http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=d3e7eb74-b683-4a79-a53f-d77d697d990c&print=1© 2024 Российская академия наук
Недавно избранный президент России Борис Ельцин подписал указ о создании РАН на аэродроме перед своим вылетом с визитом в Германию. И сделал он это буквально на колене, а вынудили его к этому несколько академиков.
Только неизвестно, на какую именно коленку - правую или левую - положил бумаги президент. Академик Велихов утверждает, что на левую, а академики Гончар и Осипов - на правую. Вот и продолжается спор до нынешнего дня уже целых 15 лет. И каждому из них приходится верить, потому что Юрий Осипов, Андрей Гончар и Евгений Велихов были непосредственными участниками тех драматических событий осени 1991 года. Вот как каждый из них вспоминает о тех нелегких для нашей науки днях.
Президент РАН, академик Юрий ОСИПОВ:
"Считалось, что Российская Федерация была в неравноправном положении по отношению к другим республикам. "Старший брат" жил хуже других... Тогда и возникла идея о создании Российской академии наук. У всех республик были свои академии, а у России ее не было. Конечно, это все от лукавого - на самом деле Академия наук СССР и была Российской: ведь более 95% ее учреждений находились в России.
В 1990 году меня вызвали в Верховный Совет, чему я очень удивился, так как в такие "инстанции" меня, хотя я был академиком, обычно не приглашали... Сначала я не поехал. Потом позвали второй раз, и тогда мне Николай Николаевич Красовский говорит, что он советовал бы ехать, мол, лучше будет, как он выразился, если там появится приличный человек. В итоге меня уговорили возглавить оргкомитет по созданию РАН. Туда вошли разные люди: академики Коптюг, Лаверов, Месяц, но были и те, которые считали, что решать проблемы науки надо "на уровне баррикад". Когда разваливали Советский Союз, демагогических высказываний было немало, и теперь мы знаем, во что они вылились... Аналогичная ситуация складывалась и вокруг науки. Например, говорили так: надо назначить членов новой академии! Я сказал: нет, это невозможно, в научном мире так не принято. Потом вдруг предложение: давайте сразу выберем полторы тысячи человек... Или еще одно - распустить Академию наук СССР, ликвидировать институты... Все было накалено, возникало огромное количество бредовых идей. Все в стране рушилось - все ведомства практически были распущены, оставалась только Академия наук. И тогда у меня состоялся обстоятельный разговор с Ельциным и Хасбулатовым. Они согласились с моими доводами и решительно поддержали меня. Я попросил дать мне карт-бланш, сказав, что не могу соглашаться на всякие бредовые предложения, что в противном случае я прошу об отставке. Тогда они приняли единственно правильное решение: соединить процесс организации Российской академии наук с Академией наук СССР. На практике это означало, что избирается 50 академиков и 100 членов-корреспондентов, причем выбираются при активном участии членов Академии наук СССР. 21 ноября 1991 г. вышел указ Б.Н. Ельцина, согласно которому все члены Академии наук СССР, в том числе живущие в странах СНГ, автоматически становились членами РАН. Я думаю, что это был очень мудрый шаг, нетривиальный. Границы между странами проводились во всех областях, кроме науки, и эта ниточка до сих пор связывает нас...
Вот так это происходило. Кстати, ни одного разговора у меня с Ельциным не было о том, кто возглавит академию. Более того, когда Борис Николаевич приехал на Общее собрание Академии наук, к нему была настоятельная просьба, чтобы моя фамилия не произносилась..."
Академик Андрей ГОНЧАР:
"Я был одним из тех, кто выступил категорически против создания РАН. 98% научных учреждений Академии наук СССР было в России. Крупные региональные отделения - также в России. Даже членов академии - 95%. У нас уже была выдающаяся академия со своей историей, со своими традициями! Зачем же создавать то, что есть? После распада СССР в республиках появились собственные академии наук, и туда были переданы те институты, которые раньше принадлежали большой академии. Но тем не менее распад страны вовсе не означал распада академии... И я выступил против уничтожения того, что хорошо работало. Конечно, я был не один - многие руководители Академии наук понимали: уничтожить, разрушить легко, а вот воссоздать значительно труднее. Вся Россия была покрыта хорошо работающей научной сетью, и это следовало доказывать новому правительству, у которого был какой-то зуд реформирования всего. Но Верховный Совет России решил-таки создавать Российскую академию.
К счастью, президентом-организатором назначили Юрия Сергеевича Осипова. В том, что Академия наук СССР стала Российской, на мой взгляд, ключевая роль принадлежит именно ему. На него оказывалось гигантское давление, но он был непреклонен. 21 ноября 1991 года Борис Ельцин подписал тот исторический указ, и, на мой взгляд, это была большая победа всех, кто болеет за нашу науку. Кстати, подписывал он на ходу - академики Осипов и Велихов буквально вынудили его это сделать... События того времени я могу воспроизвести буквально по дням. А 21 ноября я запомнил еще и потому, что у меня был день рождения - исполнилось 60 лет, и я посчитал, что президент России сделал мне такой подарок: лучшего и желать было невозможно! Мне звонит Юрий Сергеевич, поздравляет, а потом добавляет, что час назад указ подписан. Так что не запомнить такой день было просто невозможно".
Академик Евгений ВЕЛИХОВ:
"В какой-то степени с Ельциным было проще. Он чувствовал себя царем, а потому считал свои решения обязательными для всех. И это подчас помогало решать крупные проблемы. В частности и судьбу Академии наук СССР. Все шло к тому, чтобы ее ликвидировать, а Российскую академию создавать заново. Многие академики в это не верили, мол, подобного произойти не может! Они просто не понимали, что происходит в стране и во власти. Команда Ельцина тоже, кстати, вела речь об уничтожении АН СССР. Надо было действовать, и я пошел к Борису Николаевичу. Надо отдать ему должное, он сразу все понял. Говорит, давай документы, подпишу. Наутро он уезжал в Германию. Я пообещал приехать в аэропорт. Документы были у Бурбулиса, который руководил правительством. Это было на том же пятом этаже здания ЦК партии, где раньше заседал секретариат. Какие-то монахи бродят по коридору, другие странные люди. Пытался сначала попасть в кабинет Бурбулиса, но пробиться не смог. Встретил его в коридоре, но он отмахнулся, мол, очень занят, так как должен вести заседание правительства. И вот тут-то случилось непредвиденное: меня коллеги просто втолкнули на это заседание. Все поворачиваются в мою сторону, мол, зачем тут этот академик, которого никто не приглашал. Я подхожу к Бурбулису и прошу его отдать мне бумаги по Академии наук и Курчатовскому институту. Ему ничего не оставалось, как отдать их мне. Я успел в аэропорт и подписал документы у Б.Н. Ельцина".
Конечно же, с позиций сегодняшнего дня история создания РАН выглядит необычно, даже немного комично. Но есть в ней "рациональное зерно". Даже такой "неуравновешенный" президент, как Борис Ельцин, прислушался к мнению ученых. Он понимал, что значит для страны наука. Сегодня, к сожалению, положение несколько иное: ситуация в России стабильная, чиновничий аппарат, будто раковая опухоль, разросся по всей стране, а потому судьбу и ее академии пытаются решать чиновники, а не сами ученые. Это верная гарантия ее гибели.