«Регламент
академический таким образом сочинен быть должен, дабы Академия не только сама себя учеными
людьми могла довольствовать, но и размножать оных и распространять по всему
государству. Университет - друг, боле того, единокровный брат Академии наук,
который будет заодно с ней трудиться на пользу Отечеству. При Университете
необходимо должна быть гимназия, без которой Университет, как пашня без семян»,
- писал когда-то Михайло Ломоносов. В полном соответствии с его замыслом
отцы-основатели Сибирского отделения АН СССР решили искать будущих светил
сибирской и мировой науки непосредственно в Сибири. Необычность заключалась в
подходе: в СО АН СССР создали Олимпиадный комитет, отобрали среди школьников
Сибири, Дальнего Востока и Казахстана победителей олимпиад по физике,
математике, химии и пригласили их в Новосибирский Академгородок на летнюю
школу. Ее выпускников и зачислили в физико-математическую школу при
Новосибирском государственном университете (ныне - Специализированный учебно-научный
центр НГУ). Так 60 лет назад началась история ФМШ.
- В силу
организационных трудностей занятия в физматшколе стартовали не в сентябре, а
зимой, - рассказывает выпускник ФМШ 1964 года, сотрудник Института теплофизики
СО РАН, кандидат технических наук Николай Тимошенко. - Первую лекцию 21 января
1963 года нам прочитал член-корреспондент АН СССР А.А.Ляпунов. Его выступление
я запомнил на всю жизнь: Алексей Андреевич умудрился нам, ребятам из глубинки,
объяснить, что такое интегралы, а уж потом вернуться к логарифмам из школьной
программы.
Вокруг
А.А.Ляпунова традиционно собирались «фымышата» (так стали называть физматшкольников),
неравнодушные к математике. И важность создания подобной школы была доказана учениками
первого набора: Георгий Карев, Сергей Терецков и Геннадий Фридман еще
школьниками смогли решить настолько сложную задачу, что с подачи А.А.Ляпунова и
М.А.Лаврентьева подготовили статью в журнал «Доклады Академии наук».
Первыми учениками
двух 10-х и двух 11-х классов стали 119 школьников. Что интересно, получили
аттестат они одновременно.
- Узнав, что у
11-классников будут выпускные экзамены, оба десятых класса возмутились: «А у
нас? Что мы, рыжие что ли?!» И руководство школы, посовещавшись, решило допустить
всех учеников к выпускным. Так мы получили аттестат годом раньше, - поясняет
Н.Тимошенко. - Большая часть выпускников поступила в НГУ. На физфаке учились 50
«фымышат». Мы с годами пришли к выводу, что наша физматшкола была в чем-то
сродни Царскосельскому лицею.
Первый выпуск ФМШ
оказался звездным: трое впоследствии стали членами академии - академики Евгений
Кузнецов и Василий Пархомчук, член-корреспондент РАН Владимир Балакин. Лекции
ребятам читали именитые преподаватели - Михаил Алексеевич Лаврентьев, Андрей
Михайлович Будкер, Владимир Евгеньевич Захаров.
- При полном хаосе
в методическом смысле содержательная часть лекций была очень интересной, - с
улыбкой вспоминает В.Пархомчук. - К тому же живой пример творчества и понимания
науки. Так, в 1963 году, когда генетику в СССР иначе как «прислужницей
империализма» не именовали, учитель биологии Григорий Дымшиц давал нам
посчитать пятнышки в глазах дрозофилы. Ученики убеждались: мутации можно
вычислить. «Запрещенные» эксперименты запомнились на всю жизнь.
- Для меня учеба в
физматшколе - самый главный момент в жизни, - считает Е.Кузнецов. - Благодаря
ФМШ я оказался в науке, потом поступил в Новосибирский государственный
университет, распределился в Институт ядерной физики, в 1990-х годах переехал в
Черноголовку. Сейчас работаю в ФИАНе, но регулярно приезжаю в Академгородок на
встречи нашего выпуска.
В первые годы
идейное руководство ФМШ осуществлял, конечно, сам Михаил Алексеевич Лаврентьев.
Его лекции тогдашние «фымышата» запомнили надолго. «Дед» (так звали Лаврентьева
соратники) увлеченно рассказывал, как с точки зрения гидродинамики
передвигается уж в траве и почему расчетное сопротивление гипотетической рыбы
как плавающего тела гораздо больше, чем реальное сопротивление живого карася.
Лет десять в потолке Дома ученых Новосибирского Академгородка торчала стрела,
запущенная туда М.А.Лаврентьевым в порядке эксперимента по вычислению
траектории полета. И не один будущий член академии пытался поймать знаменитые
дымовые кольца, летавшие над залом в качестве иллюстрации циркуляционных
течений.
Михаил Алексеевич
конфисковал во всех институтах «ненужные» приборы и свез их в физматшколу.
- Среди приборов
были, например, высоковольтные трансформаторы, - смеется академик Пархомчук. -
Мы делали дуги размером в полметра. Как нас только не убило! Сегодня я бы
наказал виновных за такое вопиющее нарушение техники безопасности.
Николай Иванович
Тимошенко вспоминает про эксперименты с «электросном» в радиолаборатории в
подвале. Его одноклассник действительно задремал с прикрепленными к голове
электродами, во сне оперся рукой об аппарат без крышки и… получил удар током в
220 вольт. К счастью, обошлось без последствий.
Как-то ночью в
здании школы прогремел взрыв, причем довольно сильный. В щепки разнесло дверь
комнаты, пострадали стена, окна, раскололо батарею центрального отопления.
Решать судьбу виновников, положивших динамит сушиться на батарею и чудом
уцелевших, собрался Совет школы. Незаметно заседание перешло в яростный спор о
количестве динамита и возможных траекториях взрывной волны. Экспериментаторов,
правда, пришлось исключить. Но в школе по предложению академика Лаврентьева
стал читаться новый спецкурс «Физика взрыва».
В обычной школе,
как известно, отличников недолюбливают. В ФМШ ребята учились днем и ночью - с
фонариками под одеялом. Некоторые умники проводили электричество в стенные шкафы
и устраивали там комнату для занятий. Пришлось даже поставить на Совете школы
вопрос о перегрузке учащихся: многие слушали по пять спецкурсов. В дополнение к
основным занятиям! Совет постановил: разрешить не более двух (в крайнем случае
трех) спецкурсов. Нарушителей «выслеживали» воспитатели.
Многоступенчатая
система отбора - несколько туров олимпиады, летние школы - позволила приглашать
в ФМШ действительно самых способных ребят со всей Сибири и Дальнего Востока. За
эти годы ФМШ - СУНЦ НГУ окончили 16 059 выпускников, причем более двух третей
из них продолжили образование в НГУ. Среди выпускников СУНЦ НГУ - более 4 тысяч
кандидатов наук, более 500 докторов наук, 12 членов РАН. Многие трудятся в
институтах СО РАН - созданная система подготовки научных кадров оказалась
поразительно долговечной и устойчивой к колебаниям исторического курса.
А первых «фымышат»
научному подходу учили сами отцы-основатели Сибирского отделения. Жизненные
принципы ребята тоже перенимали «из первых рук». Так, символом физматшколы стал
подаренный академиком Лаврентьевым в 1963 году игрушечный крокодил. «Дед» очень
ценил это животное за неумение пятиться.