http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=da763a15-bdfe-45f8-8553-493f0815dd2f&print=1© 2024 Российская академия наук
В условиях важности раскрытия научного потенциала региона растет роль Сибирского отделения РАН. В интервью «Континенту Сибирь» заместитель председателя СО РАН, депутат Законодательного собрания Новосибирской области НИКОЛАЙ ПОХИЛЕНКО рассказал о перспективах сибирской науки, ее интеграции в экономику и производство.
– Николай Петрович, как вы в целом на сегодня оцениваете состояние науки в Сибири?
– Я считаю, что Сибирское отделение функционирует достаточно хорошо и все сложности, связанные с известными реформами в меньшей степени затронули Сибирскую науку. Потенциал сохранен, мы старались не допустить снижения уровня научной базы, создавались и совершенствовались новые научные центры. Если посмотреть результаты: растет количество публикаций в высокорейтинговых журналах и создаются новые проекты, становится понятно, что Сибирское отделение функционирует успешно. И это не только наша оценка, но и оценка ФАНО, до его ликвидации, а также администрации президента РФ и самого президента.
– В мае 2018 года подтвердилась информация о ликвидации ФАНО. В своем прежнем виде агентство больше существовать не будет. Как вы можете охарактеризовать работу ФАНО за время его деятельности?
– В целом положительно: организационная структура была отработана, наведен порядок с имуществом, налажено взаимоотношение с центральными структурами, но имеются и отрицательные моменты, к примеру явно излишняя бюрократизация в навязанной системе организации научной работы. Я надеюсь, что перевод полномочий ФАНО в Министерство науки и высшего образования РФ не станет болезненным, поскольку уже отработаны пути и варианты решения организационных и финансовых проблем. Гарантией успешного перехода станет ставший министром бывший глава ФАНО Михаил Котюков, получивший пятилетний опыт вполне успешного руководства агентством, сопряженным с перманентным и далеко не всегда простым взаимодействием с руководством РАН.
– Приближается годовщина работы нового руководства СО РАН во главе с Валентином Пармоном. Мнения представителей академического сообщества по оценке промежуточных результатов итогов рознятся. Какой позиции придерживаетесь вы?
– Я считаю, что мы адаптировали положительные результаты прошлого руководства Сибирского отделения РАН к новым задачам и проблемам. Мы проработали варианты решения задач, которые стоят перед Сибирским отделением и особенно Новосибирским научным центром. Причем эти варианты не принимаются кулуарно, только руководством СО РАН. У нас регулярно проводятся расширенные бюро Президиума СО РАН и заседания президиума СО РАН, на которых все значимые проекты, а также варианты решения тех или иных задач проходят слушания, обсуждаются и корректируются.
– В Сибирском отделении недавно был создан Совет Старейшин. Он тоже включен в этот процесс?
– В Совет Старейшин входят люди с огромным научным и жизненным опытом. Они дают рекомендации для всех значимых для СО РАН решений, и новое руководство СО РАН прислушивается к этим рекомендациям. В Совет входят такие люди, как академик Добрецов, который долгие годы был председателем Сибирского отделения РАН. Под его председательством были созданы междисциплинарные программы, которые, в конечном счете, дали весьма значительные фундаментальные и прикладные результаты. Этот опыт очень важен и мы используем его. Мы до сих пор отдаем приоритет таким проектам, где используются возможности и компетенции целого ряда направлений. Это позволяет на новом уровне решать комплексные и сложные задачи, что недостижимо в рамках отдельных направлений.
– С этими задачами связаны такие крупные проекты как строительство центра синхротронного излучения?
– Да. Наш институт (Институт геологии и минералогии имени В. С. Соболева СО РАН) давно использует возможности синхротронного излучения. Оно позволяет проводить эксперименты, которые позволяют моделировать процессы, которые происходят в Земле, на глубине 600-1000км. Мы можем понять, что происходит с веществом в подобных условиях. Ровно также эти исследования нужны, чтобы получить информацию важную для понимания рудообразования, образования расплавов, создания новых материалов, таких, к примеру, как технические кристаллы. У нас есть частички материала размером одна сотая миллиметра и менее и нам при этом нужно узнать, как они устроены, определить очень точно ничтожные примеси различных элементов в их составе. Сходные проблемы стоят перед материаловедами, химиками, генетиками. Задач много и имея такие установки как синхротрон, нашим ученым не придется ездить за границу и просить там короткое время поработать на таком устройстве. Мы сможем ставить задачи и решать их здесь. И приезжать будут уже к нам. Таких проектов должно быть больше. Сейчас нужно развивать фундаментальную науку и получать результаты, позволяющие нашим, вне сомнений, весьма талантливым ученым решать задачи мирового уровня. Для этого, безусловно, нужно самое современное оборудование. Даже просто измерения, сделанные на нем, могут быть чрезвычайно полезны и важны для мировой науки. Публикации в ведущих мировых журналах иногда содержат просто результаты, без каких-то научных обоснований. Понятно, что такое оборудование очень дорого стоит. В этом смысле стоит брать пример с Китая. Они наладили положение экономики в стране и потом начали вливать очень серьезные деньги в науку. И даже временами имея проблемы с экономикой, они все равно опережающе финансируют науку, разработку новых направлений, в перспективе дающих новые технологии, которые могут быть использованы в высокотехнологичной промышленности. Также стоит поступить и нам. Вложения в науку, в конечном счете, должны быть кратно увеличены, причем увеличены на постоянной основе. Чтобы заниматься серьезной наукой и спрашивать с ученых высокие результаты, надо давать материальные и финансовые возможности получать эти результаты.
– В СО РАН часто приходится слышать, что сибирская наука сильно обделена средствами в сравнении с московской. Действительно ли это так?
– Это отчасти так. К примеру, нам приходилось решать проблемы по зарплате в институтах, получая не дотации из Москвы на выполнение тех же майских указов президента, а мобилизуя свои ресурсы из контрактов и грантов. Эти деньги не падают нам с неба — и контракты, и гранты требуется отрабатывать. Да, мы получали дотации, но, например один из московских институтов, сравнимых с нашим по масштабу получил дотацию в 100 млн рублей, а наш институт 1,8 млн рублей. Отмечу однако, что после визита Владимира Путина в Академгородок ситуация меняется. После того как эти вопросы были обсуждены с ним, надежд у нас стало больше. Наш Президент выполняет свои обещания, и мы надеемся, что Сибирское отделение поддержат, в том числе финансово.
– Недавно началась реализация проекта «Академгородок 2.0». Ответственным за проект назначен Андрей Жуков. Как оцениваете его кандидатуру в качестве куратора проекта? Не станет ли проблемой тот факт, что он не является ученым?
– Для того чтобы решать организационные вопросы, не обязательно быть крупным ученым. Его задача – обеспечить инфраструктуру и социальную среду: расширять жилищный фонд, интенсифицировать строительные работы, получать соответствующие финансы. Лаврентий Берия не был ученым, но вы вспомните, насколько успешными были космический и атомный проект. У Андрея Жукова есть успешный опыт создания транспортной инфраструктуры в Сочи. Он работал в МАСС (Межрегиональная ассоциация «Сибирское соглашение») и не понаслышке знает специфику Сибири. А содержание и качество научных программ скорее зависят от нас, чем от него. Мы должны грамотно объяснить Жукову как следует расставить приоритеты над проектами. Многое между тем будет зависеть от финансирования, которое получит проект. А мы пока не знаем, каким оно будет. А когда будут разработаны конкретные параметры и условия проектов, ученые будут работать с Андреем Викторовичем (Жуковым), который будет с учетом их позиций принимать организационные и управленческие решения. Понятно, что разные ученые будут утверждать, что именно их проекты следует считать приоритетными. Но тут следует выбирать те проекты, которые позволят решать комплексные задачи. Тогда будут результаты и в науке, и в экономике, и в социальной сфере.
– На текущий момент разработано 46 проектов для программы «Академгородок 2.0». Возможно ли на этом этапе выделить из этих проектов наиболее приоритетные?
– Уже принято решение о строительстве синхротрона. Безусловно, это проект номер один. Далее стоит смотреть на проекты связанные с главными научными направлениями. Однако, повторюсь, что развитие науки сопряжено с сильной экономикой. Поэтому задача здесь – обеспечение развития нашей высокотехнологичной промышленности и экономики. Причем для нашей сырьевой экономики, должны быть созданы условия кардинального развития глубокой переработки сырья. Должны развиваться кластеры, которые будут делать нашу экономику более эффективной, чтобы мы могли не просто торговать сырьем без переработки, а подавать конечный результат третьего и четвертого переделов с высокой добавленной стоимостью. У нас есть огромный потенциал развития агрокомплекса. Мы способны создавать производства высококачественных продуктов питания. И при этом рядом есть прекрасные и масштабные рынки сбыта. Кроме того, говоря о добывающей промышленности нельзя не сказать, что по целому ряду стратегически важных видов сырья для промышленности у нас есть проблемы, которые необходимо решать. Также есть новые виды сырья, которые требуют внимания. Сейчас в высокотехнологической промышленности используется почти вся таблица Менделеева. И многие отрасли промышленности требуют эти материалы. Наша задача – создание фундаментальных основ развития сырьевой базы новых материалов и технологий переработки этих материалов.
– Есть ли сегодня такие проекты, которые могли бы обеспечить рост экономики?
– Если мы говорим о потенциале сельскохозяйственной продукции, то можно вспомнить примеры. В 1913 году юг Западной Сибири поставлял в страны Западной Европы местное, барабинское масло сверхвысокого качества. Это масло дало Российской империи в два раза больше денег, чем вся золотодобывающая отрасль Сибири. И сейчас в агрокомплексе есть проекты, способные дать серьезные результаты. Есть проект Юрия Давыдовича Фауста, который собирается развивать новые технологии, новые принципы земледелия, поднимать неиспользуемые пашни. В нашем регионе огромное количество небольших домашних хозяйств. По проекту будут созданы горизонтальные кооперативы, когда с небольшими домашними хозяйствами заключаются договора и у них по фиксированным ценам покупается продукция. Будет организована и переработка, и экспорт в тот же Китай. Плюс у нас сейчас главная сельскохозяйственная культура – пшеница. А ведь есть рожь, ячмень и другие невостребованные злаки, которые также нужны для севооборота, чтобы сохранять качество почв. А в проекте Фауста все эти культуры также идут в переработку. Проект принят к рассмотрению в федеральном и региональном министерствах сельского хозяйства, о нем осведомлен врио губернатора региона. Сибирское отделение полностью поддерживает этот проект, в нем будет задействовано 6 организаций Сибирского отделения.
– Говоря о реальном секторе, хотелось бы понять на что в первую очередь Сибирское отделение готово сделать ставку: на фундаментальную науку или на прикладную?
– Это взаимосвязанные сферы. Не снижая интенсивности работ по программам фундаментальной науки нужно уделить очень серьезное внимание исследованиям, способствующим улучшению состояния экономики. Повышая эффективность экономики, мы получаем возможность развивать фундаментальную науку. Результаты фундаментальной науки, в свою очередь, дают новые технологии что дает возможность снова финансировать фундаментальную науку. Одно не будет развиваться без другого.
– Ввиду реализации крупных проектов, науке все больше приходится сотрудничать с местными властями. Между тем Андрей Травников руководит Новосибирской областью почти год и уже выдвинулся в губернаторы. Как оцениваете его работу на посту врио губернатора НСО?
– Это активный и достаточно молодой руководитель. Он умеет слушать, говорит по делу, взвешивает информацию и принимает выверенные решения, привязанные к реальным условиям и возможностям. Он выявляет реальные проблемы агрокомплекса, здравоохранения, транспортной, социальной инфраструктуры и вырабатывает варианты их решения. Мне импонирует Андрей Травников и поэтому я буду активно поддерживать его на губернаторских выборах в сентябре. Но самое главное, что он оставил о себе хорошее впечатление на своих предыдущих местах работы. Да, были и ошибки, но не ошибается тот, кто ничего не делает. Но если сопоставить локальные ошибки и глобальные результаты нашего врио, то станет очевидным, что нам с ним, похоже, повезло.
– Недавно общественница и председатель Новосибирского отделения партии «Яблоко» Светлана Каверзина выступила с обвинениями в ваш адрес. Она утверждает, что вы игнорируете встречи с избирателями и не выполняете наказы.
– Это совершенно не так. Люди приходят ко мне постоянно, и я уже показывал общественнице, что мной было выполнено 26 наказов, а не 3, как утверждает она. Я не знаю, откуда она взяла эту цифру, информация есть и ее можно проверить. Более того, недавно я получил дополнительно 1 млн рублей в депутатский фонд и за домом на Демакова 1 мы решили построить лучший в нашем районе детский городок. Я выделил туда все эти деньги. Мы уже даже нашли исполнителей, которые реализуют проект. И уже тем более, я стараюсь уделять особое внимание микрорайону Шлюз, и хотя это всего четверть моего округа, за 2016-2017 я обеспечил выделение 52% средств, находящихся в моем депутатском фонде именно туда. А привлекать к себе внимание скандальными способами не красят никого и навряд ли приведут к успеху представителей мало популярных у населения политических объединений, здесь нужна и востребована совсем другая работа.
– В последнее Академгородок получил мощное развитие и все актуальнее стоит вопрос об увеличении студентов в НГУ. О кризисе кадров говорят даже директора самых успешных институтов Академгородка. На ваш взгляд, действительно ли такая проблема существует?
– Если Новосибирский научный центр и Сибирское отделение РАН действительно будут развиваться, и рост, как и запланировано, произойдет в два раза, то естественно под это потребуются и кадры. И задача увеличения количества ученых ставится и Министром науки и высшего образования РФ. Особенно это актуально для Сибири и Дальнего Востока. Ведь потенциал Сибири как источника традиционных и новых видов сырья, а также перерабатывающей промышленности огромен. Нужен лишь правильный подход. Нам нельзя забывать о социальной сфере, зарплаты и доступное жилье для молодых ученых также должны быть в приоритете.