуальность международных отделов резко возросла, однако сфера их деятельности должна полностью измениться. К важнейшим функциям следует отнести: (а) получение информации о международных финансируемых программах, новых формах международного сотрудничества, деятельности международных научных организаций, (б) переработка этой информации и доведение ее в концентрированном виде до потребителя - руководителей базисных научных подразделений, (в) оказание помощи научным подразделениям в осуществлении мониторинга по выполняемым программам. В то же время на уровне Президиума РАН в плане развития международной деятельности должна быть предусмотрена работа по анализу лучших примеров организации научных исследований за рубежом, оперативному информированию о международных программах, оказанию помощи научным коллективам в подготовке международных проектов.Подобная модернизация должна затронуть и другие подразделения институтов и структур Президиума РАН с учетом специфики их работы.

Таким образом, успешно начатая и продолжающаяся модернизация РАН позволит усовершенствовать действующую систему организации и управления фундаментальными исследованиями, адаптировав ее к условиям рыночной экономики с учетом национальных традиций, что приведет к повышению эффективности научных исследований и возрастанию конкурентной способности РАН.