Версия для печати
Вернуться к списку

КОНТРАКТ В ТРАКТОВКЕ

Кстати, в программе впервые дано официальное определение ЭК. Прежде высшие должностные лица страны, которые ввели в обиход это понятие, обходились общими словами. Чиновники на разные голоса повторяли сказанную президентом фразу о том, что “с переходом к эффективному контракту зарплата специалиста будет зависеть не только от пребывания на рабочем месте, но и от эффективности его труда”. Складывалось ощущение, что в представлении руководителей государства все бюджетники, включая ученых, до сих пор получали свои зарплаты исключительно за то, что являлись на работу.

Появившееся толкование расставило точки над “i”. “Эффективный контракт ­ это трудовой договор с работником, в котором конкретизированы его должностные обязанности, условия оплаты труда, показатели и критерии оценки эффективности деятельности для назначения стимулирующих выплат в зависимости от результатов труда и качества оказываемых услуг, а также меры социальной поддержки”, ­ говорится в документе. Формулировка мало чем отличается от существующего определения трудового договора. Так что речь идет, видимо, все же о совершенствовании, а не о коренной перестройке трудовых отношений.

Теперь весь вопрос в том, как именно будут реализованы благие намерения по “повышению эффективности труда и качества услуг в бюджетной сфере” (так определена основная цель введения ЭК). Удастся ли, например, в науке унифицировать критерии, которые позволяют выстроить четкую зависимость оплаты труда от конкретных результатов работы? Не превысят ли затраты на введение новой системы эффект от ее внедрения, и, в частности, не начнут ли ученые, забросив реальное дело, “накручивать” показатели?

Ответственными за внедрение эффективного контракта в своей области являются профильные министерства, в нашем случае ­ Министерство образования и науки. Оно, как повелось в последние годы, обратилось к услугам Национального исследовательского университета “Высшая школа экономики” (ВШЭ). Разумеется, был проведен конкурс, и ВШЭ в борьбе с тремя другими претендентами завоевала право на выполнение научно­исследовательских работ по теме “Разработка дорожной карты перехода к “эффективному контракту” в сфере науки Российской Федерации и пакета институциональных преобразований для ее реализации”.

Что интересно, Высшая школа экономики предложила самую высокую цену контракта ­ 30 млн рублей и при этом набрала больше баллов, чем другие участники. Конкурсная комиссия, которую возглавляла директор Департамента государственной научно­технической и инновационной политики Минобрнауки Елена Дрыганова, выставила ВШЭ самый высокий балл за качество работ и квалификацию участника, а удельный вес этого критерия составляет 45%.

Немного отстал от победителя Национальный исследовательский технологический университет “МИСиС” (заявленная цена контракта ­ 23 млн), следующие места заняли Государственный университет управления (17 млн), ООО “Центр речевых технологий” (16,75 млн).

Согласно техническому заданию, работа будет выполнена в три этапа. Разработка основных характеристик системы “эффективного контракта” в сфере науки продлится до марта 2013 года. Оценкой ресурсов, необходимых для перехода на ЭК, и подготовкой плана мероприятий (дорожной карты) исполнители будут заниматься до 30 июня. И, наконец, формирование пакета мер государственного регулирования и проекта их нормативного обеспечения завершится к следующему декабрю.

Предполагается, что авторы проекта изучат “лучшие зарубежные практики оплаты труда в науке по не менее чем восьми ведущим странам, включая США, Германию, Великобританию, Францию и Китай”, и дадут рекомендации по использованию этого опыта в России. Кроме того, они проведут анализ условий, связанных с переходом на “эффективный контракт” в науке, и подготовят предложения по системе необходимых институциональных преобразований. Одно из входящих в эту систему новшеств уже обозначено: по условиям контракта, ВШЭ должна сформировать “модель сети центров превосходства в сфере науки и технологий Российской Федерации, отвечающих актуальным вызовам и ограничениям развития данной сферы”.

“Поиск” поинтересовался, как относятся к грядущей перестройке системы оплаты труда в научной сфере в Российской академии наук. По мнению заместителя главного ученого секретаря Президиума РАН Владимира Иванова, предполагаемые новации в сфере труда ­ палка о двух концах. “Если мы конкретизируем требования к ученому, то должны столь же подробно прописать обязанности работодателя по обеспечению соответствующих условий труда, ­ отметил Владимир Викторович. ­ Эта детализация может быть полезной, но только до определенного момента. Чрезмерно увлекшись процессом, мы рискуем полностью парализовать работу академических институтов”.

Что касается разработки конкретной формы “эффективного контракта” для исследователя, Владимир Иванов уверен: подготовкой подобного рода нормативных документов должны заниматься Минобрнауки, Минздрав, государственные академии, профсоюзы. “Здесь необходимы квалифицированные специалисты по вопросам трудовых отношений, имеющие представление о специфике организации науки, ­ отметил В.Иванов. ­ На мой взгляд, такие программы не могут делаться на конкурсной основе и не должны финансироваться из средств, предназначенных для проведения НИР. И совершенно очевидно, что результаты столь важных для ученых работ должны проходить комплексную экспертизу в профессиональном научном сообществе, прежде всего в РАН. Надеемся, что Минобрнауки, которое является сторонником квалифицированной экспертизы, поддержит эту идею и даст возможность обсудить предложения НИУ ВШЭ, прежде чем они будут приняты на вооружение”.

Председатель Профсоюза работников РАН Виктор Калинушкин считает, что, изучая и внедряя зарубежный опыт создания систем оплаты труда для научной сферы, необходимо и о своих достижениях не забывать.

­ Работающий сегодня в РАН механизм аттестации научных кадров достаточно эффективен, ­ отмечает Виктор Петрович. ­ В 1990­е годы в условиях чрезвычайно низкого финансирования он по понятным причинам давал сбои. Но ситуация давно изменилась: в академии введены новые, самые высокие в отрасли, квалификационные требования. Их имеет смысл подкорректировать с учетом специфики разных отраслей науки и участия ряда ученых в работах по закрытым тематикам. И на этой основе вполне можно выстроить очень даже эффективный контракт. Однако стоит помнить, что на одного ученого, работающего в учреждении РАН, расходуется меньше 60 тысяч долларов в год, в то время как странам ­ мировым лидерам исследователи обходятся как минимум в три раза дороже.