http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=e014ba88-e4e2-4a3b-a1a2-531957b4eb3e&print=1© 2024 Российская академия наук
Гость в студии – вице-президент РАН, директор Института физической химии Сергей Михайлович Алдошин
Тема беседы – как экономический кризис может отразиться на российской науке.
– Сегодня перед страной стоит серьёзная задача – выработать и принять стратегию выхода из кризиса. Иногда можно услышать, что кризис этот происходит всего лишь в финансовой сфере, что скоро весь мир из него выйдет.
Как можно оценить серьёзность положения с точки зрения учёных?
Как считает С. Алдошин, положение сегодня действительно очень серьёзное. И первый руководитель страны этого и не скрывает. Накануне президент, выступая по телевидению в программе "Вести", подтвердил, что ситуация тяжёлая.
Как это скажется на науке?
Сергеем Михайлович считает, что данный вопрос необходимо ставить несколько иначе. Мировой опыт и практика показывают, что более быстро и менее болезненно выходят из кризиса те страны, которые в наступивших тяжёлых условиях могут перестроить свою экономику и использовать самые новейшие достижения науки и техники с тем, чтобы сделать очередной рывок.
Как кажется гостю в студии, если России это удастся сделать, если ей удастся реализовать идею строительства экономики, основанной на знаниях, и ввести в оборот новые разработки, которые осуществила за последнее время отечественная наука, то это позволит стране более безболезненно выйти из кризиса.
– О том, что необходимо строить такую экономику, говорится уже не один год. Говорилось об этом и в лучшие времена, когда и нефть стоила других денег, и деньги в бюджет сыпались, но все равно ведь не построили. Теперь же сложнее будет строить, наверное?
С. Алдошин согласился, что теперь, может быть, и сложнее будет строить, но есть надежда, что сейчас все понимают, что без науки, без новых разработок выйти из кризиса будет трудно. И, может быть, наконец, от слов общество перейдёт к делу.
Действительно в последние годы много говорилось об инновационной экономике, об инновационной инфраструктуре, но на самом деле та законодательная база, которая существует и создается сегодня в России, скорее делает всё для того, чтобы инновационная экономика в стране не развивалась, чтобы научные разработки в экономику не поступали. Это чувствуется и на примере Российской академии наук.
Часто, например, раздаётся критика в адрес науки, в том числе РАН, что эффективность вовлечения в хозяйственной оборот разработок очень низкая. С. Алдошин полностью согласен с тем, что эффективность эта низкая. Однако это происходит потому, что практически отсутствует законодательная база. То есть, та законодательная база, которая сейчас есть, фактически препятствует передаче научных разработок в экономику. Более того, в России даже нет закона об инновационной деятельности. Много о ней говорится, но нигде не определено, что такое инновационная деятельность. Получается, что даже такие элементарные вещи не сделаны, не говоря уже о том, что не отстроена система стимулирования передачи разработок науки в экономику.
Долго обсуждался вопрос, а является ли вообще РАН частью инновационного процесса или нет. Ведь была точка зрения, что РАН, вообще государственная наука отвечают за фундаментальные исследования в стране, которые по большому счёту не имеют отношения к инновациям. К счастью, мнение это начало меняться. Появилась точка зрения, что всё-таки РАН, которая является основным генератором фундаментальных знаний, стоит в начале всей инновационной цепочки. И если не будет серьёзных фундаментальных разработок, то не будет и серьёзных наукоёмких технологий. Поэтому Академия наук должна быть вовлечена в эту цепочку, но должны быть определены и условия её работы в области инновационной деятельности.
– Науки кризис уже коснулся?
Как признал С. Алдошин, частично уже коснулся. По его мнению, конечно, государственная сфера почувствует кризис немного позже, чем коммерческая, предпринимательская часть, но, уверен эксперт, почувствует.