Версия для печати
Вернуться к списку

ИГРА В ИМИТАЦИЮ. КАК ЖИВЕТ РОССИЙСКАЯ НАУКА В ПЕРИОД РЕФОРМ?

Что сегодня происходит в российском научном сообществе? Как это сказывается на учёных и чего ждать в ближайшее время от реформы в РАН? Ответы на эти и другие вопросы ищем вместе с Олегом Бухариным, председателем Оренбургского научного центра УрО РАН, академиком РАН и РАМН, главным научным сотрудником Института клеточного и внутриклеточного симбиоза УрО РАН.

ПОД ОДНУ ГРЕБЁНКУ

«АиФ Оренбург», Евгения Чернова: Олег Валерьевич, три года назад члены и сотрудники Российской академии наук бурно протестовали против реформы внутри академии. Уже тогда говорили, что эти новшества погубят российскую науку. Оправдались ли опасения?

Олег Бухарин: К сожалению, да. Этим летом более 200 академиков подписали открытое письмо президенту Владимиру Путину, в котором мы требовали остановить реструктуризацию исследовательских институтов и избавить их от диктата чиновников и «эффективных менеджеров». Тогда в структуре академии появилось новое ведомство - Федеральное агентство научных организаций (ФАНО). Теперь оно отвечает за финансы и имущество РАН. Оно идёт на всё, чтобы сэкономить и без того не самые большие деньги, которые у нас идут на науку. Очередной этап реформы - это объединение институтов по территориальному принципу. Это делается механически - кто рядом находится, того и суют в один научный центр. В итоге в одной связке оказываются физики и филологи, химики и историки или, как в случае с оренбургским отделением, медики и аграрии. Только подумайте, я возглавлял институт внутриклеточного симбиоза, а тут мне в подчинение дают сельхозников, которые с клетками на таком уровне, как мы, никогда не работали. Так же, как и мы никогда не занимались вопросами пчеловодства, выращивания хлеба или разведения коров.

Чтобы решить этот вопрос, пришлось идти вплоть до губернатора, удалось донести до власти, чем чревато такое объединение. В итоге мы всё же отстояли свою так называемую независимость. У нас появился отдельный аграрный научный центр. Ещё один пример - Екатеринбург. Там объединили 13 институтов в один центр, они все были монстрами в своих отраслях, а сейчас теряют всё, что было наработано годами. А что в итоге даёт такое слияние? По сути, вместо того, чтобы иметь в названии слово «институт», тут теперь будет «центр». Кроме того, появятся отдельные счета, чего на самом деле и добивались реформаторы. Но разве это реформа? Мы пыжимся и пытаемся показать, что у нас есть интеграция и всё в таком роде, но это просто имитация. И люди умные, понимающие, это видят. Деньги, которые идут на содержание ФАНО, надо было бросить на научный блок, поддержать учёных. Реформирование нужно, но в разумных пределах, и чтобы его проводили люди, которые что-то в этом смыслят. У нас просто физически объединяют коллективы для того, чтобы уменьшить количество юридических лиц и объединить финансовые счета.

РЕФОРМА БЕЗ БАЗИСА

- Есть ли выход из этой ситуации или пути назад уже нет?

- На наше письмо отреагировали, хотя в виде срока решения вопроса обозначили 30 января будущего года. Мы понимаем, что любые начинания трудны. Но никто не предполагал, что всё пойдёт так, как сейчас. Новшества должны на чём-то основываться, иметь свой базис. У нас была своя отработанная система, и мы предложили вернуться к ней. Вспомнить время, когда работал единый государственный комитет по науке и технике, который отслеживал госзадание и работу по нему, а также финансы и имущество. И тогда он подчинялся РАН. Сейчас мы просим подчинить ФАНО Академии наук, превратить эту организацию в коллективного завхоза и лишить её «эффективных менеджеров» возможности влиять на развитие науки, в которой они ничего не понимают.

Ведь сама реформа задумывалась теми, кто имел соблазн растащить имущество РАН, и я не скрывая, говорю об этом. Это в Оренбурге брать особо нечего, потому что у нас и не было ничего, а в других регионах - Москве, Петербурге - полно таких лакомых кусков. То землю отхватят, то площади. А у таких, как мы, просто срезают финансирование. Это началось сразу после реформы в 2013 году, когда нам срезали сразу миллион рублей, через год убрали ещё миллион, и так каждый год. Зато по отчётам у них там всё отлично. Ведь любой чиновник умеет обосновать свои действия.

ГЛАВНОЕ - НЕ МЕШАТЬ

- Получается, сегодня оренбургская наука существует не благодаря, а вопреки?

- Именно так. Но мы всё равно занимаемся своим делом, изучаем клетки и их взаимодействие в нашем организме. Сейчас работаем над новым препаратом, который включает в себя бактерию-пробиотик. Именно она помогает нашей иммунной системе распознать чужой микроорганизм и выстраивать защиту против него. Кроме того, мы претендуем на грант, который поможет продолжить наши научные исследования в области борьбы с вирусами. Мы не опускаем руки, но и работать в таких условиях непросто. Но уверен, что рано или поздно и наши разработки займут достойное место 6 - заслуженный деятель науки РФ, лауреат премии Правительства РФ, академик РАН, академик РАМН, главный научный сотрудник Института клеточного и внутриклеточного симбиоза Уральского отделения РАН, доктор медицинских наук, профессор. О.В. Бухариным опубликовано более 400 научных работ, в том числе 14 монографий, 6 книг, 100 авторских свидетельств и патентов РФ. Олег Валерьевич ведет большую научно-педагогическую работу, 38 лет был бессменным руководителем кафедры микробиологии Оренбургской государственной медицинской академии. Имеет звание «Соросовский профессор». Под его руководством защищены 30 докторских и 110 кандидатских диссертаций. О.В. Бухарин награжден Почетным дипломом и лентой Международного биографического общества (Кембридж, Англия). Его имя внесено в Справочник международных биографий с посвящением «За выдающийся вклад в медицинскую микробиологию» (1997), в книгу «2000 выдающихся интеллектуалов XXI столетия».