Находясь на грани нищеты, Ридель решился написать о своем положении Лангсдорфу. Тот не только помог Риделю деньгами, но предложил войти в состав экспедиции и поселил его в Мандиоке. Все свои гербарии, собранные за полтора года путешествий по Бразилии, Ридель передал экспедиции Лангсдорфа. Поправив здоровье, в январе 1823 г. он начал собирать гербарий в окрестностях поместья.
Ридель, опытный и преданный своему делу натуралист, был для Лангсдорфа просто находкой. В черновике контракта Риделя указано, что в его обязанности входит не только сбор ботанических коллекций, но и руководство другими участниками экспедиции (26). В своих отчетах Лангсдорф постоянно его хвалил. Например, в апреле 1827 г. он сообщил в Петербург: «Ботаник Ридель работал для науки очень усердно и с очень большим успехом; он добыл замечательное собрание редких растений и семян, которое он будет постепенно присоединять, согласно назначению, к коллекциям Императорского Ботанического сада в Петербурге» (27).
Как и другие члены экспедиции, Ридель вел путевые дневники. Дневники за 1820–1823, 1827–1829 гг. хранятся в Национальной библиотеке в Рио-де-Жанейро.
На поиски первого художника для экспедиции Лангсдорф отправился в 1821 г. в Западную Европу. В Баварии он подписал контракт с девятнадцатилетним Иоганном Морицем Ругендасом (Johann Moritz Rugendas, 1802–1858) – потомственным живописцем. Первоначальное образование Ругендас получил в художественной школе, основанной его отцом Иоганном Лоренцем, а затем учился в Мюнхенской академии (28). Не закончив образования, 19-летний Ругендас, вдохновившись идеей И.Г. Гердера «исколесить мир с карандашом в руках», принял приглашение Лангсдорфа отправиться в Бразилию (29). Однако отношения с Ругендасом у Лангсдорфа не сложились – молодой одаренный художник отличался сложностью характера. Его невероятная строптивость и постоянное желание настоять на своем приводили к частым стычкам между путешественниками.
