http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=e00a6c9b-6a8a-4e91-ad55-98445a2d27b4&print=1© 2024 Российская академия наук
— Вызывает удивление и даже настороженность повышенный (я бы сказал нездоровый) интерес к последствиям этого стихийного бедствия в США. В 2005 и 2008 годах, когда над регионом Мексиканского залива прошлись более устрашающие ураганы — «Катрина», «Рита», «Долли», «Айк», «Густав» — такой шумихи не наблюдалось. Это что, политизированные ожидания? Понимание неблагополучной ситуации в нашей экономике и поиск каких-либо факторов, способных ее хоть как-то улучшить?
— Тем не менее СМИ приводят разные цифры падения нефтедобычи в США в связи с ураганом «Харви» — вплоть до 27 %.
— В СМИ слишком много лукавых цифр, а еще больше — бестолковых, вырванных из контекста, без должной интерпретации. Из-за урагана «Харви» добыча нефти в США ну никак не могла упасть на 27 %, просто физически. Что произошло на самом деле?
По сводкам Минэнерго США, максимум падения суточной добычи нефти на шельфе Мексиканского залива составил менее 25 % (26 августа). К 31 августа спад добычи оценивался в 13,5 %. Добыча на суше также сократилась, были выведены из строя мощности порядка 300 —500 тыс. баррелей в день. Общая (шельф + суша) среднесуточная добыча нефти в Техасе в июне составила 5,1 млн барр., то есть 56 % от общеамериканской. Таким образом, спад в национальной добыче из-за урагана может быть оценен примерно в 5—7 %. Но это же суточная норма! Такое событие никак не может дестабилизировать ситуацию в нефтегазовой отрасли и на рынке, принимая во внимание те коммерческие (примерно 450 млн барр.) и стратегические запасы нефти, которые накоплены в США. Ежедневные потери в добыче из-за урагана составляют малые доли процента (0,1—0,2) от имеющихся запасов.
Поэтому не видно никаких оснований для потрясений на нефтяном рынке США, а тем более на мировом. Цены идут на убыль, несмотря на некоторое текущее сокращение добычи в США, поскольку не происходит фундаментальных изменений в мировой экономике, от состояния и динамики которой зависят цены на углеводородные и другие энергоносители.
— События какого рода и масштаба могли бы, в принципе, поднять мировые цены на нефть? Хотя бы на 10 — 15 процентов?
— Фундаментальной предпосылкой роста цен на нефть может стать только ускорение роста мировой экономики, которого пока что не предвидится. Или какие-то достаточно серьезные политические потрясения, территориально связанные с крупнейшими мировыми центрами нефтедобычи.
А вообще, нам уже давно пора забыть даже думать о ценах на нефть и следует переключиться на более важные вопросы. Доллары за баррель должны перестать быть тем индикатором, по которому мы судим о сегодняшнем положении и будущем нашей экономики. То и дело акцентируя внимание на нефтяных ценах, мы вольно или невольно заражаемся мыслью о необходимости их роста. Но «…у природы нет плохой погоды», и следует привыкать к мысли, что сегодняшние тенденции на мировом рынке энергоресурсов — это всерьез и надолго. Нужно сосредоточить максимум усилий на том, чтобы выстроить экономику, для которой любые цены на нефть будут хорошими.
— Можно ли сегодня понять (хотя бы в порядках) масштаб ущерба, который нанесен добывающей индустрии США, или это требует большего времени?
— Для оценки последствий урагана «Харви», конечно, требуется время, но вряд ли их можно будет назвать серьезными. Во всяком случае, по сравнению с предыдущими стихийными бедствиями подобного рода.
В сентябре 2005 года из-за ураганов «Катрина» и «Рита» добыча нефти на шельфе Мексиканского залива упала почти в 3 раза (с 1358 до 466 тыс. барр. в среднесуточном исчислении). Для полного восстановления мощностей потребовалось более полугода. В сентябре 2008 года после ураганов «Айк» и «Густав» произошло более чем пятикратное падение добычи нефти (с 1273 до 242 тыс. барр. в среднесуточном исчислении). Спад был преодолен за четыре месяца. Это не идет ни в какое сравнение с текущими цифрами, которые характеризуют последствия урагана «Харви». По состоянию на 26 августа были эвакуированы экипажи со 112 добычных платформ из 737, полностью остановлена работа 6 из 31 буровых платформ.
Сегодня американцев волнует не столько снижение добычи и возможный рост цен на нефть, сколько ситуация на рынке моторных топлив. Ведь на побережье Мексиканского залива из-за урагана было остановлено несколько крупных нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) — по последней справке Минэнерго США (от 31 августа) в простое находится более 31 % мощностей в регионе (16,6 % национальной нефтепереработки). Цены на автобензин и дизель в США начали расти, но пока рост очень незначителен — примерно на 1%. И традиционно самые низкие цены на топливо остаются в регионе Мексиканского залива.
СМИ, как им и положено, «наводят тень на плетень», сообщая о неопределенности ценовых перспектив. Прогноз Минэнерго США не предсказывает ничего сверхъестественного — ожидается постепенный спад цен и новый плавный сезонный подъем с весны 2018 г. По информации Минэнерго США и компаний, остановка мощностей НПЗ была проведена превентивным образом, о повреждениях и разрушениях ничего не сообщается. В равной степени нет сведений о разрушительных последствиях урагана для трубопроводов. Портовая инфраструктура пока работает с ограничениями.
— Прогнозируется ли, в связи с ураганом, переход крупнейших нефтегазовых компаний США на сланцевые углеводороды? Или он уже происходит?
— Сказать что-то однозначное о прогнозе в отношении крупнейших американских компаний довольно сложно. «Сланцевая революция» в США стала делом рук независимых производителей, и сегодня они продолжают находиться на первых ролях в добыче сланцевых углеводородов. Из категории так называемых «majors» в число наиболее крупных и перспективных игроков в сфере сланцевой нефте- и газодобычи входят ExxonMobil, Chevron, ConocoPhillips, Royal Dutch Shell. Иными словами, «majors» не игнорируют процессы освоения сланцевых ресурсов, но не занимают преобладающее положение, и здесь с ними весьма успешно конкурируют независимые компании.
Сама же «сланцевая революция» будет продолжаться, хотя и не так бурно, как в минувшее десятилетие. Как поется в одной из патриотических советских песен, «…есть у революции начало, нет у революции конца». Ураган «Харви» и другие подобные катаклизмы, способные дестабилизировать процессы освоения морского шельфа, лишь усиливают аргументы в пользу развития сланцевой нефте- и газодобычи на всей территории США.
— Может ли нефтегазовая отрасль России извлечь какие-либо уроки из удара «Харви» по промыслам и заводам Америки? Или это история, принципиально не вообразимая в нашей стране?
— Уроки можно и нужно извлечь, но не тактического, а стратегического свойства. И дело не в том, могут ли случаться на территории нашей страны стихийные бедствия, схожие с атлантическими ураганами. Вопрос не в источнике опасности, а в том, насколько система отечественного нефтегазового сектора устойчива в отношении любых неблагоприятных внешних воздействий. Опыт США показывает, что такая устойчивость прежде всего достигается благодаря пространственной диверсификации в развитии добычи и переработки углеводородов и созданию разветвленной специализированной инфраструктуры для транспортировки сырья и продуктов по всей территории страны. В этом случае частичный выход из процесса одного, пусть даже очень крупного, добычного и перерабатывающего региона не приводит к фатальным последствиям для системы в целом.
О такой нефтегазовой инфраструктуре, как в США, нам сегодня остается только мечтать. Впрочем, не только нам — с этой точки зрения Европе тоже очень далеко до Америки, хотя уровень развития европейской инфраструктуры намного выше российской. Нельзя не отметить, что мощностные и технологические параметры, которых в своем развитии достиг нефтегазовый сектор США, есть результат действия не только природных, но и институциональных факторов. Приверженность конкурентной модели функционирования большинства элементов нефтегазового сектора создает предпосылки для устойчивого развития на основе рационального размещения производств и оптимальной степени дублирования мощностей. Конкурентность не только предотвращает монополизацию как таковую, но также исключает ситуацию, когда сбои в работе одного или нескольких игроков (неважно, по какой причине) могут иметь дестабилизирующие, разрушительные последствия для системы в целом.
К сожалению, российская модель нефтегазового сектора не обладает такими свойствами. Она в значительной мере сложилась еще в годы плановой экономики, и переход к рынку не так уж сильно изменил ситуацию. Современная система грешит той же сверхконцентрацией собственности и функций управления, хотя и в иной форме.