Версия для печати
Вернуться к списку

О новых смыслах и новой жизни

Вячеслав Семенович Степин, академик РАН, лауреат Государственной премии РФ в области науки и техники

Организатор и руководитель крупных совместных проектов с зарубежными университетами и научными центрами (США,ФРГ, Франции, Китая) по проблемам философии, науки и техники, глобализации и базисных ценностей культуры, - о ХХII Всемирном философском конгрессе в Сеуле(Южная Корея).

Корр.: Вячеслав Семенович, какие концепции развития общества, представленные на конгрессе, на ваш взгляд, заслуживают внимания? Шла ли речь о новых путях развития человечества, новых точках роста?

В.С. Степин: Во всяком случае, мы их обозначили.

Очень большие изменения сейчас происходят в науке. Научная рациональность неожиданно внедрила в себя этическую экспертизу, чего раньше никогда не было, то есть поставила ограничения в тех своих исследованиях, которые сопряжены с рисками для человечества.

Людям науки необходимо задумываться над последствиями предложенных технологий, определяя зоны риска. Это новое явление, когда в науке оказываются недостаточными только установки ее внутреннего этоса ( «ищи истину» и « наращивай истинное знание» и соответственно два запрета: на умышленное искажение истины и на плагиат). Их еще дополнительно необходимо соотносить с гуманистическими ценностями. И это становится условием успешного исследования. Наука лишь относительно автономна, она не развивается сама по себе, вне культуры.

Назрели изменения и в понимании демократии. Одно дело – демократия ХIХ века, и даже первой половины ХХ века. Другое дело – демократия, где есть современные средства массовой информации, применяемые и для промывки мозгов. Программирование человека на деятельность нужную власти – реальность. И тогда возникает вопрос: как быть со свободным выбором, как сбалансировать интересы разных слоев общества?

Происходят изменения и в религии, например в протестантской ветви христианства. Крупные американские теологи Ролстон и Пиккок уже несколько лет развивают идею о том, что нельзя понимать творение мира как законченное создание Бога. Бог творит непрерывно, эволюция продолжается. Бог рассматривает свое творение и с точки зрения того, какова сумма зла, творимого людьми. Если сумма зла слишком велика, он может вообще прекратить этот эксперимент и начать новый цикл творения мира.

Это, конечно, идея еретическая и спорная. Но из нее следует, что человек ответственен не только за земной мир, но и за Вселенную. И здесь прослеживается связь с русским космизмом. В русском космизме главная идея – человек должен в своей деятельности чувствовать ответственность перед всей Вселенной.

Возникают проблемы в области правовой регуляции межгосударственных отношений. В эпоху глобализации остро стоит вопрос о соблюдении прав человека и прав народов. Недопустимо, чтобы под лозунгом соблюдения прав человека попирались права народов, нарушалось международное право и устраивались гуманитарные катастрофы (как это было при американских бомбардировках в Сербии и оккупации Ирака).

– Ваше выступление на конгрессе «Философия как осмысление человеческой реальности» вызвало дискуссию. Какие идеи вы привезли в Сеул?

– Наша делегация принимала участие во многих секциях. Интересно, на мой взгляд, прошла панельная дискуссия, на которой выступили академики РАН Гусейнов и Лекторский, философы из Кореи, США. Особенность панельной дискуссии в том, что к внутренней полемике среди выступающих подключаются и все присутствующие в зале. Была живая работа, речь шла о функции философии в современном мире.

В своем выступлении я говорил о том, что философия обладает прогностической силой, закладывает новые основания культуры задолго до их реализации в ходе социального развития. Философия формирует новые смыслы мировоззренческих универсалий культуры, понимания человека, его деятельности, природы, свободы, совести, справедливости. Философия эти проблемы постоянно разрабатывает, порождает новые идеи, которые, как правило, в будущем становятся актуальными.

Этот процесс можно сравнить с поведением дрейфующих генов в ходе эволюции. Они передаются потомкам и как бы ждут своего часа. В какой-то момент изменения среды эти гены начинают действовать, преобразуя организм.

– Современное общество переживает кризис смыслов. Что думают об этом философы?

– Философы и предназначены, чтобы эти смыслы отыскать. Сейчас происходит перелом в развитии цивилизации.

В своих работах я выделил два крупных типа цивилизационного развития. Это традиционалистские общества и общества техногенного типа.

Техногенная цивилизация начала свою историю с эпохи Возрождения, Реформации и раннего Просвещения, то есть где-то 400–450 лет назад. Именно тогда была заложена ее духовная матрица. Она работает по сей день и включает в себя особое понимание человека как активно действующего существа, преобразующего мир.

Современная техногенная цивилизация самоценностью провозглашает инновации, недаром мы поем гимн творческой личности.

Кстати, марксизм, в основе которого лежат идеи прогресса, идеи будущего Золотого века, был детищем именно этой цивилизации, детищем ее культуры.

В традиционалистских культурах этого нет. Там человек должен вписаться в существующий строй вещей и вовсе не ставит своей задачей его преобразование. В рамках этих культур человек должен адаптироваться к существующим социальным порядкам, а не взламывать их и не менять. Деятельность понимается не как креативная, а скорее как репродуктивная, как деятельность, которая предполагает адаптацию человека к уже сложившимся условиям среды. В традиционалистских культурах нет идеи самоценности инноваций. Жизнь необходимо строить по заветам мудрецов прошлого.

И эти культуры воспроизводились в течение 10 тысяч лет.

В Европе это античность, средние века. Древняя Индия отличается от Древнего Китая, от славянского мира, от Европы эпохи античности и средневековья. Но общие характерные черты есть во всех этих обществах.

Для традиционалистских цивилизаций Золотой век в прошлом, время циклично, время возвращается на круги своя. Здесь быть личностью – значит быть членом касты, клана, сословия. Выбился оттуда – и ты уже не личность.

В техногенных культурах личность самостоятельна, автономна, самоценна. Она сама выбирает себе социальные группы. И идея прав человека могла возникнуть только в этой цивилизации.

В отличие от традиционалистских культур, где стиль мышления религиозно мифологический, в техногенной цивилизации наука и научная рациональность становятся доминантами культуры.

Кстати, советский социализм и западный капитализм – две вариации техногенного общества, две конкурирующие стратегии его развития. Так получилось, что где-то к 70-м годам прошлого века мы проиграли, так как не сумели вовремя осуществить очередную научно-техническую революцию, связанную с переходом к информационному обществу.

В настоящее время техногенная цивилизация подчинила себе традиционалистские культуры, преобразовав многие из них в процессе модернизации. Таким был и путь России.

Прививка западной культуры на российскую традиционалистскую почву проходила трудно, болезненно, но, как писал Герцен, Россия ответила на реформы Петра через 150 лет, и ответила гением Пушкина. И Бердяев отмечал, что золотой и серебряный век русской культуры был ответом на реформы ПетраI

– Сейчас время очередной прививки?

– Сейчас – нет. Однако большевистская революция, весь советский период – это тоже была прививка, потому что марксизм – это изобретение западной культуры. И когда марксизм стал у нас фундаментальной идеологией, на его знаменах были написаны идеи научно-технического прогресса. Изменение общества как результат научно-технического прогресса. Эту идею исповедовали и западная, и советская цивилизация.

Идея марксизма о том, что общество должно управляться на научных основах, рано или поздно, постепенно начинает осознаваться людьми.

Марксизм не надо понимать как какую-то узду, которая мешала людям мыслить. Масса интереснейших идей в марксизме и сейчас не потеряла своей актуальности. К примеру, критика капитализма как всеобъемлющих рыночных отношений в настоящий момент очень актуальна.

Маркс писал, что в человеческом обществе человек за дружбу платит дружбой, за любовь – любовью, за ум – умом. В капиталистическом обществе, где всё становится товаром, он платит за любовь деньгами, за дружбу – деньгами, за ум – деньгами. Но от этого он не приобретает этих качеств сам, поэтому становится плоским, одномерным человеком. Он накапливает деньги, но человеческих качеств не имеет. Происходит своеобразная деградация личности.

– Это актуально и для современного общества.

– Да. Это особенно актуально сейчас. Возможно, человечество, пройдя через жесткие кризисы, беды, поймет, что жить надо иначе.

К сожалению, в современном обществе демократический способ правления не позволяет решать стратегические задачи. Ориентация идет на решение тактических задач из-за достаточно быстрой смены власти.

– Вы сказали, что техногенная цивилизация и ее культура «привиты» почти во все традиционалистские общества, и в Индии, и в Китае, и в Бразилии, и в России. Все прошли через процессы модернизации, и в этом смысле это уже техногенные общества. И сейчас человечество пришло к кризису.

– Да, техногенная цивилизация завоевала планету, она, по существу, почти вытеснила традиционалистские общества. Сейчас они существуют как резервации, как какие-то небольшие анклавы на земном шаре. Однако и они испытывают воздействие техногенной цивилизации через технику и технологии.

Заимствование техники и технологии приводит к заимствованию и соответствующих пластов культуры. Через образование, через технологические инновации эта цивилизация внедряется в традиционалистские культуры, меняет их. Конечно, какие-то традиции остаются, происходит сложный симбиоз.

Достижения техногенной цивилизации известны: это и улучшение качества жизни, и успехи медицины, и продление срока жизни людей. Но она породила и глобальные кризисы, с которыми справиться не может: главные - это экологический кризис и антропологический кризис, кризис человека.

Человек, включенный в гонку цивилизации, испытывает непрерывные стрессы. В основе современной цивилизации лежит культ соревнования, культ соперничества, конкуренции. Открытия науки в рамках этой цивилизации используются прежде всего для производства оружия массового уничтожения. Использование открытий на благо человечества здесь вторично.

Цепная ядерная реакция легла в основу производства атомной бомбы, и только потом ее стали применять в атомных электростанциях. И достижения генной инженерии, полученные в закрытых лабораториях, в первую очередь были брошены на подготовку бактериологического оружия. Потом задумались и о применении генетики для выведения новых пород животных, растений.

– Первые побуждения современной души так разрушительны?

– Всё дело в ценностях потребительского общества.

И теперешний кризис – продукт потребительского общества. Культура в своих базисных ценностях - системное целое. Любые изменения мировоззренческих смыслов приводят к изменению всей их системы. Это необходимо отслеживать, этим и должна заниматься философия. Это и есть ее предназначение – анализировать, к каким последствиям приведут изменения базисных ценностей культуры.

Выше я привел обоснование необходимости переосмысления ценностей. Надо по-новому осмыслить и человека, и природу.

В настоящее время в науке и технологиях цивилизация осваивает саморазвивающиеся системы. Биотехнологии и нанотехнологии, о которых сегодня говорят как о магистральном направлении технологического развития, принадлежат к этому типу систем. Они вместе с благом создают огромные зоны риска.

И здесь становится особо значимой социально-этическая экспертиза научно-технологических программ и проектов.

Современная наука формирует и новое понимание окружающей среды. Древние говорили, что наш мир является живым организмом и мы должны к нему приспособиться.

В техногенной культуре природа мыслится как поле, которое нужно перепахивать и переделывать, оно есть бесконечный резервуар ресурсов для человеческой деятельности.

Сейчас ученые возвращаются к пониманию природы как живого организма. Однако мы не просто возвращаемся к воззрениям древних, – мы возвращаемся с новыми идеями. Это идея биосферы, идея глобальных экосистем, идея целостности жизни на Земле.

– Здесь возникает проблема взаимодействия философии и политики. Без философии нельзя решить ни одной крупной проблемы человечества, и политической тоже. Как сделать, чтобы философов услышали политики, и нужно ли переводить философию в область политики?

– Философия – это такая деятельность, которая часто неудобна для политиков. Политикам чаще всего философия нужна только как идеология, только как оправдание существующих порядков.

К примеру, в Советском Союзе государство на философию реагировало только как на идеологию.

А идеология - это односторонняя точка зрения на действительность и оправдание того социального порядка, который соответствует интересам определенных социальных групп. Если критика, то критика всего того, что не соответствует идеалу желательного образа жизни.

Философия включает в себя аспекты идеологического обоснования, но к ним не сводится. Настоящая философия постоянно изобретает новые идеи, которые могут не укладываться в старую идеологию и могут выходить за рамки господствующей традиции. Философия не сводится к идеологии, она еще и наука.

Наука же изучает не только ту реальность, которую уже освоило человечество, но и открывает предметные миры будущего практического освоения.

Когда гениальный английский физик Максвелл открыл электромагнитные волны, он и не подозревал, что его открытие через 70–80 лет изменит мир, появится радио, телевидение, современная электроника.

Философия также способна вырабатывать новые идеи, адресованные будущему. Заранее неизвестно, когда они будут востребованы. Но когда возникают соответствующие социальные условия, они актуализируются.

При создании американской конституции Джеферсон и его соратники положили в ее основу такие идеи, как разделение властей и права человека. И мы сейчас тоже применяем эти правовые нормы. А сформулировал их философ Джон Локк за 100 лет до Джеферсона. Будучи недоволен своеволием монархии, именно он разработал идеи прав человека и разделения властей. А творцы американской конституции сознательно использовали эти идеи.

– В настоящее время государственная власть не требует от философов выработки новой идеологии.

– Безотносительно к требованиям власти в философии всегда есть идеологические мотивы, поскольку она анализирует ценности. Например, идея типов цивилизационного развития, о которой я говорил выше, – это в некотором смысле не только научная конструкция.

Техногенная цивилизация должна смениться иным типом цивилизационного развития. Иначе человечество ожидают глобальные катастрофы.

Современная цивилизация крайне неэкономно расходует природные ресурсы. Еще в 60-х годах ХХ века глашатай рынка – американский экономист и психолог Лёб писал, что купленные вещи не надо сохранять, надо их ломать, сжигать. Это полезно для экономики, так как возникает потребность в приобретении новых вещей, а следовательно, производство будет расти. Для такого типа экономики необходимы всё новые и новые ресурсы, и она будет в возрастающих масштабах приводить к загрязнению окружающей среды.

Сегодняшний мировой финансовый кризис - это не случайность. Самая мощная держава – США выпустила дутых акций на 516 триллионов долларов, а вся продукция планеты за год оценивается в 51 триллион долларов. Значит, для обеспечения этих акций люди Земли должны 10 лет работать, и при этом не есть, не пить, не одеваться.

Российский Стабфонд вложен в эти бумаги, китайские деньги вложены в эти бумаги, и Европа вложила сюда свои средства.

Но если вы покупаете такого рода бумаги, то обеспечиваете их своими ресурсами - нефтью, газом и др. Так устроен мировой рынок.

– А выход? Что предлагают философы?

– Необходимо радикально менять современные стратегии развития, а для этого необходима выработка новых ценностей.

И на конгрессе мы обсуждали эти проблемы. Как меняется сейчас облик науки, как меняется отношение к природе?

Надо менять смысл многих базисных ценностей. Ценности: свобода, личность, природа – были всегда, но только их смысл изменяется. Философия и продуцирует эти новые смыслы. Именно потому, что философы оторваны от сиюминутной жизни, они видят будущее.

И конгрессы необходимы. Они нужны во имя солидарности. Мы все разные, но должны объединиться и найти общий язык. И мы его находим. А это замечательно.