Версия для печати
Вернуться к списку

САНКЦИИ МОГУТ ПОСПОСОБСТВОВАТЬ ДИВЕРСИФИКАЦИИ РОССИЙСКОГО БИЗНЕСА В СТРАНЫ АТР

Спрос на инновационные научные знания должна генерировать экономика

- Алексей Анатольевич, в списке ваших рабочих встреч в Новосибирске числится посещение СО РАН. Вы много лет работаете в Российской академии наук, как оцениваете реформу, которая сейчас проходит в ее структуре в связи с созданием ФАНО?

- Как противоречивую и неоднозначную. Считаю, что пока она эффекта не дала, да и не могла успеть это сделать. Сказать, что есть какие-то улучшения в деятельности ученых, в их материальном благосостоянии, в том, что у них появился доступ к новым ресурсам, которые могли бы системно способствовать улучшению их деятельности, я пока не могу.

Такие реформы не рассчитаны на быстрые результаты, а их последствия могут быть как негативными, так и способствовать улучшению существования российской науки в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Все будет зависеть от конкретных людей и структур, которые призваны осуществлять эту реформу.

- Вы участвовали в заседании экспертной сессии ФАНО, где обсуждались методики оценки деятельности научных организаций РАН?

- Институт Европы РАН принимал участие в этой деятельности и высказывал свое мнение. Учтено оно или нет, пока не ясно. С точки зрения тех, кто задумал вводить эту методику, предполагалось, что в оценке будут доминировать наукометрические критерии. Мы рассчитываем, что экспертная оценка деятельности институтов и конкретных ученых будет занимать не меньшее место в оценке эффективности, чем наукометрические показатели.

- Будут ли в методике ФАНО учтены возможности внедрения в жизнь научных разработок институтов РАН? Многие наукоемкие технологии годами «пылятся на полках» не востребованными….

- Задача ученого – производство научного знания. Как оно будет использоваться, например, в экономике, зависит не от ученого, а от экономической системы. Ученый не должен, запатентовав идею, идти и внедрять ее в производство. Если экономика страны такова, что у нее низкий спрос на современные разработки, например технические, то это не беда тех людей, которые их производят, а беда экономики в целом. Критиковать ученых за то, что наука не способствует инновационному развитию экономики – это ставить телегу впереди лошади. Экономика должна, в первую очередь, генерировать спрос на инновационные научные знания.

В СССР прикладное знание было предметом деятельности огромной системы отраслевых НИИ. В академии всегда генерировали фундаментальные знания, которые не могут быть измерены в показателях улучшения производства того или иного продукта.

На мой взгляд, показатели и оценка эффективности институтов РАН должны быть настроены точно по отдельным отраслям знаний. «Под одну гребенку» все институты подводить нельзя. Это может привести к искажению оценки научного знания с соответствующими негативными последствиями для научных коллективов и условий их деятельности.

Санкции: нет худа без добра

- Можете оценить влияние санкций на российскую экономику? Есть ли в этой ситуации позитивный момент?

- Прежде всего, санкции - это всегда минус. Они не могут восприниматься, как благо. Это ущерб, в первую очередь, для экономики страны, против которой они вводятся, но и для тех, кто их вводит, в том числе. Тем более в случае с такой страной, как Россия, которая глубоко интегрирована и погружена в мировую экономику.

Но, действительно говорят: нет худа без добра, поэтому из любой негативной ситуации можно извлечь позитив. В этом смысле, при наличии политической воли и определенной степени предпринимательского духа, эти санкции могут использоваться для того, чтобы серьезно заняться импортозамещением. Более серьезно и системно, чем это было после дефолта 1998 года, когда надежды отечественных производителей на импортозамещение оправдались только в небольшой степени. В результате, за исключением природных ресурсов, зависимость России от западных рынков, в том числе от импорта продовольствия, выросла.

Светлую каемку края тучи санкций можно разглядеть и в том, что рубль находится под давлением и падает. Это также способствует тому, что российская продукция получает более льготный доступ на западные рынки. С точки зрения развития экспорта, здесь есть свои плюсы.

Ясно, что Россия не заинтересована в санкциях. Если встанет выбор: отменить санкции или продлить понятно: никто в здравом уме не будет выступать за то, чтобы со страны их не снимали, мотивируя это тем, что санкции, якобы, приносят прямые блага.

- Несколько лет назад вышли майские указы президента РФ о решении проблемы нехватки мест в детских садах, о повышении зарплаты бюджетников. Некоторые регионы, стремясь их исполнить в срок, «расшибают лбы», залезая в долги. Недавно глава страны распорядился провести реиндустриализацию за 2-2,5 года. Насколько эта задача реальна?

- Реиндустриализация или третья промышленная революция - это задача не на годы, а на десятилетия. Ее решение требует громадных усилий со стороны государства и бизнеса. За несколько лет изменить ситуацию в этой сфере невозможно. Даже передовые страны мира, которые ушли далеко вперед России по степени технологического оснащения производства, не в состоянии быстро решать такие задачи. Они требуют системного подхода и планомерной работы в масштабах всей страны.

Почему это нельзя сделать быстро? Хотя бы потому, что для воспитания научных кадров, которые могли бы работать на этих предприятиях, требуется, как минимум, один образовательный цикл. Это 10 лет, если брать школу, среднетехнические учебные учреждения и высшую школу.

Эта задача очень масштабная и мне представляется, что достичь ее можно за намного более длительный срок, чем хотелось бы.

- За счет каких ресурсов? Федеральный бюджет, а также бюджеты субъектов федерации сегодня не могут похвастаться избытком свободных средств….

- В мире есть всего два ресурса: государственный капитал и частный. Больше ничего не придумано. У государства деньги есть всегда, вопрос в том, как они тратятся и куда направляются, и где есть точки роста. Концентрация, централизация, фокусировка ресурсов с помощью государственных или рыночных методов – это решаемая задача.

Понятно, что государство не должно создавать целые отрасли промышленности. Это невозможно в условиях рыночной экономики. Оно создает мотивации и стимул для развития экономики по нужным направлениям. По такому пути прошли десятки стран. Поднять эти задачи может только капитал, находящийся в руках у населения, частного бизнеса, структур, которые развивают ГЧП, естественно за счет привлечения внешних заимствований.

- Но на федеральном уровне до сих пор не принят закон о ГЧП. Нет нормативно-правовой базы, регламентирующей эти отношений, что, наверняка, сдерживает многих потенциальных инвесторов, желающих войти в такие проекты… Сейчас, фактически, перекрывается деятельность НПФ, что лишает бизнес возможности получать длинные отечественные деньги. Как это скажется на интересе отечественных предпринимателей к крупным долгосрочным проектам, в том числе в промышленности?

- Не знаю, почему до сих пор не принят закон о ГЧП. Такого рода ситуация, действительно, вызывает удивление.

Если нет законов, которые обеспечивают частно-государственное партнерство, то оно будет развиваться хуже, чем могло бы, если бы была соответствующая нормативно-правовая база. Чтобы решать эти вопросы государство должно системно и последовательно проводить неоиндустриальную или промышленную политику. Без этого задачи, поставленные президентом, выполнены не будут.

Поэтому пока деклараций и планов очень много, но, чтобы они воплощались в жизнь, должно быть и сделано очень многое. Здесь, как раз, санкции, возможно, дадут определенный толчок для того, чтобы госаппарат работал более целенаправленно в этом направлении.

Поменять Европу на Азию

- Может ли Россия, в текущей экономической и политической ситуации, развернуться от Европы к Азии для развития деловых, бизнес и политических контактов?

- Любые санкции – временное явление. Не думаю, что сейчас идет масштабное замещение, так как в России тысячи фирм, которые связаны с европейским рынком. Для бизнеса невозможно быстро взять и переориентироваться на другие цепочки. Любой рынок имеет насыщенность и культуру. Если вы всю жизнь работали с европейскими партнерами, то закрыть бизнес в ЕС и открыть его в Китае для большинства людей задача трудно решаемая.

Переориентация целой страны с одного рынка на другие - задача крайне сложная, рассчитанная на много лет, по крайней мере, на более длительный срок, чем тот на который против нее вводятся санкции. Кроме того, нельзя говорить, что для России закрыт рынок Европы. Торговля продолжается, и большинство связей сохраняются.

С другой стороны, много лет все говорили о необходимости диверсификации экономики России, что страна должна серьезно выходить на новые рынки того региона, в который, по общему мнению, сегодня смещается «центр тяжести» мировой политики и экономики: в страны Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). Бизнес это делал, но не системно, и без особой поддержки со стороны государства. Если санкции, введенные против РФ, будут способствовать тому, что и так было естественным процессом по диверсификации российского бизнеса, то это можно только приветствовать.

В частности, мы уже видим, как закончились многолетние переговоры России с Китаем по строительству сети трубопроводов «Сила Сибири». Возможно, свою лепту в этот процесс внес кризис отношений между Россией и Западом, хотя над этим проектом наше государство работало задолго до введения санкций.

Сегодня есть понимание, что Европа является для России крупным торговым партнером, и до сегодняшнего дня, главным источником получения современных технологий, но это не означает, что Россия не должна прилагать усилия для завоевания ниш на других рынках.

К притоку беженцев с Украины нельзя относиться с негативом

- Как скажется ситуация, связанная с военным конфликтом на Украине, большим притоком беженцев, на экономике России?

- Россия никогда не была заинтересована в дестабилизации ситуации на Украине . Она была ей навязана. В данной ситуации Россия действовала не проактивно, а реактивно, так же как в августе 2008 года. Россия самая заинтересованная страна в мире, после Украины, чтобы положение дел в соседнем государстве стабилизировалось как можно скорее.

Для РФ украинский кризис всё-таки внешний и на ситуацию внутри нашей страны, он, если и влияет, то, я думаю, не принципиально. Кроме того, из Украины на наш рынок рабочей силы пришло несколько сот тысяч человек с достаточно высокой квалификацией. Этот поток людей может внести в экономику страны больше, чем забрать ресурсов в виде субсидий и компенсаций. Было бы недальновидно и неумно рассуждать о беженцах с Украины, тем более о тех, кто решил здесь остаться и найти работу, как о негативном факторе.

В связи со сложной демографической ситуацией, Россия остро нуждается в рабочей силе и из года в год приток трудовых мигрантов в нашу страну не снижается, а только растет. До сих пор он, в основном, состоял из средней или низкоквалифицированной рабочей силы, поэтому жителей Украины, которые решили приехать в Россию, спасаясь от бомбежек, и осесть здесь, найти работу, можно только приветствовать.

В том числе, кстати, в свете задач, которые поставлены президентом по созданию многих миллионов высококвалифицированных рабочих мест. Так, что в этой ситуации тоже можно разглядеть некий плюс.

- Если ситуация на Украине нивелируется и исчезнет «отвлекающий» россиян от внутренних проблем (рост цен, падение темпов роста экономики, задержка выплаты зарплат, сокращения и т.д.) фактор, не приведет ли это к всплеску протестных настроений?

- Сейчас рост протестных настроений в России находится на низком уровне.

- Но, тем не менее, существует противодействие по организации массовых акций… Например, в Новосибирске по маршу за федерализацию Сибири…..

- На мой взгляд, то, что в Новосибирске запретили этот марш – довольно парадоксальная ситуация. Рассматривать это, как нечто серьезное, довольно смешно. Из мухи сделали слона. Наша страна, по Конституции, это федерация. Думаю очень даже полезно призывать к федерализации, если в это вкладывается полноценное и глубокое развитие того, что записано в нашей Конституции.

Это на Украине федерализация рассматривается людьми, находящимися в Киеве у власти, как угроза для страны. Они стремятся сохранить унитарное государство, хотя оно, де-факто, уже не унитарное и никогда им уже не будет.

Для России бояться призывов к федерализации – это нонсенс.

Дефицит демократии актуален не только для России

- В середине сентября во многих регионах страны прошли губернаторские выборы. В большинстве случаев с рекордно низкой явкой. В Новосибирской области, к примеру, на выборы губернатора пришли 30% избирателей (за Городецкого проголосовали 19,9 избирателей области), чуть ранее, в марте на выборы мэра Новосибирска, 32,6% (14,3% избирателей города проголосовали за действующего мэра). С чем это связано?

- Интерпретировать низкую явку можно по-разному и делать из этого можно прямо противоположные выводы. Можно, к примеру, утверждать, что низкая явка - показатель того, что население довольно ситуацией и для него нет большой разницы, кто у власти, нет тяги к тому, чтобы заменить политическую силу. Но можно заявить, что люди не верят в то, что их голос что-то изменит, и поэтому не приходят на выборы.

Какой бы интерпретации не придерживаться, проблема демократического дефицита стоит не только перед Россией, но и перед большинством развитых стран мира. Там тоже на местные и муниципальные выборы в регионах и субъектах федерации, приходят от 20 до 40% населения, что намного меньше, чем во второй половине 20 века, особенно после войны. Например, выборы в Европарламент, которые впервые прошли в 1979 году, тогда привлекли более 60% населения. Последний раз в них приняли участие не многим более 40%. В ЕС проблема демократического дефицита стоит во весь рост и это обсуждают уже много лет.

Говоря о результатах прошедших губернаторских выборов в РФ, можно ссылаться на недостаточную вовлеченность граждан в политический процесс, недостаточную развитость их правовой и политической культуры, винить тех, кто не приходит, политическую систему, которая не привлекает людей участвовать в политическом процессе.

Конечно, чем меньше явка, тем легитимность любого избранного лица, сила его демократического мандата, ниже. Например, процент поддержки референдума о воссоединении Крыма с Россией (80% населения Крыма проголосовали «за» - ред.), дал большую прибавку к демократическому мандату нашего президента. Думаю, что все другие выборные государственные лица в нашей стране должны стремиться к тому, чтобы получать максимально высокие проценты при их прохождении на тот или иной пост.

Ясно, что это зависит не столько от них, сколько от политической культуры в стране, от состояния ее политической системы. Но, в любом случае, если страна живет в координатах демократической системы, то, сколько бы избирателей не пришло на выборы – 100% или 20%, сколько бы не проголосовало, формально, это значения не имеет. Это демократия в действии. Легитимность выборов зависит не от явки, а от того, все ли, кто хотел, имели право и возможность проголосовать.

С другой стороны, если говорить не формально, то чем меньше явка, тем большую озабоченность и обеспокоенность это должно вызывать у общества и в целом, у государства.

- А если бы в бюллетенях была графа «против всех»? Не исключено, что именно ее не хватало для повышения явки….

- С демократической точки зрения, наличие этой графы не может быть контрпродуктивными и вредным для политической системы. У человека должен быть свой собственный выбор. Если его не устраивает тот выбор, который ему предложен, он должен иметь право заявить об этом.

Да, если бы графа «против всех» была, то, возможно, в выборах бы участвовало больше людей, и явка выросла.

- Какова вероятность, что она может быть введена? Институт досрочного голосования в этом году вернули….

- Учитывая то, что у нас система выборов и механизм их проведения уже не раз изменялись, конечно, нельзя исключать, что эта графа рано или поздно вернется. Я не вижу в этом ничего плохого.