Версия для печати
Вернуться к списку

Идеальный ВУЗ глазами экономиста

Мы продолжаем серию материалов, объединённых темой «Вуз-2020». Вслед за Антоном Конушиным из МГУ своё видение правильной модели поддержки вузовской науки и инноваций излагает в интервью Ирина Дежина из Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН.

Справка STRF.ru:

Дежина Ирина Геннадьевна, заведующая сектором экономики науки и инноваций Института мировой экономики и международных отношений РАН, научный сотрудник Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара, доктор экономических наук

Разговор об идеальном университете уместно начать с того, без чего его точно не будет, – с финансирования. По каким принципам оно должно распределяться, чтобы максимально стимулировать передовые исследования и коммерциализацию?

– Идеального финансирования не существует. Изучение зарубежного опыта показывает, что в любой стране учёные недовольны тем, как их финансируют.

Для исследователей идеальная схема одна: чтобы им дали денег и оставили в покое.

Ирина Дежина всё реже встречает прогрессивных чиновников Это совершенно универсальная вещь. Так что давайте решим: идеальное финансирование с чьей точки зрения?

Начнём с учёного, но учёного прогрессивного, «высокоимпактного»…

– Прогрессивному учёному больше всего хочется, чтобы, помимо финансирования, были некие обслуживающие структуры, которые берут на себя оформление грантовых и контрактных денег. Чтобы не приходилось часами и днями заполнять бесконечное количество бумаг, а если и тратить время на заявки, то только в содержательной части, а не в бюрократической, которая у нас чрезвычайно объёмна. В других странах ситуация несколько иная, но у нас эта казуистика дошла до абсурда. Вдобавок мы очень увлекаемся количественными параметрами: сначала надо что-то пообещать чиновникам, причём формальные требования к «обещаниям» таковы, что совершенно не учитывают непредсказуемость природы научного поиска, потом это как-то «выполнить» – увы, иногда только на бумаге. Пример – в некоторых документах требовалось заранее сообщить, что исследование будет соответствовать некому уровню – разумеется, лучше всего было выбрать опцию, что оно будет соответствовать мировому уровню или превысит его.

И, конечно, учёным хочется, чтобы «оверхеды» (накладные расходы), которые они со своих грантов отчисляют организации, где работают, были поменьше. Вернее, чтобы от них не страдал бюджет проекта, чтобы можно было нормально планировать и достигать то, что указано в содержательной части заявки.

Теперь давайте перейдём к прогрессивному чиновнику.

– Это сложнее, так как я подобных в России встречала редко, а если смотреть в исторической перспективе, то, скорее, наблюдается регресс... Сейчас всё чаще можно заметить, что люди не читают внимательно даже те документы, которые готовятся в их департаментах и отделах.

Мы говорим об идеальном чиновнике – кураторе идеального университета.

– Идеальный чиновник тот, у которого в голове сочетаются две вещи: интересы науки, которые он должен поддерживать и продвигать, и интересы ведомства, в котором он работает, понимание его миссии и стратегических целей. Задачи ведомства и интересы отдельных учёных могут не совпадать. Идеальный чиновник должен уметь совместить их так, чтобы не навредить ни тому ни другому. При этом неуважения и пренебрежения к учёным быть не должно. Нужно уважать эту профессию, людей, занятых в ней, – что воспитать сейчас довольно трудно.

Какие из разработанных нынешними чиновниками схем финансирования кажутся Вам наиболее приближенными к идеальным?

– Схема, больше других заслуживающая развития, – это РФФИ и РГНФ. Там всё-таки есть экспертиза, советы, состоящие из учёных. Не нужно договариваться заранее, как договариваются в министерстве по поводу тематики лотов. Не применяется закон о госзакупках, согласно которому какой-нибудь неофит на конкурсе собьёт цену проекта, который квалифицированный коллектив полгода готовил и согласовывал.

По большому счёту, приходится признать, что у нас нет идеальной схемы проектного финансирования, которую можно было бы развивать и масштабировать. Хотя для вузов шагом вперёд стали постановления правительства России №№ 218–220, но статьи расходов по этим и другим министерским проектам очень ограничены, необходимо больше свободы и доверия.

С другой стороны, сейчас при всём обилии количественных индикаторов правильно подогнать под них отчёт большого труда не составляет. Нужно международное сотрудничество? Пожалуйста, пишешь, что съездил к Иванову в Германию. Здесь как раз не хватает регламентации, что именно понимается под международным сотрудничеством, развитием связей, кооперацией и т.д. Например, по опыту Национального научного фонда, ещё в заявке на проект надо чётко расписать, с кем и как будет идти совместная работа, какие конкретные плюсы будут от неё обеим сторонам, причём не в выражениях наподобие «мы узнаем что-то новое».

Каким должно быть соотношение сметной и грантовой составляющих в доходах профессора и вуза в целом?

– Грантовое финансирование может быть сколь угодно большим, но тратиться оно должно в первую очередь не на профессора, а на его аспирантов и постдоков, а также на тех, кто обслуживает оборудование (на Западе это всё чаще делают аспиранты).

Базовое финансирование вуза должно быть достаточным для обеспечения его текущей деятельности, чтобы наличие множества лотов не было обязательным условием проведения ремонта крыши. Идея всё перенести на конкурсную основу мне кажется вредной.

Обязано ли государство гарантировать нормальную зарплату аспирантам или же аспиранты должны быть только у тех руководителей, у которых есть на них грантовые деньги?

– Стипендия не может быть в три раза меньше пенсии, как сейчас. Но и быть такой, чтобы аспирант только учился, она не должна. Участвовать на финансовой основе в научных проектах по своей тематике надо обязательно.

А насколько велика должна быть у исследовательского вуза доля хоздоговоров с бизнесом в его доходе?

– Мне кажется, такая постановка вопроса неверна в принципе. У некоторых вузов доход по договорам получается очень большим, и это могут быть контракты с ВПК, что по сути – те же госденьги. У каких-то вузов договоров меньше, но это не значит, что они хуже. Идеальный процент здесь выводить не стоит. Другое дело, если у технического вуза вообще нет хоздоговоров. Это свидетельствует о его слабой научной базе или низкой квалификации менеджмента.

Но сейчас показатели доли коммерческих исследований в вузах активно используются чиновниками, продвигающими идеологию «предпринимательских университетов», вокруг которых расцветают «инновационные пояса». Стоит ли принуждать вузы к коммерциализации?

– Давайте посмотрим на ведущие западные вузы, где у профессоров нормальная зарплата и им в принципе не обязательно бегать за грантами, высунув язык. Но чтобы получить tenure (постоянную позицию), нужно всё время находить гранты или иметь контракты с промышленностью. И с грантов, и с контрактов вуз получает большой доход в виде «оверхедов», но всё-таки с ножом у горла никто около профессоров не стоит. У нас же государственное принуждение накрепко засело в головах. Принуждать достичь тот или иной процент – неправильно. Например, есть «инновационный пояс» вокруг MIT, но ничего соизмеримого вокруг Гарварда не наблюдается, притом что Гарвард никак нельзя считать слабее MIT.

То есть поголовно читать всем студентам инженерного и естественно-научного профиля курсы по инновационному бизнесу не стоит? Сейчас такие идеи часто высказывают приезжающие в Россию западные профессора инновационного менеджмента.

– Вопрос не столько в обязательности, сколько в содержании таких курсов. Недавно я летела на Томский инновационный форум и в самолёте познакомилась с выпускницей известного московского финансового вуза. Она очень интересуется вопросами управления инновациями, но в университете ей этот курс читала 82-летняя преподавательница, которая всю жизнь занималась чем-то другим. Подобное преподавание, наверное, не имеет большого смысла. Основы менеджмента, на мой взгляд, учёным обязательно нужны. Как руководить коллективом? Как вдохновить его на решение новых задач? Как сделать так, чтобы не халтурили и сдавали работу вовремя? Такие основы очень важны. Ведь главное в науке, в том числе университетской, – её многогранность, разнообразие. Именно это разнообразие и стоит поддерживать в первую очередь – как среди вузов, так и внутри них.