http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=d89013e9-cbb2-4167-baff-f8a5dc620323&print=1© 2024 Российская академия наук
Япония, Китай, Тайвань и Южная Корея – четыре государства-тигра в области инноваций.
Ефим Лурье занимается проблемами технопарков почти два десятилетия
Слова о государствах-тиграх Ефим Лурье, директор Тверского научно-методического центра по инновационной деятельности высшей школы при Тверском государственном университете, услышал в прошлом году на Дальневосточном международном экономическом форуме в Хабаровске. И полностью с ними согласился. Высказывание принадлежало губернатору Хабаровского края Виктору Ишаеву, который, характеризуя текущий момент, таким образом обратил общее внимание на агрессивно развивающихся восточных соседей и предостерег собравшихся от последствий всем известной русской привычки долго запрягать. В случае с инновациями, дал он понять, нам вряд ли удастся быстро поехать, если время будет упущено. «Если мы сейчас не примем мер и не будем признаны этими странами как равный партнер, то потом ситуацию уже не изменишь, – цитирует хабаровского губернатора Ефим Александрович.– Наши специалисты отстанут в знаниях, в технологиях, в умении их применять. Мы по содержанию не сможем быть на равных с азиатскими коллегами». И хотя тогда речь шла о Дальнем Востоке, Лурье вспомнил о тиграх, когда заговорили о судьбе сибирского инновационного потенциала. «Ситуация в регионах идентична, что в сибирском, что в дальневосточном, – пояснил он. – Обе территории граничат со странами АТР и в большей степени тяготеют к экономике этих государств, а значит, напрямую конкурируют с ними. Кроме того, они наш форпост на границе с непредсказуемыми азиатскими соседями, и потому нам необходимо очень ответственно подходить к развитию Сибири и Дальнего Востока».
Ефим Лурье – человек, который всегда в пути. Мы встретились в Томске, он приехал сюда на очередной инновационный форум из Пятигорска, с аналогичного мероприятия. Перед этим работал в Саратове, где проходил международный форум по инновационным системам. Затем в планах Тула, Пермь. Он в курсе всех местных тенденций и нововведений. В Твери, где его дом и детище – центр по инновационной деятельности, Лурье бывает редко. Почти тридцать лет назад он создал при Тверском государственном университете свой инновационный центр, первый в СССР, и наладил его работу. И вот уже лет двадцать занимается развитием системы технопарков по всей стране. Ефима Лурье называют патриархом технопаркового движения России.
– Ефим Александрович, вы причастны к созданию практически каждого технологического парка из существующих сегодня на территории нашей страны. Скажите, а как строилась ваша работа на старте? Перенимали ли вы опыт других стран или же пытались решить эту задачу самостоятельно?
– На самом деле в мире до сих пор не существует единого понимания, что такое технопарк. Представления о нем очень сильно разнятся. Но если говорить об истории, то родоначальником этого явления была Англия. В 1980−х именно там возникло само понятие. Оно подразумевало создание условий для работы и отдыха людей, занятых интеллектуальным трудом, а связано было в первую очередь с решением задач материального производства. Конечным продуктом технопарка, в английском классическом представлении, должны быть молодые команды предпринимателей. Причем не просто группа людей, у которой есть лидер, но группа, объединенная инновационной идеей. Группа, у которой по выходу из технопарка есть образцы продукции, пакет необходимых документов на нее. Эта команда уже должна уметь работать в условиях рынка и иметь достаточно четкое представление о том, какую нишу способна занять их продукция, как необходимо выстраивать маркетинговую стратегию, каковы перспективы производства на ближайшие десятки лет. Отсюда еще один незыблемый постулат или отличительная черта технопарка. Технопарк – это всегда вклад в будущее. Он не предполагает наличия каких-то фирм, которые уже завтра начнут приносить доходы владельцам, перечислять налоги в бюджет. Это пролонгированное вложение средств, которое безусловно окупится, но только со временем. Такова суть всей собранной мною и моими коллегами по всему миру информации о том, что такое технопарк.
Я издал более десятка сборников, в которых объединил опыт всех стран – от Англии до Китая и Сингапура. Все эти материалы в какой-то момент оказались в руках академика Валентина Шукшунова, сегодня он возглавляет российскую ассоциацию «Технопарк». Он заинтересовался этой идеей и вместе мы начали создавать первые технопарки.
Конечно, располагая обобщенным опытом других государств, мы оказались не только самыми грамотными специалистами, но и были способны предложить собственную модель технологических парков при университетах. Первые три появились в 1989–1990−м в Томске при Томском университете систем управления и радиоэлектроники (ТУСУР), в Санкт-Петербурге на базе Ленинградского механического института (ныне Балтийский технический университет им. Д.Ф. Устинова – Ред.) и в Зеленограде при Московском государственном институте электронной техники. Тогда же появилась на свет и ассоциация. В 1996–1997 годах мы очень активно вели работу по созданию технопарков. Появилась государственная программа, рассчитанная не то на четыре года, не то на шесть лет, по развитию системы технопарков при университетах. В 1995 году у нас было 40 действующих технопарков, к 2000−му их в России насчитывалось уже 72. Сейчас, если ориентироваться на итоги 2006 года, более свежей информации пока нет, в стране работает 107 технологических парков.
– Новосибирский технопарк входит в их число?
– О каком из парков вы спрашиваете сейчас? О первом или втором?
– Вы даже помните о первом новосибирском технопарке?
– Помню, конечно, хотя о нем все как-то подзабыли и сейчас говорят только о создании технопарка в Академгородке. Куда подевался тот, неясно. Мне так и не ответили внятно на этот вопрос. Что же касается нынешнего проекта, то это очень даже неплохая идея. Хотя сам научный городок, если вы вспомните, еще лет десять назад самостоятельно добился разрешения на создание целой сети конструкторских бюро (КБ), которые могли бы реализовывать результаты фундаментальных исследований. То есть он и без того сегодня располагает инновационной сетью. Затем НГУ получил грант. Сейчас им подтвердили право на создание парка. И как мне теперь представляется, его появление рассматривается только в общем контексте. Он формируется в сердце крупнейшего в мире центра фундаментальной науки. Его рождение, проекты, стратегия, идея, на мой взгляд, заключаются только в одном. Технопарк должен попасть в единую крепкую связку с этим крупнейшим центром фундаментальной науки.
– Ну, это вполне очевидная вещь. Разве у вас есть сомнения на этот счет?
– Есть. На инновационном форуме в Томске я познакомился с концепцией функционирования технопарка новосибирского Академгородка. Один из докладов был полностью посвящен этой теме. В нем всем участникам рассказали о структуре технологического парка. Но мне, как любому другому профану, совершенно ясно, что создаваемая организация, несмотря на существование КБ в научном центре, должна быть ориентирована только на результаты фундаментальной науки. И никаких других задач она решать не может. Но в выступлении не прозвучало, каким образом станут взаимодействовать наука и технопарк, как будут связаны эти две структуры. С другой стороны, не очень понятна в этом случае роль НГУ. В идеале университет должен инкубировать будущих инновационных предпринимателей, то есть заниматься кадровым обеспечением технопарка. Этого тоже не прозвучало. Между тем, новосибирцам вполне можно было бы взять на вооружение опыт томичей. Посмотрите, как работают со студентами в том же ТУСУРе. Там уже начиная с третьего курса вокруг преподавателей формируются группы будущих инновационных молодежных команд. Потом для четверокурсников бизнес-инкубаторы проводят конкурс на возможность получить комнату, представляете? В результате вуз заканчивают уже не разрозненные выпускники, а команды, которые потом создают успешные инновационные предприятия. Я наблюдаю за этим процессом десять лет. И со всей ответственностью подтверждаю, что 80 процентов ИТ-компаний, которые работают в Томске, созданы выпускниками ТУСУРа.
– Кстати, раз уж мы заговорили о Томске, вас не смущает, что площади технико-внедренческой зоны (ТВЗ) сегодня достались как раз не тем молодым студенческим предприятиям, которые очень остро нуждаются в государственной поддержке, а успешным, уже широко известным инновационным и околоинновационным компаниям? Или у технико-внедренческой зоны совершенно иные задачи, нежели у технопарка?
– Да, я критиковал за это томичей. Они создают технико-внедренческую зону, которая должна по закону возникнуть на земле вуза или научной организации. Там должны работать в основном выпускники и специалисты высших учебных заведений, в том числе и интеллектуальные предприниматели, но не как руководители фирмы, а как частные предприниматели. То есть в принципе технико-внедренческая зона не рассчитана на компании, которые уже наладили производство. Она предназначена для тех, кто должен выйти на этот уровень. Потому и называется технико-внедренческой. На этой земле должны формироваться команды и доводиться до ума производство инновационной продукции. В этой связи, конечно, больше всего вопросов вызывает Северная площадка особой экономической зоны (ОЭЗ). Фактически ее резидентом стала крупная нефтехимическая компания («Сибур» – Ред.). Какое отношение она имеет к инновациям? Она совершенно нетипична для технико-внедренческой зоны. Правда, они говорят, что заключают договор с Томским политехническим университетом, у которого есть специалисты в области нефтедобычи, нефтепереработки, рассуждают о намерении вместе с ними начать разработку новых проектов. «Сибур» в данном случае берет на себя обязательства по приобретению и установке аппаратуры, которая стоит очень дорого. И это уже начало научно-исследовательской работы, близкой по духу к ТВЗ. Хотя, с другой стороны, вполне понятно, почему администрация и правительство решились на этот шаг. «Сибур» имел площадку, недостроенное здание он согласился отдать безвозмездно. И потому получил статус резидента ОЭЗ. Теперь вот компания развивает там направление по исследованиям в области глубокой переработки газа и нефти.
Кстати, хочу заметить, что создание особых экономических зон, технопарков, промышленных округов, региональных особых зон вносит очень много нового в жизнь территорий. Они совершенно меняют среду, обстановку. И не то чтобы региональные и федеральные власти просили или заставляли развивать это направление, мол, ребята, давайте больше думать об инновациях. Сама жизнь их вынуждает предпринимать подобные шаги.
– То есть вы не допускаете мысли, что это всего лишь мода, в ближайшее время она пройдет и все забудут об инновациях, о технопарках?
– Не думаю, поскольку у общества постепенно меняется сознание, практически на всех уровнях. Вот я приводил пример с федеральной целевой программой по нано¬индустрии. В ней впервые разделили научную основу разработок проблемы, которой должны заниматься ученые, и создание специальной инновационной среды. Деньги выделили не на разработки, но на создание инфраструктуры. И вот вам, пожалуйста, создают 42 научно−образовательных центра на базе вузов. Ясно, что тем самым они ускорят разработку самой проблемы, укрепят материальную базу кафедр, что позволит больше средств вкладывать в технологии, в их развитие. Кто потом оставит уже проторенную тропу? Кто позволит ей зарасти, если все будет налажено и станет работать как часы? Кроме того, идет реконструкция, заново оснащаются 12 академических научных центров. Ясно, что это приведет к развитию по научному решению задач наноиндустрии.
По оценкам мирового сообщества, по прогнозам, которые делают в том числе и наши ученые, через два-три десятка лет практически до 70 процентов основного производства будет приходиться на долю интеллектуальных продуктов. Японцы заявили, что в ближайшие десять лет они станут принимать на работу на промышленные предприятия только людей с высшим образованием. То есть и здесь креативный характер, стремление к творчеству будет носить определяющий характер. Человеческий капитал, наконец, будет основным фактором развития общества. В этом нет уже никаких сомнений. Единственное, процесс этот будет проходить динамичнее, чем прежде. С каждым десятилетием темп инновационного развития будет нарастать. Нам в этой ситуации очень важно не потерять общий ритм движения, прибавить скорость и затем сохранить за собой лидерские позиции в области инноваций. У нас для этого есть все необходимое.