когда ушибется или больна будет и прочее». Чтобы стимулировать сбор редкостей, в указе от 11 июня 1718 года говорилось о вознаграждении за все доставляемое.
В соответствии с Указом, как мертвые, так и живые уроды регулярно доставлялись в Кунсткамеру. В «Материалах для истории Императорской Академии наук» в документах 1722 года упоминаются 3 живых «монстра»: Яков Васильев из Казани, Фома Игнатьев из Иркутской области и Степан. По-видимому, при жизни эти молодые люди с различными аномалиями строения не должны были служить только для удовлетворения любопытства публики. Они проживали вместе с обслуживающим персоналом и охранниками Кунсткамеры, носили обычную солдатскую форму и исполняли посильную работу.
Наиболее известен из них Фома Игнатьев, прибывший в Петербург в 1720 году и служивший истопником. Ростом он был всего 126 см, а на руках и ногах имел по два «мунструозных» пальца, похожих на клешни рака, что не мешало ему подбирать деньги, если публика ему их бросала. Петр I, приходя в Кунсткамеру, всегда здоровался с Фомой за руку.
После смерти тело Фомы вскрыли и его кожа послужила для изготовления чучела этого карлика. До наших дней экспонат не сохранился.
Тератологическая коллекция Кунсткамеры уникальна по своему составу и полноте собрания, поскольку отражает совокупность аномалий, характерную для XVIII в. Академик П.А. Загорский, руководивший Анатомическим кабинетом Академии наук в 1837–1842 годах, после разделения Кунсткамеры на ряд самостоятельных учреждений, писал: «Анатомия монстров кроме того, что ей не следует отказывать в пользе при разрешении научных физиологических гипотез, имеет сверх того свои привлекательные особенности: она часто ведет к открытию редких явлений, что приводит наш ум в удивление и восхищение. И наоборот, привычные и знакомые нам объекты далеки подчас от того, чтобы стимулировать наше внимание».
