http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=edea2516-7045-445c-bfa3-ec99b08f254b&print=1© 2024 Российская академия наук
На что готово правительство тратить деньги Стабилизационного фонда? Надо ли это делать вообще? Свое мнение об этом в беседе с корреспондентом «НГ» высказал вице-президент РАН академик Александр Некипелов, входящий в Совет по конкурентоспособности и предпринимательству при правительстве РФ.
-Александр Дмитриевич, в отношении правительства к Стабилизационному фонду наметились перемены. Тратить эти деньги, с вашей точки зрения, полезно для российской экономики?
– До последнего времени позиция правительства была консервативной. Сейчас она действительно меняется. Однако открытым остается вопрос – что это за фонд: стабилизационный или стерилизационный? Стабилизационный фонд создается как запас на случай резкого изменения ситуации. Эти деньги должны работать. Наш Стабилизационный фонд, скажем, от фонда будущих поколений в Норвегии отличает то, что там средства инвестируются в ценные бумаги. У нас же деньги либо не работают вообще, либо работают в крайне ограниченном масштабе. Их вкладывают примерно так, как размещают золотовалютные резервы, – в низкодоходные, но очень ликвидные бумаги. Поэтому на стабилизационный в прямом смысле слова наш фонд не очень похож. Главная задача у него – стерилизация денежной массы.
– Нам говорят, что эти деньги нужны на черный день...
– Парадокс в том, что, как мне кажется, средства Стабилизационного фонда никогда нельзя будет использовать в рублях. Допустим, настал этот черный день – цены на нефть резко упали, наблюдается нехватка поступлений в бюджет; экономический рост или замедляется, или вообще переходит в спад. В этот момент вбрасывать в экономику крупные суммы денег – более серьезная опасность, чем делать это в растущую экономику. Инфляционный эффект будет очень большой.
Другой вариант – обменять эти деньги на доллары и вывести из страны, вложить их в ценные бумаги иностранных государств, и не обязательно в долговые бумаги американского казначейства. Иная возможность – импорт. Однако трудно представить, что наша исполнительная власть в состоянии, например, эффективно организовать централизованный импорт продовольствия или товаров ширпотреба. Слишком уж велики проблемы c обеспечением контроля, прозрачности и некоррупционности.
Что касается механизма трансформации средств в децентрализованный импорт товаров инвестиционного характера, то он состоит в следующем: учреждается государственная компания, задачей которой должно быть предоставление на сугубо коммерческой основе долгосрочных валютных кредитов под проекты модернизации предприятий.
– Тем самым как бы происходит очищение денег от инфляционной составляющей?
– Лишние рубли уничтожаются. Одновременно уменьшается активное сальдо торгового баланса или даже устраняется вовсе, потому что импорт увеличивается, но при этом не меняется валютный курс. И вообще валютная политика правительства и ЦБ остается неизменной. В то же время возникнет крупный сегмент долгосрочных кредитов, что важно, ведь «длинных» денег у нас мало. Процентная ставка по таким кредитам окажется не выше, чем на мировых финансовых рынках, и наши компании, производящие заимствования за рубежом, начнут привлекать имеющиеся в стране ресурсы.
– Похоже, глава Минфина Алексей Кудрин иначе представляет себе применение средств Стабилизационного фонда.
– Неиспользование этих денег сопряжено с серьезными потерями. Для обеспечения устойчивости валютного рынка Центральному банку вполне достаточно 50 миллиардов долларов валютных запасов. Тогда примерно 100 миллиардов долларов – это избыточные резервы. И вкладывать их в малодоходные активы – неправильная стратегия. Упущенная выгода составляет минимум 3–5 миллиардов долларов в год.
– Надо ли досрочно погашать внешний долг? Минфин считает это лучшим применением средств Стабилизационного фонда.
– Досрочно выплачивать внешние долги лучше, чем просто держать деньги без движения. Но если вы должны, условно говоря, платить 6% за обслуживание долга и можно не рассчитываться с кредиторами раньше срока, а вложить деньги так, чтобы получать на них 10% отдачи, то спешить явно нет смысла.
– Целесообразно ли использовать средства Стабилизационного фонда на компенсацию выпадающих доходов бюджета в случае снижения НДС до 13%? По подсчетам, на это может уйти до 150 миллиардов рублей.
– Если вы просто сокращаете налог в рамках той политики, которая сейчас проводится, это скажется на поступлении средств и в бюджет, и в Стабилизационный фонд. Тем самым масштабы стерилизации излишней денежной массы уменьшаются. В этом случае инфляционный эффект неизбежен. Но если вы проводите это в рамках введения тех механизмов использования резервов, о которых я говорил выше, то это выглядит оправданно, потому что у страны огромный профицит бюджета и в его рамках вполне можно снижать налоги.
Сейчас профицит поддерживается на очень высоком уровне только для того, чтобы «лишние» деньги перечислять в Стабилизационный фонд. Вот почему, если все остальное оставить неизменным, как есть сейчас, то Минфин, безусловно, будет прав, высказывая опасения, что сокращение налогов способно дестабилизировать ситуацию. В рамках нынешней политики это действительно может случиться. Зато в рамках другой политики сокращение НДС способно стать совершенно естественной и правильной мерой. Деньги Стабилизационного фонда по определению должны быть потрачены на импорт товаров. Иначе зачем мы нефть экспортируем? Чтобы потом сложить прибыли в неприкосновенных резервах?