С докладами выступили: вице-президент РАН академик РАН Алексей Ремович Хохлов, первый заместитель министра науки и высшего образования РФ академик РАН Григорий Владимирович Трубников, заместитель министра науки и высшего образования РФ Алексей Михайлович Медведев, заместитель министра науки и высшего образования РФ Марина Александровна Боровская.
***
Академик РАН А.М. Сергеев. В майском Указе Президента РФ сформулирован Национальный Проект «Наука», работа по его составлению ведется под руководством Министерства науки и высшего образования, руководитель — М.М. Котюков, куратор — Т.А. Голикова. Первый вопрос заседания посвящен участию РАН в Проекте и состоянию дел. Приветствуем здесь трех заместителей министра Министерства науки и высшего образования — Григория Владимировича Трубникова, Алексея Михайловича Медведева и Марину Александровну Боровскую. Они отвечают за три федеральных Проекта, которые находятся под «шапкой» Национального Проекта — собственно, это три руководителя данных федеральных Проектов.
Сначала прошу выступить академика А.Р. Хохлова, который от Президиума РАН работал вместе с Министерством по формулировке Национального Проекта «Наука»
Академик РАН А.Р. Хохлов. Представлю вам основные положения Национального Проекта «Наука», поскольку состоялось заседание Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому планированию и по Национальным Проектам, паспорт этого Проекта утвержден. Следующая стадия — создание до 1 октября самого Проекта, поэтому сейчас самое время рассмотреть его основные положения.
В Указе Президента РФ сформулированы три цели этого Национального Проекта — с ними и связаны его индикаторы.
Первое — «Обеспечение присутствия Российской Федерации в числе ведущих стран мира по приоритетным направлениям научно-технологического развития».
Второе — «Обеспечение привлекательности работы в Российской Федерации для двух категорий — ведущих российских и зарубежных ученых и молодых перспективных исследователей».
И третье — «Опережающее увеличение внутренних затрат на научные исследования и разработки за счет всех источников по сравнению с ростом валового внутреннего продукта страны».
В Указе Президента с этими тремя основными целями указаны пять задач:
Первая — создание передовой инфраструктуры научных исследований и разработок, включая развитие сети уникальных научных установок — мегасайенс.
Вторая — обновление не менее 50% приборной базы ведущих организаций, выполняющих научные исследования и разработки.
Третья — создание научных центров мирового уровня, включая сеть международных математических центров и центров геномных исследований.
Четвертая — создание не менее 15 научно-образовательных центров мирового уровня на основе интеграции университетов, научных организаций с организациями реального сектора экономики.
И пятая — формирование целостной системы подготовки и профессионального роста научных и научно-педагогических кадров для того, чтобы молодые ученые осуществляли научные исследования и создавали новые лаборатории и конкурентоспособные коллективы.
С этими пятью задачами связана структура Национального Проекта «Наука», которая включает три федеральных Проекта.
Первый федеральный Проект называется «Развитие научной и научно-производственной кооперации». За него отвечает Григорий Владимирович Трубников. Там сгруппированы две задачи — научно-образовательные центры (НОЦ) и центры мирового уровня.
Второй федеральный Проект, за который отвечает Александр Михайлович Медведев — «Развитие передовой инфраструктуры для проведения исследований и разработок». Там сгруппированы задачи по обновлению приборной базы и по развитию инфраструктуры, включая установки класса мегасайенс.
Третий федеральный Проект — «Развитие кадрового потенциала в сфере исследований и разработок». За него отвечает Марина Александровна Боровская. Речь идет о формировании целостной системы — кадры, молодые ученые, рост кадров и т.д.
Роль Российской академии наук в разработке этого Проекта. Академия принимала участие в разработке этого Проекта, правда, не с самого начала. Александр Михайлович Сергеев направил Дмитрию Анатольевичу Медведеву письмо, что целесообразно привлечь Российскую академию наук к разработке этого Проекта. И 16 июня 2018 года состоялось первое заседание. Мы действительно летом по этому Проекту работали активно — Александр Михайлович и все вице-президенты. И в настоящее время по каждому мероприятию федерального Проекта определены два ответственных исполнителя: один — из заместителей министра науки и высшего образования и один — из вице-президентов Российской академии наук.
Федеральный Проект № 1. В нем речь о том, чтобы создать пятнадцать научно-образовательных центров мирового уровня. Это так называемый Проект интеграции — чтобы она включала и научные организации, и университеты, и предприятия реального сектора экономики. К этой же задаче подверстано создание 14 центров компетенции Национальной технологической инициативы — тоже в рамках этого федерального Проекта. Там уже 10 или 12 создано.
Речь не идет о создании ради того, чтобы создать — предусмотрены индикаторы работы этих научно-образовательных центров и центров НТИ. Например — не менее 250 крупных и средних российских компаний должны быть вовлечены в разработку технологий, продуктов и услуг. Необходимо обеспечить обучение не менее 10 тысяч специалистов по образовательным программам в рамках этих научно-образовательных центров. Установлены нормативы по увеличению объема внутренних затрат на исследования и разработки тех компаний, которые вошли в НОЦ. Есть нормативы по заявкам на патенты и по разработкам новых технологий.
Вторая задача в рамках этого федерального Проекта — создание научных центров мирового уровня.
Предполагается такой график. Первая очередь — не менее четырех международных математических центров, не менее трех центров геномных исследований. Научные центры мирового уровня по другим приоритетным направлениям — в целом не менее трех в первую очередь и шесть во вторую очередь. Отбор в 2022 году, создание в 2023 году.
Научные центры мирового уровня — те, где исследования проводят ведущие ученые, находящиеся на самых передовых и перспективных рубежах современной науки. Очень важно, чтобы через эти центры, программы этих центров пропускались молодые исследователи. В 2024 году это должно доходить до 420 тысяч человек в год. Очень важно, чтобы ведущие ученые, сконцентрированные в этих центрах, проводили совместные работы с другими учеными из других научных организаций Российской Федерации. Поскольку это центры мирового уровня — предусмотрен рост количества статей в журналах первого квартиля, зафиксированных в международных базах данных.
Федеральный Проект № 2 — по инфраструктуре.
Первая задача — обновление приборной базы ведущих организаций. Очень важно все это правильно организовать. Что такое ведущие организации? По-видимому, это те, которые относятся к первой категории. Поэтому необходимо завершить оценку результативности деятельности организаций, выполняющих исследования и разработки. Затем нужно определить состояние приборной базы этих организаций и определить критерии обновления приборной базы. На самом деле, это не простая вещь.
Есть график нормативов, которые позволят к 2024 году выйти на 50%. Опять-таки обновление приборной базы связано с результатами. Это не обновление для обновления, а предполагается, что будет увеличена доля внешних заказов, услуг и работ ЦКБ, которые работают на базе этих ведущих организаций.
- Если это организация по профилю «Деятельность генерации знаний», то за счет обновления приборной базы должно быть увеличено количество статей в международных базах данных.
- Если по профилю «Разработка технологий и научно-технологические услуги», то они должны привлекать больше внебюджетных средств.
- Если «Разработка технологий», то в дополнение к этому они должны успешно разрабатывать и передавать для внедрения в производство новые технологии и установленные определенные нормативы для этих технологий.
Вторая часть федерального Проекта — «Развитие передовой инфраструктуры научных исследований и разработок, включая мегасайенс».
Что касается общей инфраструктуры, там записано, что должен быть предоставлен свободный доступ научно-образовательных организаций к подписке на все основные научные журналы. Там есть мероприятия, связанные с поддержкой российских научных журналов с целью их включения и продвижения в международных базах данных, что, с моей точки зрения, очень важно.
Что касается мегасайенс, то там есть четыре крупные установки: ПИК (2020 г.), «НИКА» (2022 г.), ИСИ-4, Новосибирский кольцевой источник фотонов. Это длительный процесс: к 2024 г. должен быть завершен первый этап создания исследовательской инфраструктуры.
Есть такой пункт, как «Поддержка масштабных научных экспериментов» мирового уровня. Это не строительство установок класса мегасайенс, а некие эксперименты, которые требуют определенных ресурсов (типа поиска новых состояний нейтрино на Баксане и т.п.), поэтому они сюда включены — пять масштабных научных экспериментов будут поддержаны в рамках этого Проекта.
Запланирована существенная модернизация научно-исследовательского флота и увеличение числа морских экспедиций, а также в области сельского хозяйства — организация новых селекционно-семенных и племенных центров и агробиотехнопарков для увеличения исследований в области сельскохозяйственной науки в РФ.
Наконец, федеральный Проект № 3 — «Развитие кадрового потенциала». Здесь очень важный вопрос — научная аспирантура. Предполагается, что будут усовершенствованы механизмы обучения в аспирантуре по программам подготовки научных и научно-педагогических кадров, о чем, наверное, скажет более подробно Марина Александровна. Но речь идет о том, что специальная поддержка на уровне средней зарплаты по региону будет у тех аспирантов, которые реально ценны для науки и которые предполагают в срок защитить диссертацию и в дальнейшем работать в научной и образовательной сферах в Российской Федерации.
Далее — 1,5 тыс. научных проектов по приоритетам научно-технологического развития для молодых перспективных исследователей (это постдоки).
Далее — создание новых лабораторий, в том числе и прежде всего, для молодых перспективных исследователей, чтобы им была дана возможность самостоятельно развивать свой участок работы. И поддержка более 1 тыс. молодых перспективных исследователей в рамках стимулирования внутрироссийской академической мобильности.
У Национального Проекта «Наука» есть цели и целевые показатели.
Вернусь к целям, которые установлены в Указе Президента:
Первая цель — «Обеспечение присутствия в «пятерке» по приоритетам». Индикаторы очень важные:
- по числу статей в областях, определяемых приоритетами научно-технологического развития;
- по числу патентов на изобретения в областях, определяемых приоритетами научно-технологического развития;
- по численности исследователей в эквиваленте полной занятости.
По всем этим трем показателям мы должны в 2024 году выйти на пятое место.
Вторая цель — «Привлекательность работы в Российской Федерации для ведущих российских и зарубежных ученых и молодых перспективных исследователей». Там есть показатель, связанный с численностью российских и зарубежных ученых, работающих в российских организациях и имеющих научные статьи в первом и втором эшелонах международной базы данных.
Другой показатель — «Доля молодых исследователей (в возрасте до 39 лет) в общей численности российских исследователей».
Наконец, третья цель — «Увеличение внутренних затрат на научные исследования и разработки». Здесь есть показатель, связанный с соотношением темпа роста внутренних затрат по сравнению с темпом роста ВВП, и показатель, связанный с внутренними затратами на исследования и разработки за счет всех источников в текущих ценах — как этот показатель будет расти к 2024 году.
К докладу вице-президента РАН А.Р.Хохлова "НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ НАУКА" (pptx, 1 Мб) (pdf, 4 Мб)
Заместитель министра Министерства науки и высшего образования М.А. Боровская. Позвольте показать некоторые цифры, которые сегодня представлены в высшей школе. Все процессы, которые происходили в высшей школе, ориентированы на повышение качества образования — это главная позиция. На это нацелены и возможность обновить инфраструктуру, систему подготовки кадров, урегулирование вопросов, связанных и с вопросами развития науки, а также ряд имущественных решений.
Начиная с 2000 г. до 2009 г., мы активно проходили этап оценки ресурсов и потенциала, который был в распоряжении учреждений и организаций высшей школы и Министерства образования и науки. Во многом это был сложный этап. Появился целый ряд решений, которые указывали на необходимость модернизации системы высшего образования. Появился целый ряд решений, которые выразились в создание проекта федеральных университетов. Затем он выразился в появлении проектов, связанных с развитием интеллектуальных и инновационных систем управления, с развитием университетов.
Менялась и проходила обновление система подготовки кадров, что выражалось в обновлении образовательных стандартов — мы, надеясь получить новое качество, переходили на кредитно-модульные системы, меняли систему подготовки кадров.
Академия наук для нас — мощный научный потенциал и работодатель. Сегодня мне поручена тема — возможность выстроить взаимодействие между исследовательскими институтами, академическими институтами в части обновления и поддержки кадров. Сегодня в университетской системе подготовки кадров около 90 тысяч исследователей, которые находятся на аспирантских местах и готовы участвовать в системе подготовки кадров.
Изменения происходили в системе образовательных учреждений — появление программ инновационного развития (вначале было вовлечено 57 вузов), федеральных проектов (это 10 вузов), Национальных исследовательских институтов (29 университетов вошли в этот проект), появление системы опорных университетов (вначале было 11 университетов).
Основная идея их создания — укрупнение образовательных учреждений на территории регионов. Именно они стали причиной появления опорных университетов в регионах. Затем наступил этап появления таких проектов, как «Кадры для АПК», а также проектов, связанных с разного рода инновационной активностью университетов.
Система пространственного распределения кадров по территории Российской Федерации — с учетом потенциала Академии наук, а также с учетом потенциала в системе высшей школы — укрепила и усилила не только центральную часть, но и основные площадки Российской Федерации, территории и регионы. Уровень подготовки кадров в системе университетов, на наш взгляд, находится на достаточно неплохом уровне. Конечно, мы здесь нуждаемся в хорошем партнерстве с академическими институтами, в этом видим залог нашего успеха.
Говоря о тех Проектах, которые в качестве федеральных Проектов мы будем по готовить по Национальному Проекту «Наука», нельзя не отметить то, что система подготовки кадров сегодня как никогда к этому готова. Критерии качества входа — это ЕГЭ и разного рода системы отбора в качестве олимпиад и отборочных мероприятий — позволяют сегодня отобрать в университеты лучших студентов. Это мы видим по меняющимся баллам ЕГЭ, меняющейся активности молодых людей, которые активно, начиная с первых курсов, а иногда и со школы, включаются в научные исследования. И в системе высшей школы достаточно серьезно модернизирован процесс подготовки. Степень освоения планируемой образовательной программы — один из критериев качества образования.
Третий критерий, на который нам сегодня предстоит ответить, надеюсь, совместно с Академией наук — это критерий трудоустройства и сопровождения молодых людей.
В рамках Национального Проекта «Образование» сегодня предусмотрено три проекта, которые будут реализовываться. Один из проектов «Повышение конкурентоспособности профессионального образования». Второй проект «Новые возможности для каждого»: взрослое население старше 30 лет нуждается в системе повышения профессиональной квалификации, закреплении тех навыков, которые необходимы сегодня в новых условиях. Третий проект в рамках Национального Проекта «Образование», это «Экспорт образования».
О подготовке кадров в аспирантуре — в рамках Национального Проекта «Наука» — надеемся, что исследовательская аспирантура станет хорошим кадровым ресурсом для Академии наук и для всех академических институтов.
Важным фактором устойчивости системы научных и образовательных организаций является академическая репутация. Здесь мы тоже можем быть успешными. Академическую репутацию самому себе сделать сложно. Ее можно создать в сетевом контакте и в сетевом сотрудничестве. Мы надеемся, что этот сетевой контакт, который мы получим в результате создания мощной системы научно-образовательных кадров, позволит нам укрепить и нашу публикационную активность.
Сегодня проект «5-100», который реализуется в стране, дает серьезную часть публикаций в рамках российской науки. 21 университет сегодня активно участвует в этом. Мощный потенциал научной школы готов соединиться с научным потенциалом академических институтов и усилить этот импульс. Министерство, как исполнительный орган, готов поработать на укрепление и объединение ресурсов научных академических институтов и образовательных организаций.
Академик РАН А.М. Сергеев. Ситуация с научной или исследовательской аспирантурой давно созрела. И вчера, когда Проект обсуждался у Дмитрия Анатольевича Медведева, он специально заострил этот вопрос, когда же у нас будет создана научная аспирантура. Очень интересно ваше мнение: создание научной аспирантуры требует каких-то поправок к Закону об образовании? И можно ли это сделать вне этих поправок?
М.А. Боровская. Имея данное поручение, мы проводили несколько пилотных версий — как может быть устроена эта аспирантура. Сегодня мы понимаем, что это процесс грантовой поддержки, когда есть молодой человек, который желает стать исследователем и имеет для этого потенциал, руководитель, который готов на себя взять подготовку этого молодого исследователя и, возможно, тот партнер, который в дальнейшем будет принимать этого молодого человека к себе для того, чтобы развивать свою инфраструктуру. Такие «пилоты» мы провели, этот эксперимент описали и даже рассматривали на одном из заседаний рабочей межведомственной группы при Совете по науке и образованию. Сложился очень неплохой опыт и мы его представим. Будем создавать рабочие группы, чтобы обсудить.
Безусловно, некоторые нормативные документы нам нужно будет доработать. Важная часть — опыт грантовой поддержки, когда формируется полный пакет гранта, который закрепляется за аспирантом, его руководителем и рассматривается дальнейшая возможность включения его в те или иные лаборатории, в которых будет работать этот исследователь в перспективе.
Для нас важно не только обучение, но и трудоустройство. Если это исследовательская аспирантура, мы сегодня хотим понимать, куда пойдет молодой человек и какие работы он будет выполнять в дальнейшем. Квалификационная работа — только одна сторона медали. Важно понять, насколько его исследования вписываются в тематический план, тематические задачи тех академических институтов, куда он пойдет, и тематические задания, которые стоят в рамках развития науки и технологий.
Академик РАН В.Н. Пармон. Важный вопрос в развитии кадров — наличие служебного жилья. Предполагается ли в Национальном Проекте «Наука» поддержка строительства современных общежитий квартирного типа для молодых специалистов? Без этого мы ничего не сделаем.
М.А. Боровская. В части закрепления молодых людей у нас есть некоторые волнения. В самом Национальном Проекте «Наука» строительство жилья не предполагается. Но сегодня к этому процессу активно привлекаются регионы, которые понимают, что успех их развития зависит от кадрового потенциала, сформированного на его территории. Поэтому сегодня на всех наших встречах ведутся обсуждения по поддержке молодых исследователей и закрепления их на тех территориях, где они будут строить свою карьеру. Есть положительный опыт некоторых регионов, где это трудоустройство и закрепление с проживанием идет достаточно активно.
Академик РАН А.М. Сергеев С этим вопросом перекликается одно из поручений, которое он дал В.В. Путин — поручение по общежитиям. Что в этом направлении? Это поручение как-то спроецировалось на Национальные Проекты?
М.А. Боровская. Да, это поручение мы реализуем в рамках Нацпроекта «Образование» по строительству общежитий. 77 тыс. мест мы готовим ввести за период реализации Нацпроекта. Речь идет не только о периоде проживания — это общежития, где ребята находятся весь период обучения и подготовки. Речь идет и о том, что для молодых специалистов, которые хотят остаться исследователями, важна возможность получить доступ к этому жилью.
У нас, действительно, какое-то время назад были поручения в части создания жилищного фонда для молодых исследователей. Тут имеет место очень тонкая грань, потому что сегодня ипотечный рынок очень гибкий, и когда мы говорим о специализированном жилье, то эта тема не всегда устраивает молодых людей. Здесь — просто приобретение собственности, а там — временное проживание. Жилищный вопрос касается как исследователей, которые завершили обучение, так и тех, которые хотят закрепиться. Концепцию мы обсуждаем.
По поводу Нацпроекта «Образование». Тема строительства и развития жилья для студентов в период обучения будет реализована. На нее выделено около 100 млрд. рублей. Конкурсным путем будут определяться те, кто имеет для этого соответствующие возможности. Плюс в Проекте тоже имеют свое место региональные средства, средства софинансирования.
Хотелось бы, чтобы территории студенческих кампусов стали площадкой не только проживания, но и создания социума для молодых людей, где проживание становится и комфортным, и позволяющим обучаться и развивать навыки.
Академик РАН А.М. Сергеев. 100 млрд. рублей — огромные деньги. Понятно: студенческие общежития, а дальше аспирантские общежития. Большой помощью для академической науки была бы система, чтобы в общежитиях было бы такое-то количество мест для аспирантов, а также для молодых исследователей, пока они не приобрели жилье.
М.А. Боровская. Мы готовы обсуждать предложения на разных этапах, ваш опыт незаменим. У вас есть отличные решения, которые позволят поддержать молодых людей, есть потребность в молодых исследователях. Обращаюсь к членам Президиума: дайте нам предложения по кандидатам — кто войдет в рабочую группу, мы будем благодарны.
Академик РАН А.Г. Забродский. О цифрах по доли молодых ученых. Если взять время их работы в возрасте от 28 до 40 и возраст ухода на пенсию, окажется, что от 40 до 65 — вдвое больше. Поэтому единственный вариант — или раньше, в 50 лет, всех уволить или перевести их на занятость (примерно 40%). Или есть какой-то третий вариант? Ситуация как-то напрягает коллективы внутри.
М.А. Боровская. Обращаюсь к вам, как к академическому сообществу — как подготовка молодых исследователей, их закрепление, встраивание в тематические планы исследований, выстраивание новой научной траектории позволят укрепить академическую науку. Вопрос прекращения деятельности — вопрос самого лица. Если он готов работать на наставничество, готов работать на поддержку своей научной школы, то этот вопрос снимается.
Сегодня только в бюджетной аспирантуре находится 47 тыс. студентов. Процент защиты составляет всего 12 процентов. Это очень низкие цифры, они говорят, что мы с вами не очень активны в части поддержки этих молодых людей и их сопровождения.
Мы помним свою аспирантскую молодость — это был строгий план, строгий отчет, высокая доля ответственности перед своим руководителем и перед научным коллективом. Академическое сообщество тоже заинтересовано в том, чтобы система подготовки кадров стала именно системой. Мы не наполним нашу страну исследователями, как бы не мечтали в Национальных Проектах, если каждый ученый не воспримет это через свою личную ответственность. Трудоустройство наших выпускников (особенно тех, кто имеет исследовательский потенциал) должно пойти в сторону академических институтов.
Академик РАН А.М. Сергеев. Казалось бы, 47 тыс. аспирантов это очень много, но процент защиты 12 процентов — ничтожно мало. Мы за то, чтобы была настоящая научно-исследовательская аспирантура. По оценкам Нацпроекта, к 2024 году должно быть 7 тыс. мест. Конечно, мы хотели бы, чтобы их было больше, чтобы обеспечивать воспроизводство. Президиум РАН еще в будущем проведет мероприятие, которое будет посвящено этому вопросу.
Первый заместитель министра науки и высшего образования академик РАН Г.В. Трубников. Президент в Послании Федеральному Собранию сказал, что важнейшим конкурентным преимуществом являются знания, технологии, компетенции — это ключ к настоящему повышению качества жизни. Уровень внимания к науке, к сектору исследований и разработок со стороны руководства государства в последние пару лет высокий, выдан огромный кредит доверия.
Указом Президента была утверждена Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации, определены основные приоритетные направления исследований. Для достижения результатов по приоритетным направлениям научно-технологического развития мы должны в первую очередь вовлечь индустриальный сектор в сферу исследований и разработок, сократить цикл от получения новых фундаментальных знаний до практического использования — создания технологий, продуктов, услуг и выхода на рынок.
Нам задают вопросы — какая связь между Стратегией, Национальным Проектом и государственными программами? Конечно, эта связь неразрывна. Стратегия — это целеполагание. Национальный Проект — основной инструмент для реализации. А государственные программы развития науки и технологий — это обеспечивающие мероприятия, которые должны позволить развить интеллектуальный потенциал нации, обеспечить с помощью изменений в научно-технологическом секторе структурные изменения в экономике страны, ее технологическом обновлении, повышении качества жизни, укреплении национальной безопасности.
И Национальный Проект «Наука», и государственные программы — это новая и эффективная организация научной и научно-технической деятельности.
Я позволю себе предложить вам некий аналог связи Национального Проекта и государственных программ в сфере разработок. Если представить, образно говоря, многослойный пирог, где каждый из слоев — отраслевые государственные программы Минобрнауки, Минпромторга, Минздрава, Минсельхоза и т.д., то каждый из слоев этого «пирога» — ресурсы. Ресурсы — это и кадры, и финансы, и научные организации, предприятия, фонды, различные обеспечивающие мероприятия, информационная инфраструктура и т.д. Кусок «пирога», который пронизывает все слои, то есть все государственные программы — это есть Национальные Проекты.
Национальный Проект — точно межведомственный инструмент, который использует не только ресурсы государственной программы научно-технологического развития страны, но и должен использовать ресурсы других госпрограмм. Я напомню о поручении Президента о консолидации всех расходов на гражданскую науку из различных государственных федеральных программ в рамках единой государственной программы научно-технологического развития страны.
Проектируя и собирая Национальный Проект «Наука», мы взаимодействовали с ФОИВами, с различными министерствами, чтобы унифицировать требования и критерии к тем объектам, которые мы предлагаем создавать в рамках Национального Проекта «Наука». Это научно-образовательные центры. Это центры мирового уровня, лаборатории и научные проекты. Унифицировать таким образом, чтобы и коллеги из других ведомств участвовали в реализации нашего Нацпроекта — и за счет наших ресурсов, и за счет их ресурсов. И, тем самым, Национальные Проекты «Наука», «Здравоохранение», «Демография» и другие инфраструктуры, конечно, должны быть комплементарны (взаимодополняемы) по отношению друг к другу. Мы должны использовать ресурсы друг друга, и в связи с этим по возможности унифицировать критерии тех инициатив, новых объектов, которые мы предлагаем в рамках Нацпроекта.
Алексей Ремович уже сказал о трех основных целях. Я их тоже повторяю: обеспечение присутствия в пятерке, обеспечение привлекательности работы в Российской Федерации и опережающий рост затрат на исследования и разработки по отношению к росту ВВП. И в рамках Национального Проекта в Указе сформулированы пять задач: создание инфраструктуры научных исследований, обновление не менее 50% приборной базы ведущих организаций, создание научных центров мирового уровня, включая сеть международных математических центров и центров геномных исследований; создание не менее пятнадцати научно-образовательных центров мирового уровня на основе интеграции между университетами и научными организациями и формирование целостности системы подготовки кадров.
По официальной статистике по удельному весу в общем числе статей в областях, определяемых приоритетами, мы находимся на 11-м месте. Порядка 80 тысяч статей и порядка от 2,5 до 3% доля наших статей в Web of science и Scopus относительно мирового объема. На 8-ом месте по удельному весу в общем числе патентных заявок, имея на 2016 год порядка 5 тысяч патентных заявок. На 8 месте по объему внутренних затрат на исследования, разработки за счет всех источников в текущих ценах. Это примерно триллион рублей. И на 4 месте по численности исследователей в эквиваленте полной занятости среди ведущих стран. Сейчас у нас порядка 365 человек, работающих в сфере исследований и разработок на 10 тысяч экономически занятого населения.
Фактически по этим четырем важнейшим показателям мы должны войти в пятерку ведущих стран согласно Указу Президента, согласно основным целям Национального Проекта. Фактически мы должны удвоить количество статей в мировой базе данных, удвоить количество патентных заявок, более, чем на 50% увеличить объем затрат на исследования и разработки и удержаться в пятерке по численности исследователей, потому что остальные страны тоже не стоят на месте и двигаются вперед.
По каким показателями мы планируем судить об исполнении задач Национального Проекта.
15 научно-образовательных центров мирового уровня. 14 центров компетенций НТИ.
- Вовлечь крупные или средние российские компании в разработку технологий, продуктов и услуг в рамках реализации проектов на базе НОЦ-НТИ.
- Передать для внедрения в производство определенное количество технологий, защищенных патентами.
- Создать научные центры мирового уровня в области математики и геномных исследований и других приоритетных областях.
Я намеренно здесь не привожу цифры, поскольку вчера на Президиуме Совета был утвержден паспорт Проекта в его базовой конфигурации. Но до 1 октября мы должны свести баланс между цифрами, которые мы будем приводить в качестве базовых значений, и бюджетными возможностями, согласовав это с Министерством финансов и Министерством экономического развития, исходя из экономических возможностей государства.
Мы должны создать программу развития установок класса мегасайенс на территории России; обновить не менее 50% приборной базы в ведущих научных организациях. Очень важно: обеспечить свободный доступ к информационным ресурсам; поддержать российские журналы в международном ландшафте; создать сеть агробиотехнопарков и сформировать программу морских экспедиций на научно-исследовательских судах. Об аспирантуре и доли молодых исследователей Марина Александровна уже сказала.
С точки зрения проектов мегасайенс, мы понимаем, что это инструмент национальной системы для подготовки научно-технических кадров высшей квалификации, повышения компетенции, роста привлекательности в первую очередь Российской Федерации как партнера по международному научно-техническому сотрудничеству и, конечно, это фактор формирования долгосрочных кооперационных интеграционных связей.
В рамках Нацпроекта едва ли не самая большая часть финансовых ресурсов будет направлена на обновление приборной базы и на создание проектов класса мегасайенс. Мы понимаем, что, с точки зрения публикаций и численности исследователей, едва ли от реализации этих проектов в ближайшие два-три года стоит ожидать большого прироста. Мы понимаем, что это большой и серьезный задел на будущее, после 2024 года. То есть после этого шестилетнего цикла реализации Нацпроекта не должен остановиться темп ни по публикациям, ни по увеличению численности исследователей.
Принципы развития инфраструктуры: активный подход к использованию, исследовательская инфраструктура должна быть открытой в международном смысле, акцент на развитие цифровой инфраструктуры и, конечно, международный статус существующего объекта.
С точки зрения обновления приборной базы, это очень сложный вопрос. Вместе с академическим сообществом и отраслевыми ФОИВами в ближайшие полгода мы должны выработать критерии, по которым будет обновляться эта приборная база. Это:
- уровень загрузки оборудования;
- доля исследователей-молодых ученых;
- доля внешних пользователей научного оборудования.
Это те критерии, которые Министерство науки и высшего образования вместе с Российской академией наук предлагает фактически сейчас отраслям для обсуждения. И, конечно, в первую очередь мы должны использовать здесь, как я считаю, успешный опыт оценки результативности научных организаций, который предложила РАН вместе с ФАНО. Этот процесс трудный, но в прошлом году результативно был реализован. Мы оценили более 300 организаций, а теперь мы должны приступить к оценке организаций высшего образования и отраслевых научных организаций.
Определенный серьезный акцент в Нацпроекте будет уделен модернизации действующего научно-исследовательского флота — как существующих судов, так и закладка новых современных научно-исследовательских судов неограниченного района плавания. Это одна из тех отраслей, по которым мы занимаем ведущее место в мире — по-моему, второе или третье по уровню научных исследований, публикаций, которое мы занимаем в мировом ландшафте.
К сожалению, у меня нет времени остановиться на деталях критериев научно-образовательных центров и научных центров мирового уровня.
Вместе с Алексеем Ремовичем и Валерием Григорьевичем мы активно обсуждаем критерии отбора и правила деятельности и научно-образовательных центров, и научных центров мирового уровня, понимая, что в рамках Нацпроекта это будут локомотивы для тех показателей, по которым будут в первую очередь судить об успешности Национального Проекта «Наука».
Заместитель министра науки и высшего образования А.М. Медведев. Проинформирую вас о работе, которая сейчас ведется в рамках реализации Национального Проекта. 1 октября мы должны внести уже полный пакет Национального Проекта в Правительство. Есть поручение утвердить Национальный Проект до утверждения федерального бюджета.
По нашим оценкам, это означает, что 15 сентября первый развернутый трафт федеральных Проектов нам желательно внести в Правительство РФ. Я говорю об этом, чтобы подчеркнуть сложную, ритмичную и объемную работу, которую нам совместно с вами предстоит организовать.
Хотел бы поблагодарить Алексея Ремовича и Валерия Григорьевича за активную поддержку и фактическое участие в подготовке Национального Проекта в том виде, в котором он сейчас представлен и поддержан Президиумом Совета. Надеюсь, что и в дальнейшем та работа совместно с Российской академией наук будет предполагать плодотворное сотрудничество и взаимодействие.
Кратко остановлюсь на системе управления, которую нам предстоит сформировать совместно с вами.
Есть система органов управления верхнего уровня проектной деятельностью в стране, о которой хорошо знаете. Она возглавляется Советом по Национальным приоритетам, который возглавляет Президент РФ. Под ним находится Президиум Совета, который возглавляет премьер-министр и на котором вчера был утвержден Национальный Проект. Координацию работы по 12 Проектам ведут Проектные комитеты. Наш Нацпроект возглавляет вице-премьер Т.А.Голикова. В поддержку деятельности Проектного комитета и всего Национального Проекта сформированы общественно-деловой совет, экспертный совет и в Правительстве действует Проектный офис в виде департамента проектной деятельности.
Если для верхнего уровня системы управления органы сложились, то сейчас на уровне Министерства нам необходимо провести точно такую же работу. Предполагается, что в рамках деятельности Министерства будет сформирован совет по проектной деятельности, который будет возглавлять министр. Фактически органом оперативного управления верхнего уровня станет Президиум Совета, который возглавляет министр и куда входят заместители министра по отдельным ФОИВам, которые непосредственно вовлечены в реализацию Национального Проекта.
Считаю, что со стороны Российской академии наук во все органы управления верхнего уровня должны быть делегированы представители РАН для того, чтобы в оперативном режиме принимать участие в подготовке, обсуждении документов, а в последующем — и в их мониторинге и реализации.
Вас уже проинформировали, что Национальный Проект «Наука» структурирован на три федеральных Проекта. Первый из них — «Научная и научно-производственная кооперация» — возглавляет заместитель министра Трубников Григорий Владимирович. Администратором Проекта выступает Аникеев Андрей Витальевич.
В рамках каждого федерального Проекта предполагается формирование отдельных рабочих групп по укрупненным мероприятиям. В данном случае, если мы берем первый федеральный Проект, фактически там предполагается рабочая группа по научно-образовательным центрам, по научным центрам мирового уровня, который предлагается сегментировать по отдельным предметным областям по приоритетным направлениям, а также отдельная группа по Национальной технологической инициативе.
Второй федеральный Проект возглавляю я, и администратором Проекта выступает Голубева Наталья Ивановна. Количество рабочих групп несколько больше в силу того, что и укрупненных мероприятий значительно больше. Если в рамках первой задачи, связанной с обновлением приборной базы, мы предполагаем формирование рабочей группы по оценке результативности, по проведению инвентаризации и обновлению приборной базы, то в части формирования передовой инфраструктуры фактически все группы инфраструктур предполагают формирование отдельных рабочих групп. Это и по флоту, по мегасайенс. В частности, мегасайенс делится на отдельные объекты в силу их масштабности. То же касается сельскохозяйственной передовой инфраструктуры, инжиниринговых центров, подписки и т.д.
Третий федеральный Проект, где руководителем выступает Боровская Марина Александровна, администратором выступает Большова Ольга Евгеньевна. Предполагается сформировать три рабочие группы, связанные с подготовкой кадров, с научной аспирантурой. Отдельная группа связана с подготовкой и развитием компетенций управления в исследовательской деятельности. И третья группа — по карьерным лифтам. Это те, кто должен обсуждать и готовить предложения по формированию лабораторий и запуску Проектов.
Мы с Алексеем Ремовичем регулярно общаемся. В ближайшее время доведем схему управления — то, что предлагается со стороны Министерства — и попросим в режиме консультаций предложения по кандидатурам для участия. Понятно, что в дальнейшем работа будет вестись в штабном рабочем режиме. Надеюсь, что мы до конца года выйдем на плановый режим реализации Национального Проекта.
Академик РАН А.М. Сергеев. Коллеги, есть ли вопросы?
Академик РАН Г.Я. Красников. Уважаемый Григорий Владимирович! Первый вопрос по НОЦам: есть ли на сегодняшний день какой-то универсальный подход — что такое НОЦ, права и организационные формы? Или этот вопрос находится в проработке?
Второй вопрос. Вы правильно говорите, что программа «Наука» должна координироваться многими межведомственными программами, которые есть. Там достаточно большое финансирование. Недавно утверждена пятая подпрограмма по фундаментальным исследованиям Минпромторга. Какой механизм координации и согласования этих программ вы предлагаете?
Академик РАН Г.В. Трубников. На первый вопрос. Получив вчера одобрение Президиума Совета, разворачиваем широкую дискуссию обсуждения с профессиональным сообществом по НОЦ. Мы получили порядка трех десятков предложений от ведущих вузов и научных организаций. У нас уже есть несколько прямых поручений Президента и Председателя Правительства по созданию НОЦ в тех или иных регионах.
Могу поделиться своими соображениями — как бы мне казалось целесообразным эти объединения создавать. Во-первых, это объединения, а объединение может быть в любой правовой форме, которая наиболее эффективна для программы развития того или иного НОЦ в зависимости от региона или от отрасли, где этот НОЦ создается.
Правильно, на первый взгляд, создавать НОЦы на базе университетов: базовая организация должна быть, а университеты — более динамичная система и с точки зрения кадровых ресурсов, и с точки зрения определенной автономии. Более динамичная система, чем научно-исследовательский институт. Тем не менее, мне кажется, НОЦ может создаваться и на базе научно-исследовательской организации — академической или отраслевой, и на базе, например, госкорпорации или госкомпании.
Я специально говорил про Стратегию и Нацпроект, как инструмент реализации. Мы, действительно, должны предложить некие новые формы организации научных исследований и разработок, которые бы максимально сократили инновационный цикл фундаментальных исследований, получения новых знаний до получения конкретного продукта и его тиражирования. В этом смысле, например, как мне кажется, НОЦ был бы идеальной базовой организацией для реализации научно-технологической программы, которая в Стратегии обозначена — как один из инструментов реализации Стратегии.
Теперь о комплексной научно-технической программе и комплексных научно-технических проектах. НОЦ, на мой взгляд, не должен предполагать серьезного финансирования от государства. НОЦ должен предлагать программу развития, программу интеграции, программу кооперации образовательных, научных организаций и среднего или крупного бизнеса, индустриальных партнеров — это такая склейка. То есть государство может финансировать склейку этой самой кооперации, но НОЦ в моем понимании — это про сервисы. То есть это, во-первых, облегчение всех типов взаимодействия между участниками НОЦ — арендные отношения, кадры, использование результатов интеллектуальной деятельности. Это помощь для максимально быстрой коммерциализации результата. Это привлечение индустриальных партнеров для скорейшего внедрения разработок от фундаментальных, ориентированных и поисковых исследований.
НОЦ может упрощать систему заказа на кадры для индустриальных партнеров: то есть по заказу индустриальных партнеров подготовка в университете от нескольких десятков до нескольких сотен исследователей.
Что касается научных центров мирового уровня, то это новый тип организации научных исследований. Скорее всего, эти центры должны быть образованы на базе ведущих, крупных научно-исследовательских институтов с возможным через четыре, пять, шесть лет отпочкованием в отдельный независимый институт. Критерий успешности как НОЦ, так и центров мирового уровня — это показатели, которые соответствуют показателям верхнего уровня Нацпроекта «Наука»: публикации, число исследователей, число подготовленных аспирантов в научной аспирантуре, число патентных заявок, число разработок и технологий в принятых отраслях — не просто отданных, а воспринятых и по-настоящему внедренных.
Еще раз повторю, ближайшие полгода мы должны вместе с академическим и вузовским сообществом посвятить кропотливой и аккуратной работе, чтобы совместно выработать правила отбора и критерии оценки деятельности НОЦ и научных центров.
Что касается вашего второго вопроса по поводу координации проведения фундаментальных и поисковых исследований на базе Минобрнауки, точнее, отраслевых ФОИВов. Вопрос непростой. Первый шаг, который мы должны сделать — создать систему информационной поддержки для того, чтобы упорядочить, структурировать результаты интеллектуальной деятельности, созданные в рамках программ исследований как фундаментальных, так и отраслевых, чтобы затем использовать этот инструмент для взаимодействия с индустрией. То есть (условно) по заказу крупного индустриального партнера, например, отраслевого ФОИВа, который поступает в виде поручения Президента или Председателя Правительства, используя эту базу данных, помочь собрать отчеты НИОКРов, помочь создать команду для реализации той или иной задачи, которую ставит отрасль.
Академик РАН А.М. Сергеев. Григорий Владимирович, все-таки, есть риск, что и центры мирового уровня, и НОЦы могут быть назначены сверху. Конечно, не хотелось бы, чтобы так произошло, но наше мнение все-таки должно быть услышано. Исходя из того, что НОЦам и научным центрам мирового уровня уделяется такое большое внимание, а четкого окончательного понимания на сегодняшний день нет, не имеет ли смысл организовать какую-то площадку для обсуждения, чтобы там выступала и академическая, и вузовская общественность, представители госкорпораций. Может быть, с Министерством, вузами и госкорпорациями мы договоримся, чтобы провести несколько встреч на такой площадке. Планируется ли что-нибудь такое под вашей эгидой?
Академик РАН Г.В. Трубников. Очень правильный вопрос. Конечно, это нужно делать. Мы уже получили несколько десятков предложений от ведущих университетов, от научно-исследовательских организаций, от регионов. Наверное, около десяти правительств регионов Российской Федерации прислали нам свои предложения и предложили свою логику создания научно-образовательных центров.
Сейчас все эти предложения мы собрали и постарались аккумулировать, учтя все идеи в одном документе, и в самые ближайшие дни готовы, во-первых, организовать такую площадку, во-вторых, выступить застрельщиком. Повторю, это очень резонансная вещь, и, конечно, она должна и обсуждаться и быть принята исключительно с участием профессиональных сообществ.
О рабочих группах. Простите, я — небольшой сторонник создавать большое количество комиссий и рабочих групп. Даже в реализации Нацпроекта у нас в Министерстве выстроена определенная система. И в Академии тоже: фактически несколько вице-президентов принимают самое активное участие в формировании Нацпроекта.
Мы должны использовать по максимуму те инструменты, которые уже есть. Например, таковым мог бы выступить Координационный совет, который был создан распоряжением президента примерно полтора года назад — с точки зрения и координации, и формирования, и деятельности научных центров мирового уровня.
С точки зрения НОЦов (поскольку в моем понимании НОЦы — это кооперация науки и отрасли), у нас они созданы и вот-вот заработают. Как вы знаете, составы советов одобрены, в том числе, вице-премьером. Фактически сейчас мы ждем формального шага, который, я надеюсь, состоится буквально на днях. Все советы по приоритетным направлениям, руководствуясь логикой триединства — академической науки, вузов и индустрии — собраны по этим пропорциям. На мой взгляд, советы как раз по приоритетным направлениям были бы хорошим инструментом и хорошим координатором как в формировании программ развития НОЦов, так и опеки этих НОЦов.
Академик РАН Е.Н. Каблов. Хотел бы высказаться как президент Ассоциации Государственных Научных Центров. Я знакомился с этим документом. К сожалению, Национальный Проект «Наука» в основном направлен на фундаментальные и поисковые исследования. Мы надеялись, что восстановим ту связь, которая была в Советском Союзе — академические институты (фундаментальные исследования), прикладные исследования (Государственные Научные Центры) и вузовская наука, которая участвует в реализации как фундаментальных, так и прикладных исследований, и соответствующий реальный сектор экономики.
Фактически данный документ направлен на финансирование фундаментальных исследований, образовательной деятельности. То есть тех организаций, которые находятся в области управления Министерства науки и высшего образования.
Считаю, это серьезная недоработка Проекта, если мы не восстановим и не предусмотрим участие в работе по реализации тех задач, которые поставил Президент РФ, Государственных Научных Центров. Их всего 42 — эти центры выстояли с 1992 года и дошли до 2018-го. Этим Проектом фактически ставится крест на участии Государственных Научных Центров в реализации важнейших работ, в то время как ГНЦ выполняют как прикладные, так и фундаментально ориентированные исследования.
В 42 центрах работают 50 тыс. исследователей. Общий объем, который выполняют ГНЦ, составляет около 139 млрд. рублей в год. Если посмотреть по тем показателям, которые закладываются в этот Проект, в частности, по тому количеству патентов, которые здесь заявляются, Государственные Научные Центры перекрывают эти показатели в пять-шесть раз.
Это что — такой осмысленный шаг со стороны Министерства науки и высшего образования или забыли об этом написать? Напомню, что Президенту РФ, Правительству РФ мы отчитываемся раз в два года, и нет научной организации в стране, которая находится под таким тщательным контролем, как Государственные Научные Центры.
Мы собирали Совет директоров и направляли свои предложения в Министерство. Если это не будет учтено, от этого пострадает наша наука и, в конечном итоге, те инновационные проекты, которые мы успешно выполняем на базе ГНЦ, вузов, академических институтов. Форма взаимодействия должна быть в виде консорциума: дается задание, определяется «головник», даются деньги, и он реально отчитывается за выполнение не отчетами, не публикационной активностью, а реальным результатом выполненной темы. Например — созданием газотурбинного двигателя ГТ-14: этот проект реализовывался в виде консорциума.
Почему не включили, например, такой важнейший проект, как оценка влияния климатических факторов, коррозии, старения, биоповреждений всех сложных технических систем? Это мировая проблема. Это государственная задача. Экономические потери в США (они ведут учет) в год составляют 1,5 трлн. В России сейчас никто не считает, а раньше все это было под эгидой Академии наук. Действовали система, станции, суда. Сейчас надо обязательно взять дистанционное зондирование Земли, учитывать все это и давать системный обзор, прогноз и представление.
Если говорить о том, что в Америке действует порядка 86 тыс. точек, где они контролируют метеопараметры, у нас всего 8 тыс. У них действует система (150!) климатических центров. Сейчас мы только пытаемся их воссоздать! В России семь климатических зон. Если мы не будем, как Академия всегда это делала, считать и давать прогноз, мы попадем в ту ситуацию, когда разрушение сложных технических систем приведет к большим социальным и экономическим потерям.
Вопрос: почему в Проекте нет Государственных Научных Центров?
Академик РАН Г.В. Трубников. Простите, не могу с вами согласиться, потому что предполагается, что Государственные Научные Центры — одни из самых активных участников Национального Проекта. Я везде говорю, что Нацпроект — это инструмент Стратегии научено-технологического развития страны. Это инструмент, это — про интеграцию, про кооперацию.
В рамках Нацпроекта, кроме показателей, которых должны достигнуть (публикации, исследователи и т.д.), мы должны обеспечить структурные изменения в экономике и сдвинуть пропорцию между бюджетным и не бюджетным финансированием — сейчас 67 на 33%, надо достичь 50 на 50%. Государственные Научные Центры — активные участники Национального Проекта.
Более того, отвечая на вопрос Геннадия Яковлевича, я сказал, что НОЦ может реализоваться и на базе госкорпораций, госкомпаний и, конечно, Государственного Научного Центра.
Какая форма? Вы говорите про ассоциацию. Пальцев на руке не хватит, чтобы сказать, в какой юридической форме может успешно реализоваться —ассоциация, консорциум, государственное товарищество, ГЧП, Государственный Научный Центр и т.д.: формы должны зависеть от направления исследований, которые приоритетны к заданной программе развития научно-образовательного центра.
Серьезную ответственную роль в реализации НОЦ должны играть регионы, потому что иногда у губернатора в регионе гораздо больше рычагов, чтобы сдвинуть крупный бизнес и создать эффективную кооперацию на базе университетов, научных организаций и крупного бизнеса, который присутствует в регионе. Это задача и экономическая, и социальная.
Академик РАН Е.Н. Каблов. И все-таки, в отношении Государственных Научных Центров — это не НОЦ! Любой институт борется за это, подтверждает свои результаты соответствующими показателями, он взаимодействует в образовательной сфере, в инновационной сфере. Мое предложение, чтобы в Проекте «Наука» было прописано, что Государственные Научные Центры в том числе участвуют в его реализации.
Академик РАН А.М. Сергеев. Хочу подчеркнуть: тема НОЦ, т.е. научно-образовательных центров — это, в основном, не про фундаментальную науку. Научно-образовательные центры создаются под эгидой, фактически, промышленности, то, что мы образно называем «интеграцией плюс». В знаке «плюс» заключается высокотехнологичная промышленность. Поэтому здесь конечно, активными участниками будут именно НОЦы.
Приведу цифры, хотя, может быть, они еще не окончательно утверждены. На научно-образовательные центры планируется такая динамика: от 4,8 млрд. в 2019 году до 12,14 млрд. в 2024 году. Внебюджетное финансирование в 2019 году 7,4 млрд. — то есть почти в два раза больше, чем бюджетное. А к концу срока, в 2024 году — 70 млрд., т.е. фактически в шесть раз больше, чем бюджетное финансирование. То есть тема научно-образовательных центров — это про то, как науку сделать производительной силой экономики. Конечно, там есть фундаментальная часть, но основной показатель их деятельности — насколько НОЦы начинают вкладываться в промышленность и сельское хозяйство, в экономику. Тема НОЦ — про реальный сектор нашей экономики, это направление Стратегии.
А вот тема центров мирового уровня больше про фундаментальные исследования — и установки мегасайенс, и обновление на 50% инструментального парка. Впрочем, здесь также может быть и должно быть участие государственных научных центров.
Конечно, Евгений Николаевич, по поводу коррозии — это очень важный проект. Но если вы посмотрите, то пока в планах нет конкретных проектов, это поле для деятельности. И какой-то НОЦ вполне может быть организован именно по направлению, связанному со старением, коррозией и т.д. Национальный Проект дает широкое поле, особенно сейчас, на стадии принятия конкретных форм для высказывания различных мнений и различных предложений.
Академик РАН В.А. Садовничий, ректор МГУ. Все Проекты «Наука», «Аспирантура» и т.д. могут быть обречены, если уровень образования будет падать. Одна из проблем — регионы, там не так много университетов, которые могут работать на современном уровне.
Накануне всех этих событий был Съезд Союза ректоров, участвовал Президент страны, были две встречи с Д.А. Медведевым, с Т.А. Голиковой. Что мы предлагаем? Создавать программу «Вернадский», то есть мы берем регион, промышленность региона, в широком ключе науку — университеты и научные центры регионов и создаем некую структуру (мы ее назвали «Центр Вернадского»), который готовил бы специалистов и занимался бы наукой.
Я был в Кемерово с Президентом, они откликнулись. То же — в Ханты-Мансийске и т.д. Очень много регионов откликнулись — уже пять-семь таких программ есть. Насколько я знаю, Татьяна Алексеевна Голикова сказала, что эта программа принята и Правительством — она мне об этом сообщила 1 сентября на нашем собрании.
Может быть, нам эти центры «Вернадский», где есть усилия университетского сообщества, и НОЦ — объединить? Это мое первое предложение.
Второе — по аспирантуре. Я из тех, кто боролся за научную аспирантуру, с самого начала считал ошибкой делать аспирантуру третьим уровнем образования. Мне кажется, мы вяло решаем этот вопрос. В вузах, университетах 90 тысяч аспирантов — это подавляющая аспирантура в стране. Если мы ставим задачу робко — не более 7 тысяч, да еще с грантами, которые руководитель должен найти, боюсь, что мы не решим проблему поворота внимания к подготовке научных кадров.
Это главное: хорошие университеты, хорошая система образования, привлекательность аспирантуры — а дальше уже то, что мы ставим, решаем научные проекты. Ведь если этого не будет — кто проблемы будет решать?
Поэтому надо еще и еще раз обсудить в научном сообществе подход к вопросу научной аспирантуры, существенно расширить показатели, которые мы хотим заложить.
Далее, за что мы боролись на Съезде и обсуждали на встрече с Дмитрием Анатольевичем — общежития: комфортная среда, кампус, аспирантура, гестхаусы при университетах — это то, что должно быть, если мы ставим задачу интеграции и подготовки кадров. Просил бы Министерство не выбрасывать из поля зрения программу общежития и не считать, что это решится само собой.
Еще мы боролись за журналы. Подсчитали и предложили Дмитрию Анатольевичу эти суммы — сколько стоит один журнал. Полагаем, что не менее 700 наших научных журналов должны быть поддержаны в стране, которые можно было бы сделать конкурентоспособными.
И теперь главная цель. В процессе, когда наука становится государственным Проектом, как бы не сделать ошибки не в ту и не в другую сторону! Потому что наш успех будет зависеть от того, сумеем ли мы создать в стране среду, которая была, когда высшая цель талантливого человека была стать ученым. Наш успех будет зависеть от того, сумеем ли мы быть вместе: система образования и Академия наук, как высший орган. И на каждом этапе просил бы координировать все вопросы. Не потому, что это хочется мне, хотя я президент Союза ректоров, а потому что остальное будет ошибкой, если подумаем, что идет борьба за деньги. Я все понимаю, коллеги, не в этом сейчас вопрос! Вопрос в том, чтобы через десять, пятнадцать лет мы вернули нашей стране то, чем мы обладали.
Предлагаю Министерству и всем нам вместе координировать наши действия на каждом шаге с тем, чтобы мы сделали работу лучше.
Академик РАН А.М. Сергеев. Несколько конкретных вопросов.
На цифры по научно-образовательным центрам, по научным центрам мирового уровня надо смотреть творчески — как самую низкую оценку. Почему? Если найдутся предприятия или госкорпорации, которые скажут «мы хотим», конечно, они организуют такие НОЦы, потому что главное — подпитка оттуда. Если им действительно надо, все пойдут им навстречу. Поэтому надо с госкорпорациями, с крупными компаниями сесть за стол и обсудить, что такая возможность предлагается, государство вкладывает такие-то деньги, но дальше крупный бизнес должен подхватить.
Что касается центров мирового уровня — их число 16. Это некий конъюнктурный момент: четыре математических центра, три центра геномных: они были в прежних поручениях, и потому естественным образом вошли сюда. Многие задают вопрос: почему такой крен? Подойдем творчески. Если мы посмотрим на центры мирового уровня за границей, там, конечно, более богатая картина: там и регенеративная медицина, и нейросайенс, и искусственный интеллект, и современная энергетика, и экология, и исследования Мирового океана. Если перечислить те направления, на которые делается акцент за рубежом, мы получим с вами не менее 15-20 центров, причем, помимо математических или геномных.
Конечно, к математическим центрам надо подойти более широко. Это не только чистая математика, но и прикладная математика, это и вопросы, связанные с информатизацией.
Поэтому и по количеству НОЦов, и по количеству центров мирового уровня, конечно, мы должны ориентироваться на существенно более высокие показатели.
Более того, если мы себя спросим: собираемся организовать 16 центров мирового уровня, а что — у нас в стране таких нет? Есть, конечно же — у нас десятки, может быть, сотни институтов и университетов, которые в своей научной работе ведут исследования на самом высоком мировом уровне.
Поэтому, наверное, и центры мирового уровня надо организовывать на базе этих организаций, которые уже в своем направлении работают на мировом уровне. Надо поддержать эти направления и сделать так, чтобы они вышли не на конкурентный, а на лидирующий уровень. Здесь предложений от академических институтов должно быть много, стесняться не надо!
Что касается научной аспирантуры. Сейчас по новому российскому закону с поправкой, которую внес президент, мы имеем право если не законодательной инициативы, то вынесения наших предложений на государственный уровень. Виктор Антонович, может быть мы вместе с вами, с Советом ректоров сформулируем наши предложения относительно научной аспирантуры и поможем таким образом и Министерству знать нашу позицию? Мне тоже кажется, что просто добавка грантами без изменения сутевой части может не привести к успеху. Все-таки, научную аспирантуру надо освободить от излишней бюрократии, от страшной аккредитации, от того, что аспиранты огромное количество часов должны посвящать педагогической работе — надо смело сказать: нет, нам нужна другая аспирантура!
Может быть, посмотреть и внести поправки в Закон об образовании. Там же есть профессиональное образование. Давайте совместно пойдем по этому пути и внесем наши предложения.
Коллеги, мне кажется, что сегодня мы услышали много мнений. «Наука» — это Национальный Проект и очень хорошо, что в течение подготовки этого Проекта у нас были выстроены конструктивные взаимоотношения с Министерством науки и высшего образования. Григорию Владимировичу, первому заместителю министра и человеку, который курирует научный блок, большая благодарность за то, что мы здесь вместе слаженно работали.
Один момент я не пойму — Григорий Владимирович, разве не будет народного обсуждения этого Проекта? Мне казалось, это сейчас должно быть вывешено в Интернете.
Академик РАН Г.В. Трубников, заместитель министра науки и высшего образования. Вчера Президиум Совета утвердил паспорт Национального Проекта — это структура, а не показатели по конкретным мероприятиям внутри федерального Проекта. Далее нам дается чуть меньше месяца: мы должны сбалансировать и число публикаций, и число подготовленных исследователей, и число Проектов, мегасайенс, прорывные фундаментальные Проекты, НОЦы и т.п. Каждый из них имеет свою смету, и подготовка исследователя стоит определенных денег. Деятельность и функционирования НОЦ тоже стоит определенных финансовых ресурсов и должна быть обеспечена кадрами. Инфраструктуру мы тоже должны создавать в таких объемах, чтобы она не стояла, а использовалась. Все эти вопросы увязаны, но увязаны, к сожалению, не финансово. Я думаю, после того, как федеральный Проект будет одобрен Правительством до конца сентября, конечно, начнется обсуждение в профессиональном сообществе. Потому что сейчас Нацпроект — это рамка, а дальше по критериям научно-образовательных центров, по той же научной аспирантуре, по отборам, по правилам и.д. — все это однозначно должно обсуждаться с профессиональным сообществом. Т.е., думаю, в октябре этот процесс будет уже публичным.
Академик РАН А.М. Сергеев. Высказано много интересных мыслей и со стороны представителей Министерства, и со стороны членов Президиума РАН. Хорошо, что заместители министра, которые отвечают за три федеральных Проекта, открыты к тому, чтобы вести совместную работу, устраивать обсуждения. Примем в этом активное участие. Мы благодарим Министерство науки и высшего образования за дружную работу и за то, что приняли участие в этом обсуждении.
***
3. Члены Президиума заслушали сообщение «О предложениях к плану комплексного развития Сибирского отделения РАН и новосибирского Академгородка как территории с высокой концентрацией исследований и разработок».
И всеми будет
приниматься во внимание то, о чем сегодня говорила заместитель министра
Минобрнауки М.А. Боровская — репутация.
Какова репутация
у Академии наук? В ближайшее время произойдет событие, которое может сильно
повредить этой репутации. 17 сентября состоится суд над четырьмя членами
Комиссии по лженауке при Академии наук. Истец — фирма «Материа Медика», главой
которой является член-корреспондент РАН Олег Ильич Эпштейн. Формально иск подан
не от него, а от другого лица, но все знают, «кто в лавке хозяин». В глазах
общественности это будет выглядеть так, будто Академия выступает как бы в роли
инквизитора, судит свою собственную Комиссию, своих ученых, имеющих честное, независимое
мнение.
Напомню, Комиссия
по лженауке существует давно, она была создана по предложению нобелевского
лауреата В.Л. Гинзбурга. Она издает бюллетени, их издано 21. Ею совершено много
серьезных дел. Например, Комиссия остановила аферу с т.н. «торсионными» двигателями,
когда мошенники фактически вымогали деньги у военного министерства под создание
химерных проектов. Комиссия остановила авантюриста Петрика, который собирался,
как известно, за триллион бюджетных рублей поставить в каждый дом фильтр,
обложив всех россиян дополнительным налогом — для Комиссии это была трудная операция,
но она ее с честью выполнила. Было и многое другое.
Комиссия по
лженауке хорошо известна. Достаточно сказать, что на одном из Общих собраний Академии
присутствовал В.В. Путин, который прямо сказал, что Комиссия по лженауке — украшение
Академии наук.
Этот действительно
высокий авторитет Комиссии по лженауке был зафиксирован также следующим
обстоятельством. Когда у Академии отобрали институты, у нее осталась экспертная
функция. Соответственно, 23 ноября 2016 г. Министерство науки и образования
обратилось в Комиссию по лженауке с просьбой выдать экспертизу по отношению к
гомеопатии (текст этого обращения в открытом доступе). Т.о. Комиссия занялась
проблемой гомеопатии не по собственной инициативе, а в формате исполнения
поручения Министерства — причем, с чрезвычайной тщательностью, сформировав
большой совет экспертов, которые примерно после года работы выпустили т.н.
меморандум № 2, обсуждающий данный вопрос со всех сторон.
Ключевой вопрос:
содержится ли в этом меморандуме №2 требование отменить гомеопатию? — Нет, таких
нелепых требований никто не выдвигал. Требовалась простая вещь: чтобы
лекарства, которые используются гомеопатами, носили отдельную маркировку — так
принято во всем мире. Есть распространенная в мире практика, чтобы лекарства,
которые используются гомеопатами, продавались в гомеопатических аптеках и чтобы
человек, покупающий гомеопатическое лекарство, точно знал, что он покупает именно
гомеопатическое лекарство, а не какое-то другое. Разумеется, запретить ему эту
покупку никто не может.
Этот меморандум
был подписан 34 экспертами, из которых два члена Академии, шесть докторов наук,
остальные — кандидаты наук или известные практикующие врачи. Убежден, что этот
список мог бы быть, на самом деле, резко увеличен. Я вернулся из Новосибирска —
там я член административного совета Университета, у меня лаборатория. Я
разговаривал с несколькими специалистами — они уверили меня, что с
удовольствием подписали бы этот меморандум. Могу назвать, пример — это эксперт по
группе смежных вопросов, известный ученый, член-корреспондент РАН Сергей
Викторович Нетесов, руководитель объекта «Вектор», где хранится биологическое
оружие — он очень горячо относится к данному вопросу.
Вы можете
смеяться, это может показаться анекдотом, но, оказывается, есть
гомеопаты-ветеринары, которые лечат коров гомеопатическими средствами. И эти
гомеопаты-ветеринары подали иск на Академию наук на 50 млн. рублей —
потребовали, чтобы им компенсировали ущерб, который был нанесен их деловой
репутации.
Академия наук повела
себя абсолютно, я бы сказал, постыдным образом: выдала документ, что она,
якобы, не имеет никакого отношения к людям, подписавшим меморандум, то есть
попросту сдала, предала свою собственную Комиссию.
Иск был
направлен на председателя Комиссии академика Е.Б. Александрова и он платил
адвокатам из собственных средств. К счастью, были наняты хорошие адвокаты, и
два суда против Александрова были проиграны — президент Академии наук Александр
Михайлович Сергеев поздравлял Александрова, дал обещание, что расходы на оплату
адвокатов будут компенсированы.
Ветеринары-гомеопаты
не являются членами Академии, поэтому к Академии это имело косвенное отношение
— и все равно в прессе событие вызвало большие отклики.
Проиллюстрирую —
вот три упаковки лекарств, которые я купил сегодня, стоимость больше тысячи
рублей. Из чего состоят эти лекарства? Это химически чистая лактоза, то есть
молочный сахар. Когда-то при изготовлении этих лекарств был использован
гаммаглобулин, но он был подвергнут такому разведению, что в данный момент одна
молекула гаммаглобулина находится в одной из ста миллионов таблеток. Поэтому
все, что выпущено этой фирмой, ни одной молекулы гаммаглобулина не содержит. Все
это подробно изложено в меморандумах в 19, 20 и 21 со всеми деталями, вплоть до
описания того, как делались эти лекарства и т.п. Но почему на этикетках
упаковок нет указания, что в предлагаемых лекарствах ничего, кроме химически
чистой лактозы, нет? Четырьмя независимыми лабораториями были проведены анализы
с точностью долей нанограмма — ничего нет! Эпштейн говорит, что там все-таки присутствует
не́что — некая тонкая материя, которая не обнаруживается никакими химическими и
физическими способами. Как вы, члены Академии наук, отнесетесь к тому, что
говорится? Упомянутый мной член-корреспондент Нетесов сказал: Эпштейн — просто
мошенник!
Гомеопаты берут
вещество (допустим, реально биологически активное), разводят его тридцать раз по
сто раз — т.е. это уже одна молекула на весь мировой океан — и говорят: в воде
остается структура. Вода имеет память и в ней остаются какие-то
крупномасштабные структуры. Теперь посмотрите на таблетку — где здесь вода? Таблетка
ведь твердая! Как делают эти таблетки — в меморандумах описано: берут смесь лактозы
в виде порошка, помещают в 70%-й раствор спирта, а потом добавляют немного
гомеопатической воды, в которой якобы есть структура, а потом сушат. Извините,
говорю как физик: если бы те «структуры» были, то при сушке они бы исчезли,
т.е. это вообще нонсенс, о котором нельзя серьезно говорить. Психологически,
конечно, происходящее понятно: все это придумал два века назад, т.е. в 20-е
годы ХIХ века Христиан Фридрих Самуэль Ганеман — основатель
гомеопатии, как популярного направления альтернативной медицины. Но ведь люди тогда
еще не знали, что мир состоит из атомов и молекул, люди думали, что вещество бесконечно
делимо, и что, соответственно, его можно сколь угодно делить на дозы (т.е. на
дозы, гораздо меньшие атома, как мы бы сейчас сказали).
Вопрос не в запрете
гомеопатии, а в том, чтобы на этих лекарствах, которые наивные мамы покупают,
чтобы лечить от гриппа детей, было четко написано — они покупают
гомеопатическое лекарство, которое не прошло сертификации. Вопрос, на самом
деле, в сертификации — т.е. это вопрос к Счетной палате, конкретно к г-ну Кудрину,
и этот вопрос должен быть ему задан, потому что это явное нарушение —
изготавливать лекарства нечистым образом.
Но теперь новый
виток судебных разбирательств: судят непосредственно членов Комиссии — истец та
фирма, о которой я упомянул. Думаю, у Академии есть простой способ
компенсировать данную акцию: пусть Президиум РАН примет решение об одобрении
деятельности Комиссии по лженауке, а председателю Комиссии академику Е.Б. Александрову
вынесет благодарность за хорошую работу по исполнению поручения Министерства
науки и образования РФ.
О.И. Эпштейн был
избран по Отделению физиологии, секции фундаментальной медицины, а потом перешел
в Отделение медицинских наук. Я с Владимиром Павловичем Чехониным обсудил этот
вопрос.
Надо сказать, в
предыдущее время мы вели себя не очень аккуратно. В 2005 году Эпштейн вместе со
своей компанией получил Премию Правительства России фактически за гомеопатию,
были собраны отзывы и рецензии, и, уверен, что было много рецензий от членов Академии
— спрашивается, за что такая высокая оценка? Далее, в ноябре прошлого года
проходила академическая конференция по гомеопатии, я смотрел программу этой
конференции — много докладов, выступлений от членов Академии в поддержку
гомеопатии, очень известные наши коллеги, академики на конференции гомеопатию
Эпштейна поддержали. И это тоже надо иметь в виду.
Итак, первое: целиком
поддерживаю Владимира Евгеньевича Захарова — мы должны объявить Евгению
Борисовичу Александрову и в целом Комиссии по борьбе с лженаукой благодарность и
поддержать ее в этой ситуации.
И второе — о
деятельности по изучению воздействия малых концентраций чего-то. Есть ряд
коллег, которые здесь присутствуют, которые этим вопросом интересуются и
ссылаются на опубликованные статьи. Данная тема касается не только медицинских
институтов, это дело и физических институтов.
Приведу важный пример.
Недавно я был вовлечен в похожий процесс в ядерной науке. Были представлены
результаты эксперимента, как возможность иметь разработку мирового,
судьбоносного уровня, но, с другой стороны, результаты не очень понятные и не
подтвержденные в публикациях. К нам обратились, чтобы мы помогли провести
экспертизу — тут были задеты компетенции «Росатома», мы обратились туда.
«Росатом» повел себя чрезвычайно профессионально: собрали комиссию и предложили
авторам эффекта совместно провести по их техническому заданию эксперимент.
Результат эксперимента был нулевой, что авторы результата и зафиксировали.
Это четко и
правильно. Если говорить о репутации Академии наук, давайте же в некоторых вопросах
именно так разрешать сомнения: в спорных ситуациях формировать группы,
договариваться о постановке эксперимента на базе независимых организаций — по
техническому заданию тех, кто где-то получил данный эффект — совместно
проводить эксперимент и фиксировать результаты. Тогда, действительно, у
Академии будет репутация очень уважаемой организации.
Что касается
этих малых доз — есть два очень интересных результата, которые не объясняются просто:
детектирование некоего всплеска-отклика физической системы в случае, когда,
вроде, ничего не должно быть, потому что концентрация молекул, которые приводят
к рассеиванию света из раствора, ничтожно маленькая. Давайте попросим два Отделения РАН — Отделение
медицинских наук и Отделение физических наук — совместно провести такие
эксперименты.
То, что касается
сейчас иска члена-корреспондента Эпштейна к «Троицкому варианту», это иск
человека к газете, я не вижу никаких возможностей, кроме как поговорить с
господином Эпштейном в ключе — вы избрались в Российскую академию наук, а
теперь ваша академическая карьера вам безразлична или нет? Владимир Павлович
Чехонин именно таким образом с ним и разговаривал.
Давайте
поддержим Е.Б. Александрова и работу Комиссии, выразим благодарность.
— Кто за то,
чтобы объявить благодарность Комиссии по борьбе с лженаукой, прошу голосовать.
— Кто против? Кто воздержался?
Идет
голосование.
Рассмотрение
вопроса завершено.
Члены Президиума обсудили и приняли решения по ряду других научно-организационных вопросов.