Версия для печати
Вернуться к списку

Кандидаты на выбывание

Слова замминистра можно понять так: Правительство проведет чистку в системе РАН и выведет неэффективные или недостаточно «фундаментальные» институты за ее пределы, так как на руководство Академии на это не способно. Конечно, под внешним давлением РАН вынуждена была пойти на некоторые уступки: так, в интервью той же РГ вице-президент Валерий Козлов сообщил, что Академия может сама выводить институты из своего состава, но сегодня поверить в то, что РАН пойдет на необходимые серьезные сокращения, крайне тяжело. Пока ситуация только начинает развиваться, попробуем предположить, какие именно институты могут быть выведены из ведомства РАН, и каким образом можно этот процесс организовать.

В составе Академии сегодня - около 450 организаций, почти четыре сотни из них – в форме НИИ и научных центров. По различным внешним оценкам, качественные и современные научные исследования ведутся в 50-150 из них; по словам того же Валерия Козлова, в 115 институтах Академии в год на сотрудника приходится 1\2 научной статьи. Точка зрения Минобрнауки, неоднократно озвученная его руководителями – в системе РАН на государственном обеспечении должны быть только сильные институты, ведущие исследования мирового (в сложившейся ситуации правильнее будет говорить федерального) уровня. Очевидно, что такому критерию не удовлетворяет ряд НИИ и НЦ РАН, которые можно условно разделить на три группы: региональные, прикладные технологические («отраслевые») и те фундаментальные, которые находятся в глубоком и необратимом застое (их судьба – ликвидация или присоединение к более успешным НИИ).

Как дипломатично заявил в своем интервью Дмитрий Ливанов, «ученые и руководители институтов сами должны решить, где институту будет лучше, где есть перспективы развития». Решив выяснить, есть ли в РАН коллективы, желающие ее покинуть, мы обратились к руководителям ряда региональных и «отраслевых» НИИ. Ответы, которые оказались предсказуемыми, мы предлагаем вашему вниманию:

Замдиректора НИИ Проблем транспорта Юрий Искандеров (Санкт-Петербург):

Я - не единственный представитель Российской академии наук, который считает, что в существующей структуре Академии у нее есть очень хорошая перспектива развития. Надо только поддерживать это развитие, а не заниматься перетягиванием собственности, дележом институтов на «такие» и «не такие», надо просто заниматься наукой. От всего этого страдает, в первую очередь, наука. Если мы сейчас начнем все крушить и ломать, то у нас она вообще рухнет. Наука тем и хороша, что она позволяет проводить независимую экспертизу тех или иных проектов, тех или иных исследований. В этом и заключается вся статусность РАН. То, что она занимает такие, независимые ни от какого ведомства, позиции, придает ей еще большее значение и вес, в том числе, и на международной арене.

Директор Института экологии горных территорий Фатимат Темботова (Нальчик):

Я считаю, что для периферийных, особенно территориально удаленных институтов единственный выход сохранить науку на каком-то действительно приличном уровне – оставаться только в структуре РАН. Никакое объединение с учебными заведениями и перевод из федерального в местное подчинение не могут обеспечить нормального развития науки.

Директор Калмыцкого института гуманитарных исследований Нина Очирова (Элиста):

Мы не очень давно в системе Российской академии наук, только-только начали укрепляться, и для нас вывод института из системы РАН будет очень болезненным, негативно отразится и на наших исследованиях, и на наших ученых. Мы хотим быть в составе Академии наук.

Директор Института экономических проблем им. Г. П. Лузина Федор Ларичкин (Апатиты):

Наш Кольский научный центр не такой уж большой, сейчас – 2500 человек, почти десять институтов. Что-то, наверное, можно сокращать, кого-то убирать, но в любом случае Мурманская область таких расходов себе позволить не может – ей бы учителей и врачей прокормить. У нашего института сейчас численность 93 человека вместе с вспомогательным персоналом, четыре человека на вахте сидят, даже не охранники, а просто вахта, ну куда их денешь?

Ясно, что, если в системе РАН и есть институты, коллективы и руководство которых сами готовы покинуть Академию, то число их невелико, и «добровольным» образом проблему повышения эффективности Академии не решить, остается силовой вариант. Вопрос, однако, в том, захотят ли гипотетические ведомства, регионы и вузы принимать под свою крышу НИИ, признанные несоответствующими уровню РАН?

На сегодняшний день в системе Академии институтов, которые могут сами финансово обеспечивать себя, почти нет (а те, что есть, выводить никому в голову не придет, там высок уровень науки). Почти нет и регионов, способных финансировать бывшие академические НИИ на приемлемом уровне.

Об интересе различных федеральных ведомств и учреждений (Роспром, РАО ЕЭС и др.) к академической науке судить сложно. Конечно, ряд институтов РАН получает от этих ведомств заказы на НИОКР, но брать бывшие академические НИИ на баланс, особенно при наличии собственных исследовательских организаций, они вряд ли станут.

Памятуя о скоропостижной кончине большей части отправленной в свободное плавание советской отраслевой науки, судьба прикладных институтов РАН в случае их приватизации (или автономизации) мягко говоря, внушает опасения.

Итак, налицо факт присутствия в системе Академии целого ряда научных институтов и центров, неэффективных или не соответствующих ее функциям, обозначенным в Уставе и ФЗ «О науке…». Их судьба должна решиться в недалеком будущем, при утверждении Правительством списка подведомственных РАН организаций, и, хотя никто не сомневается в том, что их место – вне Российской академии наук, механизм их реорганизации неясен. Не будет ли вывод ненужных учреждений из состава РАН означать их фактическую ликвидацию? Востребована ли вообще в России сегодня фундаментальная наука регионального и «отраслевого» уровня? Пока что вопросов здесь больше, чем ответов.