http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?id=fde91a9b-dc20-48ee-8dd5-283e56eca337&print=1© 2024 Российская академия наук
Глубокоуважаемые коллеги!
Моей основной функцией как члена Президиума РАН было обеспечение взаимодействия Президиума с Советом по науке при Минобрнауки, председателем которого я являюсь. За отчетный период (т.е. с марта 2014 года) Совет провел 8 заседаний, принял 47 публичных и 39 непубличных документов. Все публичные документы опубликованы на нашем веб-сайте, я остановлюсь на тех, которые в наибольшей степени могут быть интересны Общему собранию РАН.
Совет по науке при Минобрнауки уделял большое внимание проблеме развития кадрового потенциала российской науки. В утвержденной Президентом Стратегии научно-технологического развития России говорится о приоритетных направлениях такого развития, отвечающих на «большие вызовы». Однако, без постоянного притока новых, причем первоклассных научных кадров, никакое развитие приоритетных тематик невозможно. А у нас сложилась совершенно ненормальная возрастная структура науки – преобладание молодых и пожилых исследователей и провал в области среднего, т.е. наиболее продуктивного возраста.
Ключевым моментом, качественным скачком в развитии карьеры молодого ученого является создание им самостоятельной лаборатории или научной группы. Но у нас отсутствуют инструменты создания таких стартап-структур. Поэтому Совет по науке ставил, и будет продолжать настойчиво ставить вопрос о создании программы поддержки создания самостоятельных лабораторий для ученых в возрастном интервале от 35 до 50 лет.
Объявленная недавно РНФ президентская программа исследовательских проектов лишь частично отвечает этой задаче, поскольку она ориентирована либо на молодых ученых до 35 лет, либо на уже сложившихся ученых мирового класса. На последнем заседании нашего Совета по науке в ходе обсуждения даже был придуман термин «возрастная долина смерти» для описания возможностей развития научной карьеры, которые есть у российских активных ученых в возрасте от 35 до 50 лет.
В Российской академии наук для решения этой проблемы был осуществлен уже упоминавшийся здесь проект «профессор РАН». Я возглавлял комиссию по разработке этого проекта. Профессора РАН – как раз ученые из «возрастной долины смерти», причем ученые активно работающие: доктора наук, за которых проголосовали Отделения РАН. Я рад, что они теперь ассоциированы с Российской академией наук, и что некоторые из них были избраны на последних выборах членами-корреспондентами РАН. Хорошо, что Российская академия наук предоставляет этим нашим молодым коллегам необходимый статус, раз уж РНФ не выделяет специального финансирования для этой возрастной категории.
В отчетный период мы уделяли большое внимание вопросу повышения эффективности российских научных фондов – РФФИ и РНФ. Совет по науке последовательно выступает за увеличение доли конкурсного финансирования в нашей науке, что позволяет осуществлять адресную поддержку наиболее сильных научных коллективов. Однако эта поддержка должна быть основана по объективной прозрачной процедуре, свободной от конфликта интересов.
На последнем заседании Совета по науке в январе этого года мы даже приняли специальный документ «Ключевые принципы организации экспертизы при конкурсах научных проектов» для того, чтобы еще раз описать в общем-то очевидные вещи, которые, к сожалению, не всегда у нас выполняются. Например, при рассмотрении работы РФФИ Совет отмечал, что в конкурсе так называемых ориентированных междисциплинарных исследований ОФИ-м внутренне заложен конфликт интересов, поскольку тематики конкурсов предлагают их наиболее вероятные бенефициары.
Проблема конфликта интересов характерна и для нашей академии. Скажу больше, она буквально разъедает академию изнутри. Особенно ярко это проявилось в связи с недавними выборами в РАН. Некоторые отделения академии выдавали такие результаты, что просто «хоть стой, хоть падай». Считаю, что соответствующие упреки в адрес РАН совершенно правомерны. И нам надо тщательно подумать над новой процедурой выборов в РАН, свободной от конфликта интересов и ориентированной на избрание ведущих ученых действительно мирового уровня.
Возвращаясь к деятельности Совета по науке, еще одно направление – совершенствование системы аттестации научных кадров. Мы с самого начала обращали внимание министерства на неблагополучие в этой сфере. Работали целые фабрики изготовления фальшивых диссертаций, а в экспертные советы ВАК входили связанные с этими фабриками лица. Особое беспокойство вызывала ситуация в области экономических, юридических и педагогических наук.
Три года назад по инициативе Совета по науке была создана рабочая группа, которая разработала предложения по изменению состава экспертных советов ВАК по экономическим наукам, а затем этот подход был распространена и на другие экспертные советы. Был изменен и состав самой высшей аттестационной комиссии.
В результате этих действий, а также квалифицированной и активной работы вольного сетевого общества Диссернет, с которым мы сотрудничали, удалось существенно изменить ситуацию. По крайней мере, можно сказать, что на пути фальшивых диссертаций поставлен заслон, и обстановка в этой сфере перестала деградировать.
Считаю, что было бы очень продуктивно подключение к этой работе Отделений Российской академии наук. Ведь проблема не только в плагиате – с этим вполне справляется Диссернет, – но и в противодействии случаям, когда вместо научного исследования на защиту выносится бессодержательная дилетантская болтовня.
В отчетный период Совету по науке пришлось два раза выпускать специальные заявления, связанные с увольнением наших коллег, Александра Сергеевича Горского и Михаила Владимировича Данилова, из НИЦ «Курчатовский Институт». Мы отмечали, что нам совершенно непонятна логика руководителей Курчатовского института, увольняющих наиболее активных ученых, создающих институту международную репутацию. И мы рады, что наша оценка совпала с оценкой Российской академии наук, которая на последних выборах избрала Михаила Владимировича Данилова действительным членом РАН.
Есть еще много вопросов, которыми занимался наш Совет. Например, проблемы оценки деятельности научных организаций, соотношение наукометрических показателей и экспертной оценки, необходимость особого подхода к некоторым специальностям (особенно к гуманитарным и техническим). Я считаю, что подобные вопросы надо чаще ставить и на рассмотрение Президиума РАН как основные пункты повестки дня. А то по моим наблюдениям заседания Президиума часто превращаются в научный семинар. Семинары можно проводить в институтах, а на заседания Президиума выносить вопросы организации российской науки и принимать соответствующие решения. Только так будет слышен голос Российской академии наук как высшего экспертного органа страны в области научной политики.
Спасибо за внимание.