Главным героем поэзии становится Россия и русский народ, а поэт – глашатаем его бедствий и чаяний. Идеалом государственной мудрости провозглашается Петр I. Мир («тишина») расценивается как высшее благо государственного существования, война же представляется необходимостью, «положенной судьбой» для испытания народа. Воспевая победы и сражения, Ломоносов не забывал о «плачевном побежденных стоне», что диссонировало с обычной мажорной одической тональностью и вызывало насмешки Сумарокова. Горячее желание благополучия России сообщает одам Ломоносова удивительное напряжение, а чувство сострадания к врагам и побежденным – подлинно гуманный характер. Мир ломоносовских од озарен светом, настроению веселья и ликования, господствующему в них, соответствует стремительность и звучность стиха. В великолепных картинах мирной жизни, где царят весна, лето и осень, сказалась традиция европейской пейзажной поэзии.

Для од Ломоносова характерна тонкая оценка внутренней и внешней политической жизни России. Мирное процветание российской державы, ее будущее неразрывно связаны для Ломоносова с расцветом наук и развитием промышленности. Ломоносов мыслит феномен русского просвещения по средневековой модели: музы, странствующие с востока на запад и с запада на восток, ныне обрели свое пристанище в Петербурге. Эта уверенность становится источником необыкновенной радости Ломоносова, освещающей его панегирики бодрой верой в будущее России. В духе петровской политики Ломоносов считает необходимым полное включение России в европейскую цивилизацию, а ее историческую роль он видит в цивилизации восточных народов.

В этом состоянии он видит «умными очами», «мысленным взором» недоступное простому глазу. Восторгаясь духом в наднебесье, он парит и смотрит на все с идеальной высоты. Свое определение восхищения Ломоносов иллюстрирует стихами Овидия, в которых передано надмирное ощущение:

Я дело стану петь, не сведомое прежним!

Ходить превыше звезд влечет меня охота

И облаком нестись, презрев земную низкость.

Мысленному взору поэта открывается весь мир, в его настоящем, прошлом и будущем, во всей его огромности и безбрежности. Это определяет пространство изображенного в оде мира: моря, горы, полюса, части света, огромная Россия – все доступно взору поэта, и дано в едином фокусе его мысленного зрения. Пространство в оде изображается с идеальной высоты, образуя одическую горизонталь. Одическую вертикаль образует время. Герои классической древности, русские князья и цари, библейские цари и герои видятся поэту одновременно, к ним он по-разному обращается. Как и части света, они присутствуют в оде одновременно. Это фокус исторического «мысленного взора»: времена изображаются из опыта вечности. Поэт, таким образом, оказывается как бы над пространством и временем, или вне времени и пространства. С запредельной высоты мир предстает огромным и многообразным, и, что самое важное, гармоничным. По своей высоте и по чистому своему восторгу оды Ломоносова остались в русской поэзии явлением уникальным.

Круг тем и ценностная система высокой лирики была определена Ломоносовым в одах 1742–1743 гг.