http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=f413c738-0e03-4822-a8da-70dc4e01951f&print=1© 2024 Российская академия наук
Однако на другой чаше весов аргументы посерьезнее. Реформа академий имеет отношение не столько к науке, сколько к научной собственности. «Итоги» провели мини-аудит и выяснили, что процесс ее оптимизации способен запустить в рыночный оборот имущество на сотни миллиардов рублей. Настораживает только одно. Схема, по которой стартует реформа, до боли напоминает ту, по которой развивал свою бурную деятельность печально знаменитый «Оборонсервис».
Беспокойное хозяйство
Академическая собственность — последнее поле непаханое в плане оптимизации использования госсобственности. Предпоследнее такое поле — огромное хозяйство Минобороны — было ударно вспахано руководством «Оборонсервиса», лучшая половина которого ныне находится под следствием. Сама схема, тем не менее, остается вполне жизнеспособной. Речь вовсе не о примитивном «крадинге». Цель-то благая. Снизить расходы госказны по содержанию ненужного ей имущества. Вот, дескать, утверждают авторы академической реформы, оптимизируем число НИИ и их сотрудников, а оставшимся намного больше бюджетных средств достанется, эффективность повысится. Ну а если что-то вдруг прилипнет к чьим-то рукам, так на то правоохранительные органы имеются — разберутся, накажут...
Процесс же выглядит так. Согласно принятому парламентом закону правительство должно cоздать федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный осуществлять функции учредителей и собственников имущества организаций, подведомственных Российской академии наук (РАН), Российской академии медицинских наук (РАМН) и Российской академии сельскохозяйственных наук (РАСХН). Завершив перепись наукоемкого добра, чиновники займутся отделением зерен от плевел: основная часть НИИ и прочих научных организаций уйдет под крыло новоиспеченного правительственного агентства, некоторые будут переданы другим федеральным органам, а остальные расформируют и ликвидируют.
Агентство, подчиненное напрямую главе правительства, будет утверждать директоров институтов. Правда, после проведения «праймериз» силами трудовых коллективов. Впрочем, кадровый вопрос лишь часть проблемы. Не меньшую — если не большую — головную боль у академиков вызывает вопрос о собственности. Ученые очень не хотели бы повторить судьбу обитателей бывших военных городков и работников баз хранения, которые были «оптимизированы» в результате сердюковской реформы.
В правительстве заранее ответили сомневающимся. «В Минобороны была создана полугосударственная-полу-коммерческая организация, которой передавалось имущество для реализации. То есть просто передавалась часть государственных функций. В результате возникли всякие злоупотребления. То, что мы делаем, — прямо противоположно. Мы... имущество переводим в федеральное агентство, где будет полный контроль. Оно будет гарантировано от разбазаривания, будет гарантировано стопроцентное целевое использование», — заверяет министр образования и науки Дмитрий Ливанов.
Впрочем, количество скептиков не уменьшается. Ибо даже после беглого взгляда на имущество трех сливаемых академий слюнки потекут у всех — строителей, риелторов... И даже у продавцов подержанных авто и оргтехники. Опись академического имущества может занять тысячи томов, поскольку, как выяснили «Итоги», точного объема научной госсобственности не знает никто!
Например, Россельхозакадемия проводила в прошлом году полную инвентаризацию, итоги которой отправила в Росимущество. В то же время в РАМН «Итогам» пояснили, что и в ней затевали ревизию, но потом спустили на тормозах.
В пояснительной записке за апрель этого года к проекту федерального закона «О внесении изменений в статью 6 Федерального закона «О науке и государственной научно-технической политике», которую подготовило Минэкономразвития, госакадемиям и отраслевым министерствам поручалось подготовить реестры федерального имущества под управлением академий и представить их в правительство. Списки должны были состоять из объектов стоимостью более 500 тысяч рублей. Однако законопроект в Думу так и не попал, поскольку его завернули с пометкой «доработать».
Иными словами, учесть все научное добро пока ни у кого не получилось. В списке академсобственности значится 70 тысяч объектов. Если бы каждый стоил не больше 500 тысяч, все научное хозяйство страны потянуло бы на 35 миллиардов рублей. Но это, конечно, далеко от истины. Среди имущества академий — целые города (наукограды). Одни здания всевозможных НИИ в столице потянут на многие миллиарды рублей.
Жемчужины короны
На сегодняшний же день ситуация такова: правительство выпустило 18 распоряжений о передаче в реестры шести госакадемий (три сливающиеся плюс Академия художеств, Академия образования, Академия архитектуры и строительных наук) 23 230 объектов федерального недвижимого и движимого имущества. Из них 13 распоряжений касаются РАН, РАСХН и РАМН. Всего же у шести госакадемий накопилось, как уже сказано, порядка 70 тысяч объектов имущества. Доподлинно известно, что на 1 января 2013 года реестр РАСХН, например, включает 5857 объектов учета.
Начнем с жемчужины в академколлекции — земельных участков. По состоянию на 1 января 2012 года за Россельхозакадемией закреплено 1,549 миллиона гектаров, в том числе 1,258 миллиона гектаров сельхозугодий, из которых 913 тысяч гектаров пашни. Под управлением РАН находится еще 276 тысяч гектаров. С учетом земель медиков получается порядка двух миллионов гектаров, что почти в 10 раз больше территории Москвы даже с учетом вновь присоединенных земель.
Отдельная тема — здания (от сараев до научных корпусов), которые должны использоваться для поддержания научной деятельности. Но не только: огромная их часть сдается в аренду, что, впрочем, как уверяют в РАН, служит тем же целям поддержания науки. Хотя точно это утверждать нельзя: тотальной проверки никто ведь не проводил.
Возьмем распоряжение правительства 2467-р от 29 декабря 2010 года. В нем указан перечень движимого и недвижимого имущества, переданного под управление РАН. Один из объектов — земельный участок с комплексом зданий в Москве на улице Миклухо-Маклая, владение 16/10. Сервис «Яндекс.Карты» дает по этому адресу 22 различные организации, среди которых только одна является структурой РАН — это Институт биоорганической химии им. академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова Все остальное не имеет отношения к научной деятельности — автосервисы, отделение банка, магазины, — ну, может, за исключением редакции биофармацевтического журнала. Другой пример — нежилое здание в Екатеринбурге на улице Амундсена, дом 100. В нем помимо принадлежащего Уральскому отделению РАН Института геофизики имени Ю. П. Булашевича все тот же «Яндекс» показывает аж 10 совсем ненаучных организаций.
Не относящаяся к науке хозяйственная деятельность некоторых учреждений РАН уже стала объектом пристального внимания контрольных органов. В Генпрокуратуре уверяют, что выявили злоупотреблений в академической среде не то на сотни миллионов рублей, не то на 1,5 миллиарда. Счетная палата вот уже более года проводит проверку эффективности использования федеральной собственности и имущества российских академий. Объектами контрольного мероприятия является не только сама РАН, но и Сибирское, Уральское и Дальневосточное отделения. Отчет планируется внести на рассмотрение Коллегии Счетной палаты в ноябре.
На самом деле принципиальной разницы в том, кто будет формально управлять федеральным имуществом — академия или правительственное агентство, — нет. Главное — возможность для ученых свободно распоряжаться научной госсобственностью: направлять деньги на прорывные исследования, оперативно закупать нужное оборудование или реактивы. А также просто наслаждаться тишиной и однородной социальной средой в закрытых от посторонних глаз научных центрах. Не зря же в СССР, научные достижения которого отрицать невозможно, не жалели денег на возведение наукоградов.
Ненаучная арифметика
Между тем именно функцию свободного распоряжения госимуществом академии теперь и утратят. Например, если федеральное агентство посчитает нужным избавиться от каких-то земель и зданий, оно сможет быстро реализовать их с молотка. Просто потому, что у него как у собственника есть на это право. РАН же и прочие могли лишь использовать имущество для научной работы, не имея возможности (по крайней мере, законной) его отчуждать. Теперь же правительство сможет приватизировать часть собственности, которая будет признана избыточной в процессе слияний и поглощений НИИ и научных центров. А то, что такой процесс пойдет, никто и не думает скрывать. Сколько можно заработать, продав часть научных активов?
Повторим: правительство формировало реестры имущества академий исходя из минимальной стоимости каждого учитываемого объекта в 500 тысяч рублей. Всякую мелочовку типа пробирок реестры обходят стороной. При этом получилось, что минимум в полмиллиона рублей оцениваются вещи, которые по определению не могут стоить таких денег. Их рыночная стоимость известна, и она в разы меньше той, что указана в реестрах, где фигурируют в том числе обычные компьютеры, кровати и прочая утварь. Это относится и к сложным научным приборам. Сколько стоит прибор для измерения давления у лабораторных крыс и мышей, сказать сложно — на открытом рынке его практически не найдешь. Но РАН, например, использует несколько спектрофотометров SPECORD M-40 — аппаратов весом 120 килограммов каждый. Раз они есть в реестре имущества, принадлежащего академии, значит, государство их оценивает не менее чем в 500 тысяч рублей за штуку. Де-факто же этот прибор можно купить со склада за 100 тысяч рублей. Достаточно вбить в интернет-поисковик соответствующий запрос. При такой приблизительной оценке имущества процесс оптимизации имеет самые оптимистические перспективы для тех, кто будет его проводить.
Взять, например, недвижимость. Ни в каких реестрах нет рыночной стоимости зданий, принадлежащих академиям. Только балансовая, которой до рыночной далеко, как до Луны. Кстати, люди из «Оборонсервиса» зарабатывали в основном на передаче в надежные руки по заниженной цене недвижимости Минобороны, высвобождавшейся в ходе оптимизации.
«Итоги» попросили одну из риелторских компаний оценить приблизительную стоимость всего лишь двух московских домов, которые управляются академиями, — в Шубинском переулке и в районе Рязанского проспекта. «Как правило, особняки в центре реконструируются и предлагаются на продажу по ценам выше рыночных, — поясняет эксперт одной из риэлторских компаний Клавдия Чистова. — Данные объекты позиционируются как уникальные на рынке, имеющие особую историю. Стоимость квадратного метра особняков по таким адресам, как Шубинский переулок, могла бы составить от 5 до 12 тысяч долларов в зависимости от состояния и технических характеристик объекта». По оценкам эксперта, в районе Рязанского проспекта цена квадратного метра в среднем составляет около 3000—3500 долларов. Если построить на землях РАН в столице или других крупных городах жилье, квадратные метры станут поистине золотыми. Например, в доме, возведенном на академической земле на улице Косыгина в Москве, стоимость квартир начинается от миллиона долларов. Иными словами, реформа призвана вовлечь гигантский кусок госсобственности в коммерческий оборот. Что, видимо, является одним из главных посылов грядущей реформы. Главное, чтобы этот стимул не оказался единственным.