Да не простой - Академический, к созданию которого так долго шел его "отец" - академик Жорес Алферов

На днях Жоресу Алферову исполняется 75 лет. Возможно, главный подарок юбиляр преподнес себе сам. В самый канун 2005 года был подписан приказ о выдаче лицензии на образовательную деятельность его детища - Академического физико-технологи-ческого университета. Сегодня в здании университета завершаются отделочные работы, и уже смело можно утверждать, что 1 сентября начнутся занятия в уникальном для России учебном заведении послевузовской подготовки по магистерским и аспирантским программам "с предельным количеством обучающихся - 210 человек".

С Алферовым как ректором-организатором нового университета мы встретились в его кабинете в Научно-образовательном центре, где под одной крышей учатся школьники-лицеисты и студенты базовых кафедр Физико-технического института РАН в Электротехническом и Политехническом университетах. Оттуда по застекленному переходу он, провел меня в шестиэтажный университетский корпус, заглядывая в аудитории, лабораторные и служебные помещения, беседуя с сотрудниками и строителями. Академика в эти горячие дни занимает многое: качество бетона, сроки запуска лифтов, разумеется, подготовка учебных программ, не говоря уже об открывающемся в Санкт-Петербурге международном симпозиуме "Наука и общество", посвященном его 75-летию. И все же мы договорились остановиться на ключевых этапах создания и задачах Академического университета.

- Жорес Иванович, полагаю, от идеи до ее воплощения была дистанция огромного размера.

- Безусловно. Для меня, еще в бытность заведующим лабораторией Физтеха, была совершенно ясна необходимость возрождения интеграции Академии наук и вузов, разрушенной Хрущевым. Именно поэтому я в 1973 году создал первую в Ленинграде базовую кафедру - в ЛЭТИ. Потом появился целый базовый факультет в Политехническом университете.

Но философия академического университета в нынешнем ее виде вызревала долго. Начать с того, что качество обучения в нашей аспирантуре в последние десятилетия неуклонно снижалось. В чем конкретно это проявлялось? Научного руководителя волновало прежде всего, как его подопечный готовит диссертацию, образовательный процесс отступал на задний план. Был, разумеется, кандидатский минимум, но он становился все меньше и меньше, и в итоге все свелось к одному экзамену. В современной аспирантуре практически нет образовательных курсов. Помню, в 1950-1960-е годы у нас в Физтехе Андрей Иванович Ансельм читал для аспирантов и соискателей курс теории твердого тела. И это было важно, потому что будущие кандидаты наук продолжали учиться.

Еще 15-20 лет назад, говоря о нашем кандидате наук или западном PhD, мы имели в виду профессию научного работника, говоря об аспирантуре - подготовку научных кадров. Нынешняя экономика, основанная на знаниях, благодаря гигантскому скачку высоких технологий требует значительно большего количества специалистов высокого класса. То есть кандидат наук для такой экономики, как и PhD на Западе, становится массовой "профессией". А в связи с этим появляется необходимость совершенно иного подхода к образованию, к подготовке кадров для экономики хайтека. Мало иметь способности к исследованиям, нужен высочайший уровень знания не только в узкой специальности, но и в смежных областях, нужно свободное владение одним-двумя иностранными языками.

- По-вашему, рядовой выпускник вуза не смог бы работать в национальном научном парке Глобальный диалог", проект которого разработан совместно с немецкими специалистами?

- Судите сами. Парк в Шувалове включает несколько линий по производству микроэлектроники и оптоэлектроники на основе полупроводниковых наногетероструктур, разрабатываемых у нас в Физтехе. В новом здании будет лаборатория с самым современным оборудованием, включая гермозону для их создания. Чтобы владеть такими технологиями, надо много знать и многое уметь, даже дипломом магистра тут уже не обойдешься.

Окончательно идея Академического университета оформилась в 2000 году, а в апреле 2001 года я передал проект указа о его создании Владимиру Владимировичу Путину. Он написал на моем письме: "Поддерживаю". А дальше параллельно протекали два процесса: строительства университета, наполнения его реальным содержанием и бюрократических согласований на уровне различных министерств. Ведь прецедента учреждения университета академией в России попросту не было. Постановлением правительства право создания государственных университетов предоставлялось только Министерству образования, причем в сфере образования... Должен сказать, что во всех этих перипетиях нам очень помогал тогдашний министр Владимир Филиппов.

Но мы очень хотели поскорее начать работать и, опережая события, сформировали три специальные кафедры по самым "горячим" направлениям фундаментальной и прикладной науки - астрофизики (заведующий - академик Дмитрий Варшалович) , нейтронной физики (директор Института ядерной физики член-корреспондент РАН Владимир Назаренко) и физики и технологии наноструктур (ваш покорный слуга) .

Параллельно создали еще две кафедры, крайне необходимые в учебном процессе: иностранных языков, а также философии и истории естествознания и техники. При этом программы по физике готовились как общие для трех основных специальностей, так и сугубо специальные, как в расчете на аспирантуру, так и - в отдельных случаях - на магистратуру. Потому что тесную связь с нашими базовыми кафедрами в Политехе и ЛЭТИ мы сохраняем, и там магистратура высокого класса. Но хотелось бы привлекать в нашу аспирантуру магистров и из других вузов.

- А нельзя было попытаться достичь тех же целей на базе аспирантуры Физтеха?

- Это существенно сложнее.

Скажем, кафедр иностранных языков, философии и истории естествознания и техники в аспирантуре Физтеха нет. Далее, нейтронная физика - это все-таки не Физтех, а Институт ядерной физики, где с давно ожидаемым пуском реактора "ПИК" появится мощная экспериментальная база для исследований по физике твердого тела, в том числе для диагностики наноструктур. К тому же не физикой единой... В дальнейшем наша аспирантура объявит набор по биотехнологии, другим специальностям, отвечающим профилю различных институтов и наукоемких фирм. Наконец, надо быть реалистами и понимать, что возможности развития Физтеха, равно как и других академических институтов, а значит, и привлечения в них молодежи, ограничены. Ну, не будет уже АН расти такими темпами, как прежде, не будут ее постановлениями ЦК и Совмина расширять!

- Как за рубежом решают проблему массированной подготовки научно-технической элиты?

- Мне казалось, что это я придумал такой университет. Но вот поехал в Японию получать степень доктора наук в JIAST (Japan Institute of Advanced Science and Technology) . Великолепный кампус, прекрасные лаборатории, и чисто исследовательские, и учебные. И ни одного студента, даже магистратуры нет, зато принимают в аспирантуру выпускников всех университетов страны. Тысяча аспирантов учатся на четырех факультетах, три из которых очень похожи по профилю на наши.

Затем пригласили в Таиланд, в Азиатский технологический институт, с той же миссией. И у них только аспирантура - две тысячи человек! Это уже международный азиатский институт, который работает на пять или шесть стран, и бюджет у него международный. Заметьте, что в странах ЮВА, где хай-тек - основа экономики, раньше нас поняли, что аспирантов нужно учить серьезно, причем даже не три, а четыре года. Думаю, что и мы к этому придем.

- К нашей традиционной аспирантуре понятие "факультет" пока неприменимо...

- В дальнейшем и в нашем университете появятся факультеты... На них придут учиться магистры - наши базовые кафедры будут выпускать их с прицелом на аспирантуру. А магистры в академическом университете - это уже прообраз несколько иной системы образования, той, что на американский манер называется "postgraduate school". Спектр возможностей очень широк. Так, мы согласны принимать в аспирантуру выпускников провинциальных вузов и (следуя советской традиции) готовить кадры для СНГ, что будет политически важно. С учетом этого достраивается великолепное общежитие, соединенное крытым переходом с учебным корпусом. Но чтобы учить, нужно финансирование. А на него нельзя рассчитывать, не имея лицензии.

Лед тронулся после моей встречи с директором Федерального агентства по надзору в сфере образования и науки Виктором Болотовым. Мы часа три говорили, и он понял, что речь идет о необычном университете, что нам нужна аспирантура и - в отдельных случаях - магистратура совершенно другого класса. При том, что он знает, в каком состоянии у нас аспирантура в подавляющем большинстве вузов и в Академии наук.

- Каким же будет статус Академического университета?

- Он входит в состав Научно-образовательного комплекса (НОК) вместе с Физико-техническим институтом, лицеем и Научно-технологическим центром микроэлектроники. НОК - юридическое лицо. Как видите, то, что в массе нормативных и директивных документов пишется про интеграцию науки и образования, у нас уже реализовано. Я считаю, что нельзя придумывать структуры, сидя в кабинете, оптимальные структуры подсказывает жизнь. Так было с нашим академическим лицеем - тоже образовательным учреждением. Он был создан еще постановлением Ленгорисполкома, затем преобразован в Физико-техническую школу академии наук и ныне благополучно финансируется по статье "Образование" через РАН. Кстати, это по-прежнему единственная школа в системе академии, других нет. Теперь к ней добавится университет.

Это первый университет, учредителем которого является Российская академия наук. Таким образом, мы восстанавливаем знаменитую петровскую триаду в том виде, как ее задумал сам Петр Великий: академия - университет - гимназия. Произошло то, о чем я говорил еще на Первом съезде народных депутатов СССР в 1989 году, наука и образование едины, и потому нужно, чтобы Академия наук активно занималась образованием (которым она всегда занималась) , а вузы - научными исследованиями, помогая друг другу, - это абсолютно естественный процесс. Сегодня у нас гораздо чаще можно услышать радикальные предложения: давайте академические институты ликвидируем, всю науку передадим в вузы, академию оставим номинально, как "сообщество выдающихся людей". Такие "реформы" нанесут непоправимый ущерб науке и образованию, подготовке кадров для будущей России.

- Готовить кадры высшей квалификации - цель благая. А средства где возьмете?

- В этом году, надеюсь, найдем в бюджете академии два-три миллиона рублей на то, чтобы университет начал работать.А со следующего будем добиваться финансирования из федерального бюджета. Еще при подготовке проекта президентского указа я предлагал для нашего Научно-образовательного комплекса ввести отдельную строку бюджетного финансирования (как это сделано для Эрмитажа, для Большого театра) и доказывал, что такой комплекс также является национальным достоянием и имеет не меньшее значение для страны.

- Похоже, эпопея с возведением и оснащением этого здания, борьбой за финансирование и получение лицензии попортила вам немало крови и отняла не один год жизни...

- По поводу затраченных сил и энергии - согласен, а вот насчет отнятых лет жизни - нет. В трудностях, как учили мое поколение, закаляется сталь. Я думаю, питомцу Физтеха Анатолию Петровичу Александрову, много лет возглавлявшему нашу академию, приходилось тратить немало энергии, а прожил он 91 год.

Вообще, основные силы все эти годы у меня отнимала борьба с чиновными структурами, которые, придумав массу разных запретов, даже не в законах, а в различных подзаконных актах, зорко следят за тем, чтобы их не нарушали. С моей точки зрения, смысл реформ - любых! - должен состоять не в том, что вы сверху навязываете некие правила, по которым следует жить. Это было бы худшим вариантом командно-административной системы. Смысл реформ в том, чтобы поддержать то, что развивается снизу, снять, убрать запреты на это развитие. И, разумеется, при этом следить за выполнением именно законов, а не огромной массы чиновничьих правил, с которых чиновники же и кормятся.

- Кабинет вы себе облюбовали на 6-м этаже. Чем он будет отличаться от ваших апартаментов в Физтехе?- Во-первых, шикарным видом из окон. Во-вторых, комнатой отдыха, кухонной плитой, возможностью, как в молодости, круглосуточно находиться на работе, только все же в более комфортабельных условиях, чем это было в 1955 году, когда я, молодой специалист, ночевал на раскладушке в кабинете своего начальника, Владимира Максимовича Тучкевича.

- Еще не наработались?

- Конечно, нет. Я думаю, что к сентябрю здесь будет все абсолютно закончено, и мы устроим большой праздник в первый день нового учебного года - Года Альберта Эйнштейна и Года физики. Ну а потом - за работу и учебу!